Гастелло николай францевич подвиг. Биография Николая Гастелло. Подвиг Гастелло, вошедший в историю. Звание, полученное посмертно

Николай Францевич Гастелло родился 6 мая 1907 г. в Москве, в семье рабочего и белошвейки. В школу поступил в 1911 году. Первая учительница Николая Гастелло, помогая в составлении его биографии, вспоминала его как очень спокойного, уравновешенного мальчика, всегда старающегося достичь своих целей. По ее мнению, такие качества вполне способствовали тому, чтобы в будущем совершить подвиг во имя Родины.

В 1924 году семья Гастелло переехала жить в г. Муром, где отец будущего героя устроился на работу в паровозоремонтный завод вагранщиком. Николаю исполнилось в то время 17 лет, поэтому он стал также работать на том же заводе слесарем, одновременно обучаясь в общеобразовательной школе. В 1928 г. Николай Францевич Гастелло стал коммунистом, примерно в тоже время увлекся спортом и усиленно занимался им в свободное от учебы время. Его особенной страстью был футбол, Николай был центральным нападающим в команде и идейным вдохновителем группы комсомольцев, своими собственными силами построившими стадион «Локомотив». Кроме этого, молодой Гастелло отлично катался на коньках и лыжах, а также прыгал с парашютом. В 1930 г семья Николая Францевича вернулась в Москву, где молодой парень устроился работать слесарем-нормировщиком на машиностроительный завод.

Неизвестно, как сложилась бы дальше такая спортивная биография, если бы в 1932 г. Николай Францевич Гастелло не услышал призыв партии «Молодежь на самолеты!» и не поступил бы в Луганскую школу пилотов. Именно с нее началась военная лётная карьера героя. Далее с 1933 по 1941 гг, Николай Францевич Гастелло был командиром корабля тяжелобомбардировочной авиации дальнего действия в г. Ростов-на-Дону. В 1939 г -воевал на Халхин-Голе в качестве командующего эскадрильи, а в июне 1940 г. принимал участие в присоединении Северной Буковины и Бессарабии к СССР. В том же году ему дали звание капитана.

Великую Отечественную войну Н. Гастелло встретил в звании командира эскадрильи 207-го тяжелобомбардировочного авиаполка. До этого он успешно освоил управление самолетом ДБ-3ф и в самом начале сражений 24 июня 1941 года пополнил свою героическую биографию первым подвигом – сбил немецкий «Юнкерс». Ровно через 2 дня Николай Францевич Гастелло пошел еще на один величайший подвиг, стоивший ему жизни. Двадцать шестого июня, в 40-ка километрах от г. Минска он выполнял боевой вылет в составе четырех самолетов. Летчикам было приказано подвергнуть бомбардировке механизированные моточасти гитлеровцев, прорвавшихся в район Молодечино-Радошкевичи. На других воздушных суднах вместе с ним на задание вышли старший лейтенант Воробьев и штурман-лейтенант Рыбас, которые и стали очевидцами совершенного им подвига.

Подвиг Николая Гастелло

Достигнув вражескую колонну на Минском шоссе (часть немецких машин заправлялась на обочине), они открыли по ней огонь, нанеся большой урон противнику. Но немцы быстро спохватились и обрушили на советские самолеты зенитную артиллерию. Один из снарядов попал в бензобак судна Гастелло и стал быстро приближаться к кабине. Попытка спастись с парашютом означала плен. И тогда Николай Гастелло, Г. Н. Скоробогатый, А. А. Калинин и А. А. Бурденюк решились на последний в своей жизни подвиг – пошли на огненный таран автоколонны противника. Как позже сообщало Совинформбюро, взорвались десятки гитлеровских цистерн и машин, посеяв ужас и панику среди врага.

Огненный таран капитана Николая Францевича Гастелло - один из самых известных в истории ВОВ примеров подвига. Биография и героическая гибель летчика были широко растиражированы, и самоотверженному примеру стали следовать другие. Тех, кто шли на огненный таран называли в то время «гастелловцами». Отважному бойцу, обессмертившему себя в памяти потомков, сразу же дали звание Героя Советского Союза. В 1951 г. была организована комиссия по эксгумации останков экипажа. На месте гибели летчиков установили памятник. Существует и альтернативная версия подвига Николая Францевича Гастелло, ознакомиться с которой можно в Википедии.

Биографии и подвиги Героев Советского Союза и кавалеров Советских орденов:

Николай Францевич Гастелло. Родился 23 апреля (6 мая) 1907 года в Москве - погиб 26 июня 1941 года в Молодечненском районе Вилейской области (Белорусская ССР). Советский военный летчик, капитан. Совершил «огненный таран» механизированной колонны врага. Герой Советского Союза (26 июля 1941, посмертно).

Отец - Франц Павлович Гастелло (настоящая фамилия - Гастылло), родом из деревни Плужины (ныне Кореличский район Гродненской области Белоруссии), в 1900 году перебрался на заработки в Москву - там его фамилию стали произносить на московский манер «Гастелло». Работал вагранщиком в литейных мастерских на Казанской железной дороге.

Мать - Анастасия Семеновна Кутузова, русская, была белошвейкой.

Брат - Виктор Францевич (1913 - 28 сентября 1942 года), во время Великой Отечественной войны командовал батальоном, погиб в бою за деревню Дыбалово Ржевского района Тверской области, перезахоронен в воинское захоронение у деревни Кокошкино того же района.

Всего в семье было трое детей.

Семья Гастелло жила в районе Богородское, в двухэтажном бараке по 3-й Мещанской улице (позже - 3-я Гражданская улица).

В 1915-1918 годах Николай Гастелло учился в 3-м Сокольническом городском мужском училище имени А. С. Пушкина (ныне в этом здании располагается Пушкинский филиал гимназии № 1530 «Школа Ломоносова»).

В 1918 году из-за голода в составе группы школьников-москвичей был эвакуирован в Башкирию, но в следующем году вернулся в Москву и в свое училище, где проучился до 1921 года.

С 1923 года Николай Гастелло начал работать учеником столяра.

В 1924 году семья Гастелло переехала в Муром, где Николай поступил слесарем на Паровозостроительный завод им. Ф. Э. Дзержинского - там работал и его отец. Параллельно Николай Гастелло окончил школу (ныне - средняя школа № 33).

В 1928 году вступил в ВКП(б).

В 1930 году семья Гастелло вернулась в Москву и Николай поступил на работу на Первый государственный механический завод строительных машин имени 1 Мая.

В 1930-1932 годах Николай Гастелло жил в поселке Хлебниково.

В мае 1932 года по специальному набору призван в Красную Армию. Отправлен на учебу в 11-ю военную авиационную школу пилотов в город Луганск, в которой проучился с мая 1932 года по декабрь 1933-го.

В 1933-1938 годах проходил службу в 82-й тяжелобомбардировочной эскадрилье 21-й тяжелобомбардировочной авиационной бригады, базирующейся в Ростове-на-Дону. Начав летать вторым пилотом на тяжелом бомбардировщике ТБ-3, Николай Гастелло с ноября 1934 года уже самостоятельно пилотировал самолет, став командиром корабля.

В 1938 году, в результате реорганизации соединения, Николай Гастелло оказался в 1-м тяжелобомбардировочном авиаполку.

В мае 1939 года он стал командиром звена, а через год с небольшим - заместителем командира эскадрильи.

В 1939 году участвовал в боях на Халхин-Голе в составе 150-го скоростного бомбардировочного авиационного полка, которому была придана эскадрилья 1-го тяжелобомбардировочного авиаполка.

Участвовал в советско-финской войне 1939-1940 годов и операции по присоединению Бессарабии и Северной Буковины к СССР в июне-июле 1940 года.

Осенью 1940 года авиационная часть, в которой служил Гастелло, перебазируется к западным границам СССР, в город Великие Луки, а затем - в авиагородок Боровское под Смоленском. В 1940 году Николаю Гастелло присвоено звание капитана.

Весной 1941 года Николай Гастелло, пройдя соответствующую переподготовку, освоил самолет ДБ-3ф (Ил-4).

С первого дня Великой Отечественной войны участвовал в боях как командир 4-й эскадрильи 207-го дальнебомбардировочного авиаполка.

24 июня 1941 года огнем крупнокалиберного пулемета со стрелковой турели стоящего на аэродроме ДБ-3ф Николай Гастелло сбил многоцелевой самолет «Люфтваффе» типа «Юнкерс-88».

«Огненный таран» Николая Гастелло

26 июня 1941 года экипаж под командованием капитана Гастелло в составе лейтенанта А. А. Бурденюка, лейтенанта Г. Н. Скоробогатого и старшего сержанта А. А. Калинина на самолете ДБ-3ф вылетел для нанесения бомбового удара по германской механизированной колонне на дороге Молодечно - Радошковичи в составе звена из двух бомбардировщиков.

Огнем зенитной артиллерии противника самолет Гастелло был подбит. Вражеский снаряд повредил топливный бак, что вызвало пожар на борту, и Гастелло совершил огненный таран - направил горящую машину на механизированную колонну врага. Все члены экипажа погибли.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 26 июля 1941 года капитан Николай Францевич Гастелло был посмертно удостоен звания Герой Советского Союза.

Согласно официальной версии, 26 июня 1941 года на боевой вылет в район Радошковичи - Молодечно вылетело звено под командованием капитана Н. Ф. Гастелло, состоящее из двух дальних бомбардировщиков ДБ-3ф. Вторым самолетом управлял старший лейтенант Федор Воробьев, в качестве штурмана с ним летел лейтенант Анатолий Рыбас (имена еще двух членов экипажа Воробьева не сохранились). Во время атаки скопления германской техники самолет Гастелло был подбит и загорелся. Согласно рапортам Воробьева и Рыбаса, горящий самолет Гастелло совершил таран механизированной колонны вражеской техники. Ночью крестьяне из близлежащей деревни Декшняны извлекли трупы летчиков из самолета и, обернув тела в парашюты, похоронили их рядом с местом падения бомбардировщика.

Подвиг Гастелло сразу же получил широкое освещение в советских средствах массовой информации. Впервые о нем было публично упомянуто 5 июля 1941 года в вечерней сводке Советского информбюро: «Героический подвиг совершил командир эскадрильи капитан Гастелло. Снаряд вражеской зенитки попал в бензиновый бак его самолета. Бесстрашный командир направил охваченный пламенем самолет на скопление автомашин и бензиновых цистерн противника. Десятки германских машин и цистерн взорвались вместе с самолетом героя».

На основе сообщения Совинформбюро корреспондентами П. Павленко и П. Крыловым был написан очерк «Капитан Гастелло», который был опубликован в газете «Правда» 10 июля 1941 года.

Капитан Гастелло

На рассвете 6 июля на разных участках фронта летчики собрались у репродукторов. Говорила московская радиостанция, диктор по голосу был старым знакомым - сразу повеяло домом, Москвой. Передавалась сводка Информбюро. Диктор прочел краткое сообщение о героическом подвиге капитана Гастелло. Сотни людей - на разных участках фронта - повторили это имя...

Еще задолго до войны, когда он вместе с отцом работал на одном из московских заводов, о нем говорили: «Куда ни поставь, всюду - пример». Это был человек, упорно воспитывающий себя на трудностях, человек, копивший силы на большое дело. Чувствовалось, Николай Гастелло - стоящий человек.

Когда он стал военным летчиком, это сразу же подтвердилось. Он не был знаменит, но быстро шел к известности. В 1939 году он бомбил белофинские военные заводы, мосты и доты, в Бессарабии выбрасывал наши парашютные десанты, чтобы удержать румынских бояр от грабежа страны.

С первого же дня Великой Отечественной войны капитан Гастелло во главе своей эскадрильи громил фашистские танковые колонны, разносил в пух и прах военные объекты, в щепу ломал мосты. О капитане Гастелло уже шла слава в летных частях. Люди воздуха быстро узнают друг друга.

Последний подвиг капитана Гастелло не забудется никогда. 3 июля во главе своей эскадрильи капитан Гастелло сражался в воздухе. Далеко внизу, на земле, тоже шел бой. Моторизованные части противника прорывались на советскую землю. Огонь нашей артиллерии и авиация сдерживали и останавливали их движение. Ведя свой бой, Гастелло не упускал из виду и бой наземный.

Черные пятна танковых скоплений, сгрудившиеся бензиновые цистерны говорили о заминке в боевых действиях врага. И бесстрашный Гастелло продолжал свое дело в воздухе. Но вот снаряд вражеской зенитки разбивает бензиновый бак его самолета.

Машина в огне. Выхода нет.

Что же, так и закончить на этом свой путь? Скользнуть, пока не поздно, на парашюте и, оказавшись на территории, занятой врагом, сдаться в постыдный плен?

Нет, это не выход.

И капитан Гастелло не отстегивает наплечных ремней, не оставляет пылающей машины. Вниз, к земле, к сгрудившимся цистернам противника мчит он огненный комок своего самолета. Огонь уже возле летчика. Но земля близка. Глаза Гастелло, мучимые огнем, еще видят, опаленные руки тверды. Умирающий самолет еще слушается руки умирающего пилота.

Так вот закончится сейчас жизнь - не аварией, не пленом - подвигом!

Машина Гастелло врезается в «толпу» цистерн и машин - и оглушительный взрыв долгими раскатами сотрясает воздух сражения: взрываются вражеские цистерны.

Мы помним имя героя - капитан Николай Францевич Гастелло. Его семья потеряла сына и мужа, Родина приобрела героя.

В памяти навсегда останется подвиг человека, рассчитавшего свою смерть как бесстрашный удар по врагу.

Статья в «Правде» получила широкий резонанс.

25 июля 1941 года командиром 207-го дальнебомбардировочного авиаполка капитаном Лобановым и военным комиссаром полка полковым комиссаром Кузнецовым Н. Ф. Гастелло был представлен к званию Героя Советского Союза. В наградном листе сказано: «26 июня капитан Гастелло с экипажем: Бурденюк, Скоробогатый и Калинин - повел звено ДБ-3 бомбить зарвавшихся фашистов. По дороге Молодечно - Радошковичи у Радошковичи показалась вереница танков противника. Звено Гастелло, сбросив бомбы на груду скопившихся на заправку горючим танков и расстреливая из пулемета экипажи фашистских машин, стало уходить от цели. В это время фашистский снаряд догнал машину капитана Гастелло. Получив прямое попадание, объятый пламенем, самолет не мог уйти на свою базу, но в этот тяжелый момент капитан Гастелло и его мужественный экипаж были заняты мыслью не допустить врага на родную землю. По наблюдению старшего лейтенанта Воробьева и лейтенанта Рыбаса, они видели, как капитан Гастелло развернулся на горящем самолете и повел его в самую гущу танков. Столб огня объял пламенем танки и фашистские экипажи. Такой дорогой ценой заплатили немецкие фашисты за смерть летчика капитана Гастелло и смерть героического экипажа».

Уже на следующий день после представления капитану Гастелло Николаю Францевичу было присвоено звание Герой Советского Союза (посмертно). «Огненный таран» Гастелло стал одним из самых известных примеров героизма в истории Великой Отечественной войны и использовался для военно-патриотической пропаганды и воспитания молодежи как в ходе войны, так и в послевоенный период, вплоть до распада СССР.

Члены экипажа Гастелло - А. А. Бурденюк, А. А. Калинин и Г. Н. Скоробогатый - долгое время оставались в тени подвига своего командира. Но в 1958 году они были награждены орденами Отечественной войны I степени (посмертно).

Подвиг Николая Гастелло стал одним из самых известных в истории Великой Отечественной войны. «Гастелловцами» стали называть летчиков, совершивших «огненный таран». Всего за период Великой Отечественной войны было совершено 595 «классических» воздушных таранов (самолетом самолета), 506 таранов самолетом наземной цели, 16 морских таранов (в это число могут входить и тараны морскими летчиками надводных и береговых целей противника) и 160 танковых таранов.

В 1951 году, в канун десятилетия знаменитого «огненного тарана», для последующего торжественного захоронения была произведена эксгумация останков из предполагаемой могилы Гастелло. Его вещей в могиле не оказалось, но были найдены личные вещи сослуживцев Гастелло - командира 1-й эскадрильи 207-й дальнебомбардировочного авиаполка капитана А. А. Маслова и его стрелка-радиста младшего сержанта Г. В. Реутова. Экипаж Маслова считался пропавшим без вести в тот же день, в который Гастелло, как утверждается, совершил свой подвиг. Руководивший перезахоронением подполковник Котельников с санкции партийных органов провел секретное расследование, в результате которого выяснилось, что на месте предполагаемого тарана Гастелло потерпел крушение самолет Маслова. Экипаж Маслова без огласки перезахоронили на кладбище Радошковичей, фрагменты бомбардировщика Маслова - отправлены в музеи страны как останки самолета Гастелло (однако в настоящее время в минском Музее Великой Отечественной войны экспонируется блок цилиндров от двигателя М-88, применявшихся на ДБ-3ф, с подписью «Двигатель с самолета Маслова»). На месте гибели экипажа Маслова был установлен памятник-монумент, посвященный подвигу экипажа Н. Ф. Гастелло.

Данные об эксгумации предполагаемой могилы Гастелло не были обнародованы вплоть до эпохи гласности, когда они впервые проникли в средства массовой информации.

Минобороны РФ рассекретило доказательства «огненного» подвига Гастелло

В перестроечные годы на волне всевозможных «развенчаний мифов» и «переосмысления истории» была выдвинута альтернативная версия событий, связанных с подвигом Гастелло. Так, майор в отставке Эдуард Харитонов обнародовал данные об эксгумации предполагаемой могилы Гастелло в 1951 году. В связи с тем, что там были обнаружены останки экипажа Маслова, было выдвинуто предположение, что именно Маслов является автором приписываемого Гастелло «огненного тарана». В 1996 году указом президента Российской Федерации Маслову и всем членам его экипажа были присвоены звания Героев Российской Федерации (посмертно).

Достоверность рапортов Воробьёва и Рыбаса, описывающих подвиг Николая Гастелло, поставлена под сомнение. Также появились сообщения, что обломки подлинного самолёта Гастелло якобы находились недалеко от места гибели Маслова, в Мацковском болоте близ села Мацки. Самолёт около Мацки упал, согласно показаниям местных жителей, 26 июня 1941 года. Ими был найден обгоревший труп, в кармане гимнастёрки которого находилось письмо на имя Скоробогатой, (как предполагается, жены стрелка экипажа Гастелло - Г. Н. Скоробогатого), а также медальон с инициалами А. А. К. (возможно, стрелка-радиста Гастелло - А. А. Калинина). Но главное - здесь был найден обломок, однозначно идентифицируемый как часть самолёта именно Н. Ф. Гастелло - бирка от двигателя М-87Б с серийным № 87844.

Согласно свидетельским показаниям жителей села Мацки, один человек из предполагаемого подлинного самолёта Гастелло выбросился с парашютом с крыла падающего самолёта и был взят в плен немцами. Показания местного жителя подтверждаются документом «Список безвозвратных потерь начальствующего и рядового состава 42-й авиадивизии с 22.06 по 28.06.41 г.» за подписью начальника cтроевого отделения штаба части старшины Бокова. В конце перечня перечисленных поимённо членов экипажа Гастелло приписка: «Один человек из этого экипажа выпрыгнул с парашютом, кто - неизвестно». В то же время не ясно, откуда появилась данная информация, ведь в рапорте Воробьёва и Рыбаса этот момент не отражён, а жители села Мацки к тому времени были уже на оккупированной территории. Конструктивной особенностью бомбардировщика ДБ-3ф является то, что с крыла прыгать может только пилот. Это дало сторонникам альтернативной версии повод утверждать, что Гастелло бросил гибнущие самолёт и экипаж ради собственного спасения.

В то же время стоит отметить, что героическая гибель Гастелло была отражена в рапортах Воробьёва и Рыбаса, в то время как свидетельств крушения самолёта Маслова не было и он считался «пропавшим без вести».

Ряд исследователей, включая сына Николая Гастелло - Виктора Гастелло - подвергли резкой критике факты, на которых построена альтернативная версия. Они отметили, что показания Воробьёва и Рыбаса являются главным и неопровержимым свидетельством подвига Гастелло. Во-вторых, доказательства того, что упавший в Мацковском болоте самолёт пилотировался Гастелло, несостоятельны, а обнаруженные останки Маслова и его экипажа свидетельствуют о том, что его самолёт не совершал таран, а врезался в землю на «бреющем» полёте (возможна и другая версия - Маслов попытался таранить вражескую колонну, но промахнулся - косвенным подтверждением такой гипотезы является обнаружение обломков самолёта Маслова на небольшом - всего 170-180 метров - расстоянии от дороги). Наконец, по их мнению, отсутствие останков Гастелло свидетельствует о том, что он действительно совершил «огненный таран» - в результате взрыва колонны с горючим и боеприпасами ни самолёт, ни останки экипажа невозможно идентифицировать.

Приказом министра обороны СССР капитан Н. Ф. Гастелло был навечно зачислен в списки лётного состава 2-й эскадрильи 194-го отдельного гвардейского Брянского Краснознамённого военно-транспортного авиационного полка.

Именем Николая Гастелло названы ряд населенных пунктов, учебных заведений. Многие улицы, площади, скверы в различных городах России и стран СНГ. Также во многих городах установлены памятники Николаю Гастелло: на шоссе Минск-Вильнюс - на месте, где, как считалось, совершил свой таран Н. Гастелло (1976); в Москве, в Сокольниках; в городе Муроме Владимирской области; в городе Починке Смоленской области; в городе Ростов-на-Дону Ростовской области; в городе Уфе; в городе Луганске (на территории бывшего Ворошиловградского высшего военного авиационного училища штурманов); в городе Одессе и др.

Мемориальная доска в память о Гастелло установлена в Ростове-на-Дону на доме офицерского состава по улице Таганрогская 133/2, где он жил.

Личная жизнь Николая Гастелло:

Жена - Анна Петровна Гастелло.

Сын - Виктор Николаевич Гастелло, летчик военно-транспортной авиации, полковник в отставке. Автор воспоминаний об отце.

Николай Гастелло и жена Анна (в центре)

Сын Виктор Гастелло вспоминал : "Я хорошо помню своего отца Николая Францевича Гастелло - в июне 41-го мне шел уже девятый год... Моя мать, Анна Петровна Гастелло, споро управлялась с домашним хозяйством и, неплохо зная немецкий, настойчиво репетировала с отцом этот язык... К лету 41-го я успел окончить первый класс. В Боровском мы жили третий месяц, и у нас была мечта съездить на экскурсию в Смоленск. В воскресенье 22 июня с утра мы решили поехать туда - до Смоленска всего-то 50 километров.

Утром я проснулся с ощущением пустоты в квартире, и горькая мысль, что меня обманули и мы не едем в Смоленск, заставила быстро вскочить с постели. Мать я нашел на кухне у окна. Она молчала и как-то напряженно всматривалась в сторону аэродрома. И тут меня поразил странный гул, доносившийся со "взлетки". Полеты и гул самолетных моторов - явление, конечно, привычное для военных аэродромов. Даже в выходной день. Но тут гул моторов был особый, мощный, такого гула я никогда не слышал. Чувствовалось, что работали двигатели одновременно множества самолетов, которые были на аэродроме. Необъяснимая тревога вдруг охватила меня, я подошел вплотную к маме. Мать всхлипнула и с какой-то неожиданной судорожной силой, не отрывая взгляда от окна, прижала к себе и, не сдерживая рыданий, начала целовать меня в голову: "Сынуля, что-то произошло, под утро прибегал посыльный, все на аэродроме".

Наскоро позавтракав, почти не слушая мать, я бросился к аэродрому. В это время один за другим начали взлетать самолеты. Это тоже было привычным, полеты - дело обычное. И все-таки что-то фатальное было в бесконечной веренице взлетающих самолетов.

Спустя некоторое время самолеты начали прилетать по одному, по два, реже звеном, и необычно было видеть, как вместо выполнения привычной посадочной коробочки некоторые самолеты с ходу плюхались на аэродром или садились один за другим почти вплотную, не соблюдая безопасного интервала. До самого позднего вечера над аэродромом стояла безконечная гудящая карусель - самолеты прилетали, подвешивали бомбы, заправлялись, снова выруливали на взлетную полосу... А женщины стояли, с надеждой всматриваясь в небо.

О начальном периоде Великой Отечественной войны написано много. Часто подчеркивалась мысль, что война застала нас врасплох, мы оказались совершенно неподготовленными... Однако в первый же день войны 207-й бомбардировочный авиаполк совершил удачный боевой вылет. Полк произвел точное бомбометание мотомехколонн в районе поселка Лептуны, несмотря на сильный зенитный огонь, отбомбился без потерь, и, улетая, пилоты видели горящую фашистскую бронетехнику и разбегающихся в панике немцев...

Было утро третьего дня войны, и я завтракал, поглядывая в окно. Неожиданно темный силуэт странного самолета на малой высоте появился из-за леса... Самолет на большой скорости скользил к аэродрому. Он казался очень необычным, и я невольно вскрикнул:

Мама, посмотри, какой самолет...

Наш, заходит на посадку...

Но невооруженным глазом были видны черные кресты на крыльях, зловещая фашистская свастика на хвосте самолета. Продолжая стрелять, самолет прошел над городком и скрылся за лесом.

Бросив завтракать и увернувшись от матери, я выскочил на улицу... Немецкий самолет не заставил себя долго ждать, вскоре на бреющем полете он снова выскочил из-за леса и, забирая правее, заходил теперь точно над аэродромом, возобновив стрельбу. Зенитчики не могли вести прицельный огонь, слишком низко летел немецкий самолет. Но вдруг, перебивая ровную немецкую очередь с самолета, длинно заработал наш крупнокалиберный пулемет. Несколько секунд они почти синхронно стучали, выводя страшную и непривычную еще мелодию войны. В следующее мгновение немецкий бомбардировщик Ю-88 уже уходил от аэродрома, но вдруг у него за хвостом пыхнули один, второй, третий шары светлого дыма. Уже над лесом самолет зачадил, задымил, оставляя за собой черный зловещий шлейф. Так он и скрылся, заволакивая кромку леса черным нарастающим дымом. Тут до меня дошло, что немецкий самолет подбит нашим стрелком и наверняка упал где-то за лесом.

Стало известно, что немецкий "Юнкерс-88" срезал пулеметной очередью с турельной установки с земли командир эскадрильи капитан Гастелло. Немцев захватили в плен и привезли на аэродром. Подбитый "Юнкерс" сел на вынужденную посадку на колхозное поле за лесом. Командиром экипажа оказался фашистский ас-подполковник, награжденный тремя Железными крестами. С ним были также майор, лейтенант и фельдфебель. По рассказам, немецкий летчик долго не мог прийти в себя, не веря, что сбит на третий день войны, перед этим победно пройдя пол-Европы...

На следующий день войны 207-й авиаполк снова вылетел на боевое задание. В месте бомбометания полк попал под плотный зенитный огонь, потом навалились десятки истребителей противника. Самолет командира эскадрильи капитана Гастелло был подбит и тяжело ранен штурман эскадрильи...

Аня, собирайся, завтра утром эвакуация, очередь нашей эскадрильи.

Меня поразили потемневшее лицо отца, сухой блеск его воспаленных глаз. Он обнял меня, больно и резко прижал к металлическим пуговицам на гимнастерке, так мы стояли несколько мгновений. Потом он пошел в другую комнату. Я посмотрел ему вслед, не предполагая, что вижу отца последний раз.

Пятый день войны, 26 июня, выдался по-летнему теплым, безоблачным и ясным. Мать с заплаканными глазами сидела на кухне и, кусая губы, смотрела в окно. Наверное, было известно, что ожидается воздушный налет, а потому нас очень торопили. Знакомый комендант охрипшим голосом кричал: "Быстрее, быстрее! - И едва машины загрузились, махнул рукой: - Поехали!.."

Спустя минут десять после нашего отъезда вдали послышались глухие взрывы, и там, где остался аэродром, застилая горизонт, поползли темные мрачные тучи. Немцы начали массированно бомбить авиагородок. Мы ехали, не ведая и не зная, что, возможно, в эти мгновения Николай Францевич уходил из жизни... Похоже, мать что-то предчувствовала: она безудержно плакала, и слезы, перемешанные с дорожной пылью, накладывали на ее лицо неровный и серый печальный след...".

Виктор Николаевич Гастелло - сын Николая Гастелло

Про «огненный таран» Николая Гастелло в СССР знал каждый, фамилия героя стала нарицательной. Однако позже подвиг Гастелло начали оспаривать. Сегодня уже не просто узнать, что на самом деле произошло 26 июня 1941 года на дороге Молодечно-Радошковичи.

26 июня 1941 года

В один из первых дней войны, 26 июня 1941 года, эскадрилья 207-го дальнебомбардировочного авиационного полка под командованием капитана Николая Гастелло вылетела для нанесения удара по немецким боевым колоннам, двигавшимся в Минск.

Бомбардировщики настигли немцев в районе шоссе Молодечно-Радошковичи. Сбросив высоту до 600-800 метров, они атаковали противника с нижних пулемётных установок. Самолёты уже разворачивались в сторону аэродрома, как один из них был подбит зенитным снарядом и загорелся. Сбить пламя не удавалось, до своих было не дотянуть.

Теряя высоту, «Ил-4» неожиданно развернулся и врезался в колонну противника.

Так был совершен легендарный «огненный таран» или таран наземной цели Гастелло, который стал образцом героизма и самопожертвования.

Экипаж бомбардировщика погиб. Прибывшие на аэродром из звена Гастелло, лейтенанты Воробьев и Рыбас подали рапорт, в котором изложили все произошедшее. Капитан Гастелло получил посмертно звание Героя Советского Союза, а 10 июля 1941 года газета «Правда» прославила этот подвиг на всю страну.

«Огненный экипаж»

Из посмертного наградного листа капитана Николая Францевича Гастелло:
«Получив прямое попадание, объятый пламенем самолёт не мог уйти на свою базу, но в этот тяжелый момент капитан Гастелло и его мужественный экипаж были заняты мыслью не допустить врага на родную землю. Капитан Гастелло развернулся на горящем самолёте и повёл его в самую гущу танков. Столб огня объял пламенем танки и фашистские экипажи».

Такова официальная версия подвига Гастелло, к которой остаётся только добавить, что неназванными членами экипажа были: штурман лейтенант Анатолий Бурденюк, стрелок-радист старший сержант Алексей Калинин и стрелок-лейтенант Григорий Скоробогатый.

Долгое время о них практически не вспоминали, и посмертной награды они удостоились лишь спустя 17 лет, в 1958 году.

Сам Николай Гастелло, по словам его сына Виктора, считал боевую дружбу и взаимовыручку главным в бою.

Самым молодым из экипажа был штурман Анатолий Бурденюк, к началу войны ему только исполнилось девятнадцать. Под командование Гастелло он попал в апреле 1941 года в качестве летчика-наблюдателя – отправили, чтобы молодой авиатор опыта набрался. Впоследствии Виктор Гастелло вспоминал о Бурденюке:

«Анатолий любил жизнь, спешил жить, ему казалось, что время тянется очень медленно».

Алексей Калинин, в отличие от Бурденюка, был штатным стрелком-радистом в экипаже Николая Францевича. По воспоминаниям Виктора Гастелло, его отец отзывался о нем: «надежный, грамотный паренек, с которым в полёте есть полная уверенность».

Молодой, недавно женившийся стрелок-лейтенант Григорий Скоробогатый попал в экипаж Гастелло утром 26 июня 1941 года. Его письмо, адресованное жене, было найдено среди обломков «ДБ-Зф» в Мацковском болоте.

207-й дальнебомбардировочный

На самом деле, история каждого экипажа 207-го дальнебомбардировочного полка 3-его дальнебомбардировочного авиационного корпуса была по-своему героической.

Его лётчики стали участниками Великой Отечественной с первого дня войны. И первые же сражения обернулись для них большими потерями. Бомбардировщики летали без истребительского прикрытия. Тяжелые «ДБ-Зф», предназначенные для бомбардировки крупных объектов в тылу, были уязвимы для танковых колонн на небольшой высоте. По некоторым данным, потери доходили до 15 погибших экипажей в день.

Уже 24 июня оставшиеся лётчики и самолёты полка были объединены в две эскадрильи. Командиром 2-й стал капитан Николай Францевич Гастелло, опытный лётчик, у которого за плечами были сражения за Халхин-Гол и Советско-финская война.

Эксгумация 1951 года

Единственные очевидцы «огненного тарана» Гастелло – лейтенанты Фёдор Воробьёв и Анатолий Рыбас, вскоре последовали за своим командиром. Воробьев погиб 23 августа в районе города Орёл при возвращении с боевого задания, а Рыбаса подбили «мессершмитты» 15 ноября 1941 года. После их гибели история легендарного тарана начала обрастать новыми подробностями.

Началось все, как всегда, с благих намерений. В 1951 году, в канун десятилетнего юбилея подвига Гастелло, было решено провести эксгумацию героя СССР и его экипажа для последующего торжественного захоронения. Но на месте предполагаемой могилы Гастелло нашли останки и вещи его сослуживца – командира 1-й эскадрильи 207-го полка, капитана Александра Маслова и стрелка-радиста Григория Реутова.

При дальнейшем разбирательстве выяснилось, что на том месте, где, как предполагали, Гастелло протаранил немецкую колонну, разбился экипаж Маслова, до этого считавшийся пропавшим без вести. Причём пропал он в тот же день, когда был совершён подвиг Гастелло.

Затем недалеко от гибели Маслова, в Мацковском болоте был найден ещё один самолёт. В нём находился один обгоревший труп с письмом на имя Скоробогатой и бирка от двигателя – «М-87Б» с номером 87844, идентифицируемая как часть разбитого бомбардировщика Гастелло. Тогда об этом умолчали, а на месте гибели бомбардировщика Маслова поставили бюст Гастелло. И до перестройки все благополучно об этом забыли.

Новые версии

1990-е годы подняли тайну Гастелло вместе с другими «секретами» Советского Союза. Автором новой версии стал майор в отставке Эдуард Харитонов, который предположил, что Александр Маслов был тем, кто совершил «огненный таран», поскольку были найдены останки именно его экипажа.

В 1996 году Маслов и члены его команды были посмертно награждены званием Героев Российской Федерации, а во многих городах появились улицы с их именами.
Впрочем, в формулировке награждения 1996 года не было ни слова о том, что именно Александр Маслов совершил таран.

По очередным версиям, огненный таран не удалось совершить ни одному экипажу.

Александр Маслов, попытавшийся протаранить на горящем самолёте вражескую колонну, промахнулся и разбился в поле, в 200 метрах от дороги. Вылетевший позже Гастелло, по некоторым предположениям, попытался направить подбитый бомбардировщик на позиции врага в деревне Мацки, но «Ил-4» не дотянул и рухнул недалеко от цели, в Мацковское болото, где впоследствии и был найден.

Что касается рапортов Воробьёва и Рыбаса, то их достоверность ставится под сомнение. Во-первых, оригиналы рапортов были утеряны, во-вторых, сторонники альтернативных версий утверждают, что покинувшие бой летчики могли и не видеть тарана, связав его с дымом от крушения самолёта. Ни опровергнуть, ни подтвердить эти версии невозможно, последние свидетели погибли в 1941 году.

Достоверные факты

Недостаток фактов и вещественных доказательств сыграли с подвигом Гастелло злую шутку. Это были первые дни войны – некогда было возиться с бумагами, собирать показания свидетелей, вести архив. Итог – утеря почти всех сведений о произошедшем. Оставшиеся факты говорят не так уж и много, но достаточно, чтобы убрать все сомнения о подвиге раз и навсегда:

26 июня 1941 года оба экипажа Гастелло и Маслова в разное время вылетели на бомбардировку немецкой колонны на «ДБ-3ф» - с самого начала плохо подходивших для противостояния танкам и зениткам на небольшой высоте. Истребительского прикрытия не было – риск был изначально высоким. Оба экипажа погибли при выполнении боевого задания. Из двух найденных останков достоверно идентифицирован только экипаж Маслова.

По мнению большинства исследователей, в том числе и полковника в отставке, Виктора Гастелло, отсутствие останков Николая Францевича является еще одним доказательством, что он совершил огненный таран, поскольку взрыв колонны с бензином и боеприпасами уничтожил все доказательства.

26 июня 1941 года в возрасте 34 лет в бою погиб советский военный летчик Николай Францевич Гастелло. В этот день экипаж под командованием капитана Гастелло вылетел для нанесения бомбового удара по немецкой механизированной колонне. Однако вражеский снаряд повредил топливный бак самолета Гастелло, и он совершил огненный таран — направил горящую машину на механизированную колонну врага. Самолет врезался во вражескую «толпу» цистерн и машин и воздух сражения сотрясся оглушительным взрывом. Все члены экипажа погибли.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 26.07.1941 Гастелло был посмертно удостоен звания «Герой Советского Союза» с вручением медали «Золотая звезда» и ордена Ленина.

Представляем вам некоторые интересные факты, критику и альтернативную версию подвига Николая Францевича Гастелло.

Фотография Николая Францевича Гастелло

Подвиг Гастелло получил широкое освещение в прессе. 5 июля 1941 года в вечерней сводке Советского информбюро он впервые был упомянут: « Героический подвиг совершил командир эскадрильи капитан Гастелло . Снаряд вражеской зенитки попал в бензиновый бак его самолёта. Бесстрашный командир направил охваченный пламенем самолёт на скопление автомашин и бензиновых цистерн противника. Десятки германских машин и цистерн взорвались вместе с самолётом героя» .

Почтовая марка (1944 год), посвящённая подвигу Гастелло

Корреспондентский очерк «Капитал Гостелло», сделанный 10 июля 1941 года в «Правде» после сообщения Советского инфорбюро:

«На рассвете 26 июня на разных участках фронта лётчики собрались у репродукторов. Говорила московская радиостанция, диктор по голосу был старым знакомым — сразу повеяло домом, Москвой. Передавалась сводка Информбюро. Диктор прочёл краткое сообщение о героическом подвиге капитана Гастелло. Сотни людей — на разных участках фронта — повторили это имя…

Ещё задолго до войны, когда он вместе с отцом работал на одном из московских заводов, о нём говорили: «Куда ни поставь, всюду — пример». Это был человек, упорно воспитывающий себя на трудностях, человек, копивший силы на большое дело. Чувствовалось, Николай Гастелло — стоящий человек.

Когда он стал военным лётчиком, это сразу же подтвердилось. Он не был знаменит, но быстро шёл к известности. В 1939 году он бомбил белофинские военные заводы, мосты и доты, в Бессарабии выбрасывал наши парашютные десанты, чтобы удержать румынских бояр от грабежа страны. С первого же дня Великой Отечественной войны капитан Гастелло во главе своей эскадрильи громил фашистские танковые колонны, разносил в пух и прах военные объекты, в щепу ломал мосты. О капитане Гастелло уже шла слава в лётных частях. Люди воздуха быстро узнают друг друга.

Последний подвиг капитана Гастелло не забудется никогда. 26 июня во главе своей эскадрильи капитан Гастелло сражался в воздухе. Далеко внизу, на земле, тоже шёл бой. Моторизованные части противника прорывались на советскую землю. Огонь нашей артиллерии и авиация сдерживали и останавливали их движение. Ведя свой бой, Гастелло не упускал из виду и бой наземный.

Чёрные пятна танковых скоплений, сгрудившиеся бензиновые цистерны говорили о заминке в боевых действиях врага. И бесстрашный Гастелло продолжал своё дело в воздухе. Но вот снаряд вражеской зенитки разбивает бензиновый бак его самолёта.

Машина в огне. Выхода нет.

Что же, так и закончить на этом свой путь? Скользнуть, пока не поздно, на парашюте и, оказавшись на территории, занятой врагом, сдаться в постыдный плен?

Нет, это не выход.

И капитан Гастелло не отстёгивает наплечных ремней, не оставляет пылающей машины. Вниз, к земле, к сгрудившимся цистернам противника мчит он огненный комок своего самолёта. Огонь уже возле лётчика. Но земля близка. Глаза Гастелло, мучимые огнём, ещё видят, опалённые руки твёрды. Умирающий самолёт ещё слушается руки умирающего пилота.

Так вот закончится сейчас жизнь — не аварией, не пленом — подвигом!

Машина Гастелло врезается в «толпу» цистерн и машин — и оглушительный взрыв долгими раскатами сотрясает воздух сражения: взрываются вражеские цистерны.

Мы помним имя героя — капитан Николай Францевич Гастелло. Его семья потеряла сына и мужа, Родина приобрела героя.

В памяти навсегда останется подвиг человека, рассчитавшего свою смерть как бесстрашный удар по врагу ».

П. Павленко, П. Крылов

Эта статья имела широкий резонанс, подвиг Гастелло широко использовался советской пропагандой.

Усилиями советской пропаганды подвиг Гастелло стал одним из самых известных в истории Великой Отечественной войны, а фамилия Гастелло — нарицательной. «Гастелловцами» стали называть лётчиков, совершивших «огненный таран». Всего за период Великой Отечественной войны было совершено 595 «классических» воздушных таранов, 506 таранов самолётом наземной цели, 16 морских таранов и 160 танковых таранов.

В 1990-е годы в СМИ появилась иная версия событий (её автором стал майор в отставке Эдуард Харитонов ). Были обнародованы данные об эксгумации предполагаемой могилы Гастелло в 1951 году. В связи с тем, что там были обнаружены останки экипажа Маслова Александра Спиридоновича, было выдвинуто предположение, что именно Маслов является автором приписываемого Гастелло «огненного тарана». В 1996 году указом президента Ельцина Маслов и все члены его экипажа были награждены званием Героя Российской Федерации (посмертно).

Ряд исследователей (прежде всего, сын Н. Ф. Гастелло — полковник в отставке Виктор Гастелло ) подвергают сомнению факты, на которых построена альтернативная версия и отвергают её как полностью несостоятельную.

Установление истины и подвиге Гастелло осложняется тем, что свидетели его тарана погибли в 1941 году, авиаполк, где он был командиром, расформирован в сентябре 1941 года, а многие документы были утрачены как в ходе Великой Отечественной войны, так и в послевоенное время.

Среди канонизированных героев Великой Отечественной войны капитан Николай Гастелло — один из наиболее известных. Десятки лет считалось, что он совершил первый наземный таран, направив горящий самолёт на скопление вражеской бронетехники. Его посмертная слава достигла гигантских размеров. Но с годами после тщательных исследований выяснилось: автором знаменитого тарана был лётчик Исаак Пресайзен.

Сотворение легенды

Начнём с фактов.
5 июля 1941-го в вечерней сводке Совинформбюро сообщалось:
«Героический подвиг совершил командир эскадрильи капитан Гастело. Снаряд вражеской зенитки попал в бензиновый бак его самолёта. Бесстрашный командир направил охваченный пламенем самолёт на скопление автомашин и бензиновых цистерн противника. Десятки германских машин и цистерн взорвались вместе с самолётом героя».

Как видим, подробностей подвига мало. Что за самолёт — истребитель, бомбардировщик — неясно. Нет даты события. Нет даже имени лётчика, а в фамилии пропущена буква. В подготовке публикации чувствуется спешка.

10 июля в «Правде» появляется очерк П.Павленко и П.Крылова «Капитан Гастелло». Здесь уже есть имя-отчество — Николай Францевич, — в фамилию вставлена пропущенная буква, сообщаются и некоторые биографические данные (вместе с отцом работал на одном из московских заводов, уже лётчиком участвовал в боях на реке Халхин-Гол и в финской кампании, с первого дня Великой Отечественной отважно сражался). Что же касается самого тарана, — не более того, что сказано в сводке Совинформбюро. Вместо подробностей — риторический пафос. А дата события обозначена 3 июля. Видимо, авторы очерка за его основу взяли ту же сводку: коль она от 5 июля, то таран, рассудили они, произошёл двумя днями раньше. Вскоре дата официально поменяется: самолёт капитана Николая Гастелло не вернулся с боевого задания 26 июня 41-го.

Но кто тогда обращал внимания на даты! Для читателей — это всего лишь деталь, главное что совершил названный лётчик. Очерк в главной газете страны имел большой резонанс. Первый огненный таран с начала войны, ярчайший пример самопожертвования во имя будущей Победы. Конечно же, такой подвиг на фоне невесёлых, можно сказать, удручающих сводок с фронтов, перемещающихся под ударами немецких танковых клиньев c каждым днём на восток, ого, как впечатлял! Его уже широко использовала советская пропаганда. Однако заметим: Указ Президиума Верховного Совета СССР о присвоении капитану Гастелло звания Героя Советского Союза состоялся лишь 26 июля 41-го. Почему такая пауза?
Об этом несколько ниже.

А теперь обратимся к наградному листу, подписанному командиром 207-го дальне-бомбардировочного авиационного полка капитаном Лобановым и полковым комиссаром Кузнецовым.

«26 июня капитан Гастелло с экипажем — Бурденюк, Скоробогатый и Калинин — повёл звено ДБ-3 бомбить зарвавшихся фашистов по дороге Молодечно — Радошковичи. У Радошковичи показалась вереница танков противника. Звено Гастелло, сбросив бомбы на груду скопившихся на заправку горючим танков и расстреливая из пулемётов экипажи фашистских машин, стало уходить от цели. В это время фашистский снаряд догнал машину капитана Гастелло. Получив прямое попадание, объятый пламенем, самолёт не мог уйти на свою базу, но в этот тяжёлый момент капитан Гастелло и его мужественный экипаж были заняты мыслью не допустить врага на родную землю.
По наблюдению старшего лейтенанта Воробьёва и лейтенанта Рыбаса, они видели, как как капитан Гастелло развернулся на горящем самолёте и повёл его в самую гущу танков. Столб огня объял пламенем танки и фашистские экипажи…».

Если в вечерней сводке Совинформбюро от 5 июля и очерке П.Павленко — П.Крылова сказано, что Гастелло атаковал «скопление автомашин и бензиновых цистерн противника», то в наградном листе — уже танки. Раз уж названы очевидцы произошедшего, которые якобы видели, как всё это произошло, то вполне резонны вопросы: почему такой разнобой в их свидетельствах? Так всё-таки целью тарана были автомашины с цистернами или танки? Спутать одно с другим опытным лётчикам-бомбардирам — маловероятно. Если вначале назвали одно, а через какое-то время другое, то можно ли им верить как свидетелям? Взяв курс на свой аэродром, достаточно ли хорошо видели, что объятый пламенем самолёт Гастелло врезался именно в скопление вражеской техники?

Усомниться в этом побудил «Список безвозвратных потерь начальствующего и рядового состава 42-й авиадивизии с 22.06. по 28.06. 41 г.» за подписью начальника отдела строевой части старшины Бокия. Там перечислен поименно экипаж Гастелло В строке «Примечания» значится: «Один человек из этого экипажа выпрыгнул с парашютом, кто — неизвестно».

Откуда взялась эта запись по свежим следам событий? Не со слов ли тех же Воробьёва и Рыбаса? Увидеть в небе парашют они вполне могли. Но тогда почему, в документе этот факт есть, а вот о самом главном — об «огненном таране» — ни слова? Как же при этом не усомниться: а был ли таковой?

Пройдут годы и жители деревни Мацки, возле которой 26 июня 41-го упал горящий советский бомбардировщик, примечание в архивном документе подтвердят, дополнив подробностями: самолёт упал на краю болота (примерно около двух километров от шоссе Молодечно — Радошковичи). С крыла самолёта выпрыгнул с парашютом лётчик. Когда приземлился, к нему на машине подъехали немцы и пленили.

С крыла ДБ-3 мог выпрыгнуть только пилот. Значит, это был Гастелло? А как же экипаж? Спасая свою жизнь, бросил его на погибель? На все эти вопросы однозначно ответить теперь невозможно. Не исключено, что экипаж уже погиб, и пилот решил использовать последний шанс.

Дальнейшая его судьба неизвестна. Скорее всего, был расстрелян, как гитлеровцы обычно поступали в первые недели войны со взятыми в плен советскими лётчиками.

На месте гибели бомбардировщика местные жители нашли полуистлевшую гимнастёрку, а в ней — не отправленное письмо на имя Скоробогатой (по-видимому, жена лейтенанта Скоробогатова), а также медальон с инициалами «А.А.К» (сержант Алексей Александрович Калинин). И, наконец, ещё одно подтверждение, что это самолёт Гастелло: обломок с биркой от двигателя с серийным номером 87844 — именно такой номер был на его самолёте. Что же касается самого пилота — никаких материальных следов его.

Да, всё сошлось. Очень похоже, что он в последний момент выпрыгнул с парашютом.
Теперь понятно, почему понадобился месяц, чтобы раскрутить «героический подвиг» капитана Гастелло. Довольно невнятные, без каких-либо подробностей, рапорты Воробьёва и Рыбаса, по всей видимости, не давали оснований командованию и полка, и дивизии усмотреть таковой в происшедшем. Дивизия несла большие потери: самолёты вынуждены были вылетать на очередную бомбёжку без сопровождения истребителей, значительная часть которых погибла на аэродромах в первые же часы войны. А начальство требовало результат, который хоть как-то оправдывал бы потери. Возможно, в той нервной сумятице и сработали рапорты двух названных лётчиков. Уходя после бомбёжки, видели столб дыма от упавшего самолёта Гастелло? Ага, вот она зацепка. А что, если представить его гибель, как огненный таран? И «наверх» пошло донесение. А дальше, как уже говорилось, вечерняя сводка о «героическом подвиге», очерк в «Правде»… И пошло-поехало. Не исключено, что Воробьёва и Рыбаса заставили переделать рапорты.

Других сколько-нибудь убедительных свидетельств — был таран или не был — не оказалось. Воробьёв и Рыбас погибли в том же 41-м. Рапорты исчезли. Остались только упоминания о них. Вскоре из-за больших потерь 207-й ДБАП был расформирован, большинство его документов утрачено.

А слава о «героическом подвиге» теперь уже Героя Советского Союза Николая Гастелло продолжала греметь по стране. Причём, только его одного. Об экипаже — полное молчание. В 1947-м драматург Исидор Шток написал пьесу «Гастелло», в которой герой совершил свой «огненный таран» в одиночку — на истребителе. И только в 1958-м официально вспомнили о его подчинённых: посмертно наградили орденом Отечественной войны 1 степени штурмана лейтенанта Анатолия Бурденюка, стрелка-радиста сержанта Алексея Калинина и нижнего люкового стрелка, адъютанта эскадрильи лейтенанта Григория Скоробогатова. Но в официальной пропаганде упоминали их редко. Зато Гастелло возвели в ранг национального героя. Его именем назвали десятки улиц, фабрик, шахт, заводов, пионерских дружин, в Уфе — стадион, в Хабаровске — сквер, в посёлке Зелёное Минской области — детский оздоровительный лагерь — перечислять тут можно долго.

Таранов не совершили, но Героев получили

Накануне 10-летия «огненного тарана» решено было торжественно перезахоронить останки экипажа Гастелло. Жители деревни Декшняны тогда ещё хорошо помнили, куда упал горящий самолёт и показали то место — в 170 -180 метрах от шоссе. О том, что это действительно был «огненный таран» немецкой бронетехники, никто из селян не говорил, потому как 26 июня 1941-го такого не видели. А высказывать какие-либо сомнения в этом таране в то время было опасно. Эксгумацией руководил военком Радошковичей подполковник Котельников. Предполагаемую могилу раскопали. Нашли полуистлевшую планшетку с бумагами… полкового сослуживца Гастелло командира эскадрильи капитана Александра Маслова и в пластмассовом патроне — медальон стрелка-радиста младшего сержанта Григория Реутова. Экипаж Маслова вылетел на бомбёжку вместе с Гастелло и считался без вести пропавшим.

Можно себе представить смятение подполковника Котельникова. Так что же получается: таран совершил не Гастелло, а Маслов?

Подполковник обратился за указаниями в райком, оттуда ушёл запрос ещё выше. Ответ поступил весьма категоричный: ничего не менять, принадлежность находок засекретить.

Вот так! Коль «подвиг капитана Гастелло» утверждён на самом «верху», и слава о нём разнеслась по стране, — никакого обратного хода!

Останки экипажа Маслова без огласки перезахоронили сначала в сквере Радошковичей, а затем на кладбище. Фрагменты бомбардировщика отправили в музеи страны — приписав их к самолёту Гастелло. В центре Радошковичей ему поставили бронзовый памятник, а затем на месте гибели самолёта Маслова — стеллу высотой 9 метров с бюстом наверху… опять же Гастелло.

Все эти «нюансы» открылись в 1990-е годы в пору объявленной гласности. В 1992-м после публикаций в СМИ о находках при эксгумации останков экипажа упавшего возле деревни Декшняны бомбардировщика капитан Александр Маслов, штурман лейтенант Владимир Балашов, основной стрелок-радист младший сержант Григорий Реутов и нижний (люковый) стрелок Бахтурас Бейскбаев были посмертно награждены орденами Отечественной войны 1 степени. А в 1996-м указом президента Ельцина всем четверым присвоили звания Героев России.

Это впечатляло. Дескать, наконец-то победила справедливость! Но указ указом, а убедительных доказательств «огненного тарана» и этого экипажа, как не было, так и не появилось. Зато возникли новые вопросы. Место падения самолёта, как уже упомянуто, — в 170 -180 метрах от шоссе. Что за цель там была?

Поборник этой версии майор в отставке Эдуард Харитонов в публикации «Тайна двух капитанов» («Московский комсомолец» 2001) утверждал: зенитная батарея. После того, как экипаж успешно отбомбился, но бомбардировщик был подожжён, командир экипажа решил расправиться с этой батареей и направил на неё свой самолёт. Но из каких источников автор заключил, что так было? Стационарные зенитные батареи, как правило, прикрывали аэродромы, штабы, склады и другие важные объекты. Так чем тогда привлекла немцев деревня Декшняны для того, чтобы установить возле неё зенитные орудия? Э.Харитонов об этом умалчивает. А между тем известно: на марше немцы вполне обходились мобильными зенитными установками. В первые дни войны их наступление было настолько стремительным (70 — 80 км. в сутки!), что не было никакой необходимости в первых эшелонах тащить на тягачах зенитные орудия по дорогам и без того забитым боевой техникой. Подгонка «деталей» под выбранную версию видна и в публикации накануне Дня Победы в том же «Московском комсомольце» (2002) Кирилла Экономова «Искушение «св. Эдуарда». Утверждение Э.Харитонова о таране зенитной батареи самолётом Маслова он решительно опровергает, но тут же протаптывает другую дорожку к «бессмертному подвигу», возвращая его Гастелло. Да, соглашается К.Экономов, его самолёт, действительно, упал на краю болота возле деревни Мацки. Но тому есть объяснение: отбомбившись на шоссе, обнаружил на просёлочной дороге вражескую автоколонну. Атаковал, много машин было расстреляно из пулемётов, но самолёт от зенитного огня загорелся. И тогда Гастелло решил направить его к деревне Мацки, где скопилось много немецкой техники. Однако горящий самолёт до неё не дотянул и рухнул у болота.

Если так, то опять же вопросы: а кто из местных жителей это подтвердил и почему тогда экипаж бомбардировщика старшего лейтенанта Воробьёва, летевшего, как утверждалось, в одном звене с Гастелло, ни автоколонну, ни скопление техники в деревне не видел? И опять же, как тогда понимать уже упомянутый архивный документ — «список безвозвратных потерь начальствующего и рядового состава 42-й авиадивизии», в котором отмечается: один из членов экипажа Гастелло выпрыгнул с парашютом?

Не слишком ли много нестыковок?

В полемике на «гастелловскую тему» активное участие принял и сын Николая Францевича полковник в отставке Виктор Гастелло. На какие-то убедительные доказательства не опирался. Уповал лишь на «свидетельства» сослуживцев отца старшего лейтенанта Воробьёва и лейтенанта Рыбаса — с них всё и началось. Их письменных свидетельств он, разумеется, не видел, но в своих многочисленных публикациях непреклонен: подвиг капитана Гастелло уже вошёл в Историю, так что нечего!.. Одну из своих статей так и назвал: «Оставьте героев в покое!».
Звучит пафосно. Только где же правда в том пафосе?

Весьма характерно: в этой полемике ни один из её участников даже не упомянул подлинного автора именно того подвига, который столь высоко вознесён.

А истинный герой так и остался без высшей награды

То, что именно он это совершил, не нуждается ни в каком домысливании.

Из биографической справки:
Пресайзен Исаак Зилович (Зиновьевич) — уроженец г. Проскурова (ныне г. Хмельницкий). Работал формовщиком литейного цеха на заводе «Красный партизан». Был направлен на рабфак Ленинградского завода «Электроаппарат». На заводе трудился по прежней специальности. В 1932-м по спецнабору призван в авиацию. В 1934-м успешно окончил высшую школу лётчиков в г. Энгельсе. Служил в Белоруссии. В боях с немецко-фашистскими захватчиками с первых часов войны.

Из наградного листа:
«Товарищ Пресайзен возглавлял боевую работу эскадрильи, постоянно был примером бесстрашия, мужества и геройства… С 22 июня 1941 года эскадрилья под его руководством имеет 78 боевых вылетов, 160 часов боевого налёта…
Сам тов. Пресайзен водил в бой на бомбардирование своё подразделение на самые ответственные участки в районе Гродно, Вильно, Борисов, Плещаница.
27 июня 1941 г. при бомбардировке крупных скоплений танковых частей противника, прикрытых исключительно сильным огнём зенитной артиллерии и истребителями, он со своим экипажем был подбит и с горящим самолётом обрушился в гущу скопления танков.
По докладу исполняющих задание экипажей, Пресайзен погиб смертью героя. Достоин присвоения звания Герой Советского Союза.
Командир 128-го авиационного полка скоростных бомбардировщиков майор Чучев.
Начальник штаба полка капитан Дробышев».
«С представлением командира АП к правительственной награде согласен.
Командир 12-й авиадивизии полковник Аладинский.
За командующего ВВС Запфронта полковник…» (подпись неразборчива).

Вместе с пилотом погибли механик военнтехник 2 ранга П.Ф. Акинин и стрелок-радист старшина А.В. Баранов. Перед тем, как направить горящий самолёт на скопление бронетехники противника, командир крикнул им: «Прыгайте!». Такая договорённость с членами экипажа на случай загорания самолёта в воздухе уже была. Но они, видимо, уже не смогли воспользоваться парашютами. И надо же такое совпадение — этот таран (действительный, а не мнимый!) Исаак Пресайзен совершил в том же районе недалеко от Радошковичей возле деревни Рогово, именно на шоссе, по которому двигались танковые и механизированные колонны гитлеровцев, в 6 километрах севернее места падения самолёта Гастелло.

Прежде, чем было написано представление на Пресайзена к званию Героя, на следующий день после тарана к этому месту вылетел заместитель командира полка В.А.Сандалов, чтобы убедиться в реальности совершённого.

Убедился. Увидел на шоссе длинную чёрную полосу и груду растерзанной вражеской бронетехники. Движение противника на этом участке шоссе на какое-то время прекратилось. Сандалов сфотографировал увиденное. Снимок, как подтверждающий документ, был приложен к наградному представлению.

Казалось бы, подвиг столь доказателен, что уже никаких сомнений в нём быть не должно. Но Указ Президиума Верховного Совета СССР о присвоении Исааку Пресайзену звания «Герой Советского Союза» так и не появился.

А дальше произошло мерзкое: приказом по 128-му авиаполку № 22 за сентябрь 1942 г. Пресайзен был отнесен к числу… без вести пропавших. В то время это означало для семьи фронтовика подозрения властей (не сдался ли в плен?) и вместо пенсии и льгот какие-то жалкие крохи.

В январе 1942-го жена лётчика Лидия получила от начальника штаба 128-го АП капитана Дробышева письмо. Того самого, чья подпись зафиксирована под представлением Пресайзена к званию Героя.

«Уважаемая товарищ Пресайзен!
До сих пор нам не верится, что мы навсегда потеряли Вашего мужа и нашего боевого товарища. Будем ждать победного конца войны, когда судьбы товарищей станут определёнее. Но даже если и погиб товарищ Пресайзен, то он отдал жизнь очень дорого.
Желаем бодрости, веры в победу. Наше дело правое, победа будет за нами».

Лукавил начальник штаба. «Даже если и погиб…» Какие могут быть «если», когда он прекрасно знал, как было на самом деле! Но, видимо, воздавая должное герою-сослуживцу, хотел этим письмом хоть как-то успокоить свою совесть.

Что же касается совести тех, кто принял решение зачислить автора подвига в «без вести пропавшие», — тут можно быть категоричным: чего нет, того нет.

Так почему же произошла заведомая фальсификация?
Давайте вернемся к июлю 41-го.
Итак, преставление Пресайзена к званию «Герой Советского Союза» написано и подписано авиационными начальниками вплоть до командующего ВВС Западного фронта и, надо полагать, поступило в Москву. А тут — донесение об «огненном таране» капитана Гастелло, вечерняя сводка от 5 июля и через пять дней очерк о нём в «Правде»… Слава об объявленном на всю страну герое уже набирала обороты.

Таран самолётом наземной цели — случай незаурядный. В Главпуре, разумеется, понимали: для пропаганды возможности огромные. Национальный герой в первые же дни войны ещё как нужен! Так кому же отдать предпочтение: Гастелло или Пресайзену? Доказательства тарана Гастелло — довольно хлипкие, Пресайзена — очевидные. Есть и убедительный аэрофотоснимок. Но еврейская фамилия, да ещё имя Исаак — и в национальные герои? Такое в мозгах тех, кто решал этот вопрос, не укладывалось. А вот Николай Гастелло вполне для этого подходил: мать русская, отец белорус. Экипаж у него интернациональный — вот она дружба народов СССР на практике. К тому же лётчик уже с заслугами: воевал на Халхин-Голе, в Финляндии. При налёте «юнкерса» на аэродром сбил его с земли из пулемёта. Словом, благодатный материал для последующего прославления. И решение было принято: в герои — Гастелло! А как быть с Пресайзеном? Да очень просто: зачислить его «в без вести пропавшие», чтобы не бросал тень на сына русского и белоруского народов. И начальство 128-го авиаполка взяло «под козырёк».

Аэрофотоснимок последствий тарана Пресайзена был приложен к наградному листу на… Гастелло.

Так украли подвиг.
Конечно же, и Николай Гастелло, и Александр Маслов со своими экипажами достойны светлой памяти: отдали свои жизни за Родину. Но не надо лгать, приписывая им то, что они не совершили. Как сказал Александр Твардовский: «Одна неправда нам в убыток».

Два десятилетия о Пресайзене — глухое молчание. Но упрятать свершённое им навсегда идеологическим начальникам не удалось. Осенью 1959-го журналисты В.Гапонов и В.Липатов разыскали в Москве бывшего механика 128-го авиаполка Александра Николаевича Рыбакова, готовившего самолёт Пресайзена к последнему вылету. Он рассказал, что о его таране знал весь полк. Исаак воевал с первых часов войны и считался одним из лучших лётчиков полка.

Очерк «Подвиг» ни в одну из центральных газет не попал, был опубликован лишь в газете «Советское Подолье» на родине героя в г. Хмельницком. Авторы тогда не знали, что «огненный таран» капитана Гастелло — пропагандистский вымысел, и причислили Пресайзена к числу «гастелловцев». Но, тем не менее, эта публикация была прорывом в плотной завесе, закрывавшей подвиг. Живший в Хмельницком старший брат Исаака Моше (Михаил) переслал газету племяннику Дмитрию Пресайзену, тоже лётчику, служившему в Амурской области.

Моше и Дмитрий разыскали нескольких ветеранов 128-го авиаполка. Среди них был и сделавший снимок последствий тарана Пресайзена В.Сандалов, теперь уже генерал-майор, Герой Советского Союза. В 1975-м он полностью подтвердил этот таран.

После запроса в Центральный архив Министерства обороны оттуда прислали копию наградного листа на заместителя командира эскадрильи И.З.Пресайзена. На документе отказа в присвоении звания Героя Советского Союза не было.

Куда только ни обращались, брат и сын Исаака, пытаясь добиться справедливости! Приходили вежливые отписки Истинная их причина объяснялась не только чиновным равнодушием. В стране, где антисемитизм стал неотъемлемой частью государственной политики, и речи не могло быть о присвоении лётчику-еврею звания Героя.

Накануне отъезда на постоянное местожительство в Израиль в августе 1989-го Моше с документами, не оставляющими никаких сомнений в подвиге брата, обратился к народному депутату СССР по Хмельницкому избирательному округу, заместителю министра обороны генералу армии В.М.Шабанову: дайте, наконец, делу ход!

И только через 10 месяцев в райвоенкомате по этому поводу произошло «шевеление». На Пресайзена был заполнен наградной лист и отправлен в Москву. 23 октября 1991-го появился президентский указ, по которому он был посмертно награждён орденом Отечественной войны 1 степени. Эта награда стала уже дежурной: её получали все бывшие фронтовики, имевшие ранения. Останься Пресайзен жив, получил бы этот орден по общему военкоматовскому списку.

Как идеологические начальники ни замалчивали его таран, о нём уже появились публикации — в журнале «История СССР» (Издание АН СССР № 3, 1960), в израильском журнале «Алеф» (август 1988) и в других изданиях. Но всюду значилось: Пресайзен повторил подвиг Гастелло.

Писатель Сергей Смирнов, широко известный популяризацией обороны Брестской крепости в 41-м, не остался безучастным, когда узнал о таране возле деревни Рогово. Но и он не смог «пробить» посмертное присвоение Пресайзену звания Героя. Однако настоял на установлении там мемориала с именами членов экипажа.

Власть и в России, и в Беларуси не торопится в этой истории поставить справедливую точку. В фундаментальном справочнике «Кто есть кто в российской авиации» (под редакцией А.Е.Мельникова 2003), хотя и говорится, что ни Гастелло, ни Маслов тараны не совершили, однако о Пресайзене — ни слова. Не упоминается он и в музее ВВС России в г. Монино.
И по сей день неподалёку от белорусского городка Радошковичи на месте падения самолёта Александра Маслова высится помпезный памятник Николаю Гастелло, а наградной лист с представлением Исаака Пресайзена к званию Героя остаётся в архиве так и не реализованным.

Там, где история пишется по заказу, где правду делят на «выгодную» и «невыгодную», где заведомое чиновное враньё и подтасовки стали обычным явлением, манипуляции с мнимыми таранами Гастелло и Маслова и подлинным — Пресайзена уже не удивляют. Без фальши неправедная власть не может.

Появится ли имя Исаака Пресайзена, наконец, в когорте героев, уже признанное на государственном уровне? Верю: рано или поздно это свершится. Как бы ни распылялась тьма, света ей не победить.
Потому что всегда были честные и отважные. А иначе бы этот мир давно бы развалился.