Осколки ужаса: что осталось от лагерей гулага. Гулаг. история создания

). Существовали следующие ИТЛ:

• Акмолинский лагерь жён изменников Родины (АЛЖИР)
• Безымянлаг
• Воркутлаг (Воркутинский ИТЛ)
• Джезказганлаг (Степлаг)
• Инталаг
• Котласский ИТЛ
• Краслаг
• Локчимлаг
• Пермские лагеря
• Печорлаг
• Печжелдорлаг
• Прорвлаг
• Свирьлаг
• Севжелдорлаг
• Сиблаг
• Соловецкий Лагерь Особого Назначения (СЛОН)
• Таежлаг
• Устьвымлаг
• Ухтижемлаг

Каждый из вышеперечисленных ИТЛ включал в себя целый ряд лагерных пунктов (то есть собственно лагерей). Особенно трудными условиями жизни и работы заключённых славились лагеря на Колыме .

Статистика ГУЛАГа

До конца 1980-х годов официальная статистика по ГУЛАГу была засекречена, доступ исследователей в архивы был невозможен, поэтому оценки были основаны либо на словах бывших заключённых или членов их семей, либо на применении математико-статистических методов.

После открытия архивов стали доступны официальные цифры, однако статистика ГУЛАГа отличается неполнотой, а данные из разных разделов зачастую не стыкуются друг с другом.

Согласно официальным данным всего в системе лагерей, тюрем и колоний ОГПУ и НКВД в 1930-56 единовременно содержалось более 2,5 млн человек (максимум был достигнут в начале 1950-х в результате послевоенного ужесточения уголовного законодательства и социальных последствий голода 1946-1947 ).

Справка о смертности заключённых в системе ГУЛАГа за период 1930-1956 гг.

Справка о смертности заключённых в системе ГУЛАГа за период 1930-1956 гг.

После публикации в начале 1990-х годов архивных документов из ведущих российских архивов, прежде всего - в Государственного архива Российской Федерации (бывший ЦГАОР СССР) и Российского центра социально-политической истории (бывший ЦПА ИМЛ) ряд исследователей сделали вывод, что за 1930-1953 в исправительно-трудовых колониях побывало 6,5 млн человек, из них по политическим мотивам - около 1,3 млн, через исправительно-трудовые лагеря за 1937-1950 гг. осуждённых по политическим статьям прошло около двух млн человек.

Таким образом, опираясь на приведённые архивные данные ОГПУ-НКВД-МВД СССР, можно сделать вывод: за 1920-1953 годы через систему ИТЛ прошло около 10 млн человек, в том числе по статье контрреволюционные преступления - 3,4-3,7 млн человек.

Национальный состав заключённых

Согласно ряду исследований на 1 января 1939 года в лагерях ГУЛАГа национальный состав заключённых был распределен следующим образом:

• русские - 830 491 (63,05 %)
• украинцы - 181 905 (13,81 %)
• белорусы - 44 785 (3,40 %)
• татары - 24 894 (1,89 %)
• узбеки - 24 499 (1,86 %)
• евреи - 19 758 (1,50 %)
• немцы - 18 572 (1,41 %)
• казахи - 17 123 (1,30 %)
• поляки - 16 860 (1,28 %)
• грузины - 11 723 (0,89 %)
• армяне - 11 064 (0,84 %)
• туркмены - 9 352 (0,71 %)
• другие национальности - 8,06 % .

По данным, приводимым в этой же работе, на 1 января 1951 года в лагерях и колониях количество заключённых составляло:

• русские - 1 405 511 (805 995/599 516 - 55,59 %)
• украинцы - 506 221 (362 643/143 578 - 20,02 %)
• белорусы - 96 471 (63 863/32 608 - 3,82 %)
• татары - 56 928 (28 532/28 396 - 2,25 %)
• литовцы - 43 016 (35 773/7 243 - 1,70 %)
• немцы - 32 269 (21 096/11 173 - 1,28 %)
• узбеки - 30029 (14 137/15 892 - 1,19 %)
• латыши - 28 520 (21 689/6 831 - 1,13 %)
• армяне - 26 764 (12 029/14 735 - 1,06 %)
• казахи - 25 906 (12 554/13 352 - 1,03 %)
• евреи - 25 425 (14 374/11 051 - 1,01 %)
• эстонцы - 24 618 (18 185/6 433 - 0,97 %)
• азербайджанцы - 23 704 (6 703/17 001 - 0,94 %)
• грузины - 23 583 (6 968/16 615 - 0,93 %)
• поляки - 23 527 (19 184/4 343 - 0,93 %)
• молдаване - 22 725 (16 008/6 717 - 0,90 %)
• другие национальности - около 5 %.

История организации

Начальный этап

15 апреля 1919 года в РСФСР вышел декрет «О лагерях принудительных работ». С самого начала существования Советской власти руководство большинством мест заключения было возложено на отдел исполнения наказаний Народного комиссариата юстиции , образованный в мае 1918 года . Частично этими же вопросами занималось и Главное управление принудительных работ при Народном комиссариате внутренних дел .

После октября 1917 и вплоть до 1934 общие тюрьмы находились в ведении республиканских Народных комиссариатов юстиции и входили в систему Главного управления исправительно-трудовых учреждений.

3 августа 1933 года постановлением СНК СССР утверждается , прописывающий различные аспекты функционирования ИТЛ. В частности, кодексом предписывается использование труда заключённых и узаконивается практика зачета двух дней ударной работы за три дня срока , широко применявшаяся для мотивации заключённых при строительстве Беломорканала .

Период после смерти Сталина

Ведомственная принадлежность ГУЛАГа после 1934 года менялась всего один раз - в марте ГУЛАГ был передан в ведение Министерства юстиции СССР , но в январе вновь возвращён в МВД СССР.

Следующим организационным изменением системы исполнения наказаний в СССР стало создание в октябре 1956 Главного управления исправительно-трудовых колоний, которое в марте было переименовано в Главное управление мест заключения.

При разделении НКВД на два самостоятельных наркомата - НКВД и НКГБ - это управление было переименовано в Тюремное управление НКВД. В 1954 году по постановлению Совета Министров СССР Тюремное управление было преобразовано в Тюремный отдел МВД СССР. В марте 1959 году Тюремный отдел был реорганизован и включён в систему Главного управления мест заключения МВД СССР.

Руководство ГУЛАГ

Начальники Управления

Первые руководители ГУЛАГа, - Фёдор Эйхманс , Лазарь Коган , Матвей Берман , Израиль Плинер , - в числе прочих видных чекистов погибли в годы «большого террора» . В 1937-1938 гг. они были арестованы и вскоре расстреляны.

Роль в экономике

Уже к началу 1930-х труд заключённых в СССР рассматривался как экономический ресурс. Постановление СНК в 1929 году предписывало ОГПУ организовать новые лагеря для приема заключённых в отдаленных районах страны

Еще более чётко отношение властей к заключённым как к экономическому ресурсу выразил Иосиф Сталин , в 1938 году выступивший на заседании Президиума Верховного Совета СССР и заявивший по поводу существовавшей тогда практики досрочного освобождения заключённых следующее :

Заключёнными ГУЛАГа в 1930-50-х годах велось строительство ряда крупных промышленных и транспортных объектов:

• каналов (Беломоро-Балтийский канал имени Сталина, канал имени Москвы, Волго-Донской канал имени Ленина);
• ГЭС (Волжская, Жигулевская, Угличская, Рыбинская, Куйбышевская, Нижнетуломская, Усть-Каменогорской, Цимлянская и др.);
• металлургических предприятий (Норильский и Нижнетагильский МК и др.);
• объектов советской ядерной программы;
• ряда железных дорог (Трансполярной магистрали , Кольской железной дороги , тоннеля на Сахалин , Караганда-Моинты-Балхаш, Печорской магистрали , вторых путей Сибирской магистрали, Тайшет-Лена (начало БАМа) и д.р.) и автострад (Москва - Минск, Магадан - Сусуман - Усть-Нера)

Ряд советских городов был основан и строился учреждениями ГУЛАГа (Комсомольск-на-Амуре , Советская Гавань , Магадан , Дудинка , Воркута , Ухта , Инта , Печора , Молотовск , Дубна , Находка)

Труд заключённых использовался также в сельском хозяйстве, в добывающих отраслях и на лесозаготовках. По данным некоторых историков на ГУЛАГ в среднем приходилось три процента валового национального продукта.

Оценки общей экономической эффективности системы ГУЛАГа не производились. Руководитель ГУЛАГа Наседкин 13 мая 1941 года писал : «Сопоставление себестоимости сельскохозяйственной продукции в лагерях и совхозах НКСХ СССР - показало, что себестоимость продукции в лагерях значительно превышает совхозную». После войны замминистра внутренних дел Чернышов писал в специальной записке, что в ГУЛАГ просто необходимо переводить на систему аналогичную гражданской экономике. Но несмотря на введение новых стимулов, детальную проработку тарифных сеток, норм выработки самоокупаемость ГУЛАГа не могла быть достигнута; производительность труда заключённых была ниже, чем у вольнонаемных работников, а стоимость содержания системы лагерей и колоний возрастала.

После смерти Сталина и проведения в 1953 году массовой амнистии число заключённых в лагерях сократилось в два раза , строительство ряда объектов было прекращено. В течение нескольких лет после этого система ГУЛАГа планомерно сворачивалась и окончательно прекратила свое существование в 1960 г.

Условия

Организация лагерей

В ИТЛ устанавливались три категории режима содержания заключённых: строгий, усиленный и общий.

По окончании карантина врачебно-трудкомиссиями производилось установление заключённым категорий физического труда.

• Физически здоровым заключённым устанавливалась первая категория трудоспособности, допускающая их использование на тяжёлых физических работах.
• Заключённые, имевшие незначительные физические недостатки (пониженную упитанность, неорганического характера функциональные расстройства), относились ко второй категории трудоспособности и использовались на работах средней тяжести.
• Заключённые, имевшие явно выраженные физические недостатки и заболевания, как то: декомпенсированный порок сердца, хроническое заболевание почек, печени и других органов, однако, не вызывающие глубоких расстройств организма, относились к третьей категории трудоспособности и использовались на лёгких физических работах и работах индивидуального физического труда.
• Заключённые, имевшие тяжёлые физические недостатки, исключающие возможность их трудового использования, относились к четвёртой категории - категории инвалидов.

Отсюда все рабочие процессы, характерные для производительного профиля того или иного лагеря, были разбиты по степени тяжести на: тяжёлые, средние и лёгкие.

Для заключённых каждого лагеря в системе ГУЛАГа существовала стандартная система учёта узников по признаку их трудового использования, введённая в 1935 г. Все работающие заключённые делились на две группы. Основной трудовой контингент, который выполнял производственные, строительные или прочие задачи данного лагеря, составлял группу «А». Помимо него, определённая группа заключённых всегда была занята работами, возникающими внутри лагеря или лагерной администрации. Этот, в основном административно-управленческий и обслуживающий персонал, причислялся к группе «Б». Неработающие заключённые также делились на две категории: группа «В» включала в себя тех, кто не работал по причине болезни, а все остальные неработающие, соответственно, объединялись в группу «Г». Данная группа представлялась самой неоднородной: часть этих заключённых только временно не работали по внешним обстоятельствам - из-за их нахождения на этапе или в карантине, из-за непредоставления работы со стороны лагерной администрации, из-за внутрилагерной переброски рабочей силы и т. п., - но к ней также следовало причислять «отказчиков» и узников, содержащихся в изоляторах и карцерах.

Доля группы «А» - то есть основной рабочая сила, редко достигала 70 %. Кроме того широко использовался труд вольно-наёмных работников (составлявших 20-70 % группы «А» (в разное время и в разных лагерях)).

Нормы на работу составляли в год около 270-300 трудовых дней (по разному в разных лагерях и в разные годы, исключая, естественно, годы войны). Трудовой день - до 10-12 часов максимально. В случае суровых климатических условий работы отменялись.

Норма питания № 1 (основная) заключённого ГУЛАГа в 1948 году (на 1 человека в день в граммах) :

1. Хлеб 700 (800 для занятых на тяжёлых работах)
2. Мука пшеничная 10
3. Крупа разная 110
4. Макароны и вермишель 10
5. Мясо 20
6. Рыба 60
7. Жиры 13
8. Картофель и овощи 650
9. Сахар 17
10. Соль 20
11. Чай суррогатный 2
12. Томат-пюре 10
13. Перец 0,1
14. Лавровый лист 0,1

Несмотря на существование определённых нормативов содержания заключённых, результаты проверок лагерей показывали их систематическое нарушение:

Большой процент смертности падает на простудные заболевания и на истощение; простудные заболевания объясняются тем, что есть заключённые, которые выходят на работу плохо одетые и обутые, бараки зачастую из-за отсутствия топлива не отапливаются, вследствие чего перемёрзшие под открытым небом заключённые не отогреваются в холодных бараках, что влечет за собой грипп, воспаление лёгких, и другие простудные заболевания

До конца 1940-х годов, когда условия содержания несколько улучшились, смертность заключённых в лагерях ГУЛАГа превышала среднюю по стране, а в отдельные годы (1942-43) доходила до 20 % от среднесписочной численности узников. Согласно официальным документам, всего за годы существования ГУЛАГа в нем умерли более 1,1 млн человек (ещё более 600 тыс. умерли в тюрьмах и колониях). Ряд исследователей, например В. В. Цаплин , отмечали заметные расхождения в имеющейся статистике, но на данный момент эти замечания носят отрывочный характер, и не могут быть использованы для её характеристики в целом.

Правонарушения

В данный момент в связи с открытием служебной документации и внутренних приказов, ранее недоступных историкам, имеется ряд материалов, подтверждающих репрессии, причём произведённые в силу указов и постановлений органов исполнительной и законодательной власти.

К примеру, в силу Постановления ГКО N 634/сс от 6 сентября 1941 г. в Орловской тюрьме ГУГБ был осуществлён расстрел 170 политических заключённых. Объяснялось данное решение тем, что перемещение осуждённых данной тюрьмы не представлялось возможным. Большую часть отбывающих наказание в таких случаях отпускали либо приписывали отступавшим войсковым частям. Наиболее опасных заключённых в ряде случаев ликвидировали.

Примечательным фактом было издание 5 марта 1948 года так называемого «дополнительного указа воровского закона для заключённых», который определил основные положения системы отношений привилегированных заключённых - «воров», заключённых - «мужиков» и некоторого персонала из числа заключённых :

Данный закон вызвал весьма негативные последствия для непривилегированных заключённых лагерей и тюрем, вследствие чего отдельные группировки «мужиков» стали оказывать противодействие, организовывать выступления против «воров» и соответствующим законам, совершая в том числе акты неповиновения, поднимая восстания, учиняя поджоги. В ряде учреждений контроль над заключёнными, который де-факто принадлежал и осуществлялся преступными группами «воров» был утерян, руководства лагерей обратились непосредственно в высшие инстанции с просьбой выделения дополнительно наиболее авторитетных «воров» для наведения порядка и восстановления контроля, что иногда вызывало некоторую потерю управляемости местами лишения свободы, давало повод преступным группам контролировать сам механизм отбывания наказания, диктуя свои условия сотрудничества. .

Система стимулирования труда в ГУЛАГе

Заключённые, отказывающиеся от работы, подлежали переводу на штрафной режим, а «злостные отказчики, своими действиями разлагающие трудовую дисциплину в лагере», привлекались к уголовной ответственности. За нарушения трудовой дисциплины на заключённых налагались взыскания. В зависимости от характера таких нарушений, могли быть наложены следующие взыскания:

• лишение свиданий, переписки, передач на срок до 6 месяцев, ограничение в праве пользования личными деньгами на срок до 3-х месяцев и возмещение причинённого ущерба;
• перевод на общие работы;
• перевод на штрафной лагпункт сроком до 6 месяцев;
• перевод в штрафной изолятор сроком до 20 суток;
• перевод в худшие материально-бытовые условия (штрафной паёк, менее благоустроенный барак и т. п.)

В отношении заключённых, соблюдавших режим, хорошо проявивших себя на производстве, перевыполнявших установленную норму, могли применяться следующие меры поощрения со стороны лагерного руководства:

• объявление благодарности перед строем или в приказе с занесением в личное дело;
• выдача премии (денежной или натуральной);
• предоставление внеочередного свидания;
• предоставление права получения посылок и передач без ограничения;
• предоставление право перевода денег родственникам в сумме, не превышающей 100 руб. в месяц;
• перевод на более квалифицированную работу.

Кроме того, десятник в отношении хорошо работавшего заключённого мог ходатайствовать перед прорабом или начальником лагпункта о предоставлении заключённому льгот, предусмотренных для стахановцев.

Заключённым, работавшим «стахановскими методами труда» , предоставлялся целый ряд специальных, дополнительных льгот, в частности:

• проживание в более благоустроенных бараках, оборудованных топчанами или кроватями и обеспеченных постельными принадлежностями, культуголком и радио;
• специальный улучшенный паёк;
• отдельная столовая или отдельные столы в общей столовой с первоочередным обслуживанием;
• вещевое довольствие в первую очередь;
• преимущественное право пользования лагерным ларьком;
• первоочередное получение книг, газет и журналов из библиотеки лагеря;
• постоянный клубный билет на занятие лучшего места для просмотра кинокартин, художественных постановок и литературных вечеров;
• командирование на курсы внутри лагеря для получения или повышения соответствующей квалификации (шофера, тракториста, машиниста и т. д.)

Сходные меры поощрения были приняты и для заключённых, имевших звание ударников.

Наряду с данной системой стимулирования существовали и другие, которые состояли только из компонентов, поощрявших высокую производительность труда заключённого (и не имевших «наказательного» компонента). Одна из них связана с практикой засчитывать заключённому один отработанный с перевыполнением установленной нормы рабочий день за полтора, два (или еще больше) дня его срока заключения. Результатом такой практики являлось досрочное освобождение заключённых, положительно проявивших себя на работе. В 1939 году эта практика была отменена, а сама система «досрочного освобождения» сводилась к замене заключения в лагере на принудительное поселение. Так, согласно указу от 22 ноября 1938 г «О дополнительных льготах для заключённых досрочно освобождаемых за ударную работу на строительстве 2-х путей „Карымская - Хабаровск“ , 8 900 заключённых - ударников досрочно освобождались, с переводом на свободное проживание в район строительства БАМа до окончания срока наказания. В годы войны стали практиковаться освобождения на основе постановлений ГКО с передачей освобожденных в РККА , а потом на основе Указов Президиума Верховного Совета СССР (так называемые амнистии) .

Третья система стимулирования труда в лагерях заключалась в дифференцированной выплате заключённым денег за выполненную ими работу. Эти деньги в административных документах изначально и вплоть до конца 1940-х гг. обозначались терминами „денежное поощрение“ или „денежное премиальное вознаграждение“. Понятие „зарплата“ тоже иногда употреблялось, но официально такое название было введено только в 1950 г. Денежные премиальные вознаграждения выплачивались заключённым „за все работы, выполняемые в исправительно-трудовых лагерях“ , при этом заключённые могли получать заработанные деньги на руки в сумме не свыше 150 рублей единовременно. Деньги сверх этой суммы зачислялись на их личные счета и выдавались по мере израсходования ранее выданных денег. Денег не получали неработающие и невыполняющие нормы. При этом „… даже незначительное перевыполнение норм выработки отдельными группами рабочих…“ могло вызвать большой рост фактически выплачиваемой суммы, что, в свою очередь, могло привести к непропорциональному развитию фонда премвознаграждения по отношению к выполнению плана капитальных работ . заключённым, временно освобождённым от работы по болезни и другим причинам, за время освобождения от работы заработная плата не начислялась, зато стоимость гарантированного питания и вещевого довольствия с них тоже не удерживалась. Актированным инвалидам, используемым на сдельных работах, оплата труда производилась по установленным для заключённых сдельным расценкам за фактически выполненный ими объем работ.

Воспоминания переживших

Знаменитый Мороз - начальник Ухтинских лагерей заявлял, что ему не нужны ни машины, ни лошади: „дайте побольше з/к - и он построит железную дорогу не только до Воркуты, а и через Северный полюс“. Деятель этот был готов мостить болота заключёнными, бросал их запросто работать в стылую зимнюю тайгу без палаток - у костра погреются! - без котлов для варки пищи - обойдутся без горячего! Но так как никто с него не спрашивал за „потери в живой силе“, то и пользовался он до поры до времени славой энергичного, инициативного деятеля. Я видел Мороза возле локомотива - первенца будущего движения, только что НА РУКАХ выгруженного с понтона. Мороз витийствовал перед свитой - необходимо, мол, срочно, развести пары, чтобы тотчас - до прокладки рельсов! - огласить окрестности паровозным гудком. Тут же было отдано распоряжение: натаскать воды в котел и разжечь топку!»

Дети в ГУЛАГе

В области борьбы с преступностью несовершеннолетних преобладали карательные меры исправительного воздействия. 16 июля 1939 года НКВД СССР издает приказ «С объявлением положения об изоляторе НКВД ОТК для несовершеннолетних», в котором было утверждено «Положение об изоляторе для несовершеннолетних», предписывающее размещать в изоляторах подростков возрастом от 12 до 16 лет, приговорённых судом к различным срокам заключения и не поддающихся иным мерам перевоспитания и исправления. Данная мера могла быть осуществлена с санкции прокурора, срок содержания в изоляторе ограничивался шестью месяцами.

Начиная с середины 1947 г. сроки наказания для несовершеннолетних, осуждённых за кражу государственного или общественного имущества были увеличены до 10 - 25 лет. Еще Постановлением ВЦИК и СНК от 25 ноября 1935 г. «Об изменении действующего законодательства РСФСР о мерах борьбы с преступностью среди несовершеннолетних, с детской беспризорностью и безнадзорностью» была отменена возможность снижения срока наказания для несовершеннолетних в возрасте 14 - 18 лет, значительно был ужесточён режим содержания детей в местах лишения свободы.

В написанной в 1940 году секретной монографии «Главное управление исправительно-трудовых лагерей и колоний НКВД СССР» имеется отдельная глава «Работа с несовершеннолетними и безнадзорными» :

«В системе ГУЛАГ’а организационно обособлена работа с несовершеннолетними правонарушителями и безнадзорными.

По решению ЦК ВКП(б) и СНК СССР от 31 мая 1935 г. в Наркомвнуделе создан Отдел Трудовых колоний, имеющий своей задачей организацию приёмников-распределителей, изоляторов и трудколоний для несовершеннолетних беспризорных и преступников.

Указанное решение ЦК ВКП(б) и СНК предусматривало перевоспитание беспризорных и безнадзорных детей путём культурнопросветительной и производственной работы с ними и дальнейшее направление их на работу в промышленность и сельское хозяйство.

Приёмники-распределители осуществляют процесс изымания с улиц беспризорных и безнадзорных детей, содержат детей у себя в течение одного месяца, а затем, после установления необходимых данных о них и родителях, дают им соответствующее дальнейшее направление. Действующие в системе ГУЛАГ’а 162 приёмника-распределителя за четыре с половиной года своей работы пропустили 952834 подростка, которые были направлены как в детские учреждения Наркомпроса, Наркомздрава и Наркомсобеза, так и в трудовые колонии ГУЛАГ’а НКВД. В настоящее время в системе ГУЛАГ’а действуют 50 трудовых колоний закрытого и открытого типа.

В колониях открытого типа находятся несовершеннолетние преступники с одной судимостью, а в колониях закрытого типа содержатся, в условиях особого режима, несовершеннолетние преступники от 12 до 18 лет, имеющие за собой большое количество приводов и несколько судимостей.

С момента решения ЦК ВКП(б) и СНК через трудовые колонии пропущено 155506 подростков в возрасте от 12 до 18 лет, из которых 68927 судившихся и 86579 не судившихся. Так как основной задачей трудовых колоний НКВД является перевоспитание детей и привитие им трудовых навыков, - во всех трудколониях ГУЛАГ’а организованы производственные предприятия, в которых работают все несовершеннолетние преступники.

В трудовых колониях ГУЛАГ’а имеются, как правило, четыре основные вида производства:

1. Металлообработка,
2. Деревообработка,
3. Обувное производство,
4. Трикотажное производство (в колониях для девушек).

Во всех колониях организованы средние школы, работающие по общей семилетней программе обучения.

Организованы клубы, с соответствующими кружками самодеятельности: музыкальными, драматическими, хоровыми, ИЗО, техническими, физкультурными и другими. Воспитательные и педагогические кадры колоний для несовершеннолетних насчитывают: 1200 воспитателей - преимущественно из членов комсомола и членов партии, 800 педагогов и 255 руководителей кружков художественной самодеятельности. Почти во всех колониях организованы пионерские отряды и комсомольские организации из состава несудившихся воспитанников. На 1 марта 1940 года в колониях ГУЛАГ’а насчитывалось 4126 пионеров и 1075 членов ВЛКСМ.

Работа в колониях организована следующим образом: несовершеннолетние до 16 лет - ежедневно работают на производстве 4 часа и учатся в школе 4 часа, остальное время они заняты в кружках самодеятельности и пионерских организациях. Несовершеннолетние от 16 до 18 лет работают на производстве 6 часов и, вместо нормальной школы-семилетки, занимаются в кружках самообразования, по типу школ взрослых.

За 1939 год трудовые колонии ГУЛАГ’а для несовершеннолетних выполнили производственную программу на 169.778 тыс. рублей, преимущественно по изделиям широкого потребления. На содержание всего состава несовершеннолетних преступников системой ГУЛАГ’а израсходовано за 1939 год 60501 тыс. рублей, причём государственная дотация на покрытие этих расходов выразилась, примерно, в 15 % всей суммы, а остальная её часть была обеспечена поступлениями от производственной и хозяйственной деятельности трудовых колоний. Основным моментом, завершающим весь процесс перевоспитания несовершеннолетних преступников, является их трудоустройство. За четыре года системой трудовых колоний трудоустроено 28280 бывших преступников в различных отраслях народного хозяйства, в том числе - 83,7 % в промышленность и на транспорт, 7,8 % в сельское хозяйство, 8,5 % - в разные учебные заведения и учреждения»

25. ГАРФ, ф.9414, оп.1, д.1155, л.26-27.

ГАРФ, ф.9401, оп.1, д.4157, л.201-205; В. П. Попов. Государственный террор в советской России. 1923-1953 гг.: источники и их интерпретация // Отечественные архивы. 1992, № 2. С.28. http://libereya.ru/public/repressii.html

А.Дугин. «Сталинизм: легенды и факты» // Слово. 1990, № 7. С.23; архивный

Художник Eugene Ivanov

Материал для подготовки уроков по теме
“Сталинские репрессии в СССР”. 9, 11 классы

По физическому своему состоянию и по степени пригодности к работе заключённые Карлага делились на четыре категории. К первой и второй относились способные к тяжёлым общим работам. Третья - индивидуальный труд - состояла из тех, кто работал сам по себе, не в бригаде. В четвёртую входили полные инвалиды, по выразительной и мрачной терминологии - доходяги. Работали они по своему желанию, а если не хотели работать, могли целыми днями валяться в бараке на нарах. Степень физического состояния определяла медицинская комиссия.

Само собой разумеется, администрация не так уж строго придерживалась подобного разделения рабочей силы. Сплошь и рядом четвёртая категория трудилась как третья, а третья категория как вторая - шла на тяжёлые работы.

Статья подготовлена при поддержке компании «DEVI». Если вы решили приобрести качественный и надежный пол, который будет обогревать круглый год, то оптимальным решением станет обратиться в компанию «DEVI». На сайте, расположенном по адресу www.deviperm.ru, вы сможете, не отходя от экрана монитора, заказать Инфракрасный теплый пол по выгодной цене. Более подробную информацию о ценах и акциях действующих на данный момент вы сможете найти на сайте www.deviperm.ru.

Все первые годы лагерной жизни я находился в четвёртой категории. Лишь временами переводили в третью, на индивидуальный труд.

Закончился сенокос и направили меня на знаменитые огороды. Но лето лишь начиналось, нужно было ждать ещё по крайней мере месяц, пока созреют овощи.

Необыкновенные встречи случаются в лагере. Заведующая бурминскими огородами Зоя Исакова оказалась старой моей московской знакомой. Я знал её как жену писателя Ивана Касаткина, автора сочно написанных рассказов из деревенской жизни, старого коммуниста, человека, близкого к Горькому. Как-то пришлось мне побывать у них в гостях, где я познакомился с хозяйкой. Женой Касаткина оказалась молодая женщина, стройная, высокая, миловидная, с тёмными, падающими на плечи локонами, одетая в модный в те годы за границей домашний наряд - широчайшие клеши, нечто среднее между брюками и юбкой до полу. В тридцать восьмом году Касаткин был арестован. В “Правде” я прочёл посвящённый ему целый подвал, где старого писателя называли врагом народа и мерзавцем. Ныне он реабилитирован. Посмертно. Как многие другие “мерзавцы”.

Однако при виде меня хозяйка бурминских огородов и вида не подала, что мы с ней когда-то встречались в другой совсем обстановке. Сейчас это была статная видная женщина лет сорока в новом опрятном ватнике, властная, энергичная и деловая. Она была заведующей, администратором, а я всего-навсего доходягой, находящимся у неё в подчинении. А между тем, она запомнила меня с первой ещё встречи. После огородники рассказывали мне, будто бы Исакова, услышав мою фамилию, спросила кого-то, очевидно знавшего меня: “Что, он такой же красивый?”

Боюсь, она испытала сильное разочарование, когда я впервые предстал перед ней в нынешнем своём обличьи.

Целыми днями, с раннего утра и до позднего вечера приходилось вместе с другими огородниками открывать и накрывать парники с будущими огурцами и помидорами. С трудом, боясь, что не удержу, выроню, помогал я переносить ослабевшими руками с места на место тяжёлые стеклянные рамы. Целый день открывали и накрывали парники. Работали здесь, главным образом, женщины.

Всё же некоторое время спустя Исакова запросто пригласила меня к себе в кабину - жила она тут же, на огородах, в отдельном саманном домике. Не помню уж, о чём у нас шла беседа, только ни о Москве, ни о старом знакомстве не было сказано и слова. Всё же разговор носил литературный характер. Исакова полулежала, опершись на локоть, на своём топчане в роскошной позе гойевской “Махи одетой”, а я скромненько сидел у столика и читал ей Блока. Потом, осмелев, прочёл и лагерные свои стихи, посвящённые Елизавете Михайловне.

Ни-че-го, - процедила сквозь зубы Исакова, когда выслушала, но, странное дело, сразу же после того тон её разговора со мной стал сухим.

Больше она в гости не приглашала.

Мало того, отношение заведующей ко мне после того круто изменилось: то и дело я начал получать от неё замечания, часто совершенно несправедливые. Создавалось впечатление, что соглядатаи и наушники, которых всегда много, а в лагере в особенности, очевидно, по распоряжению самой Исаковой, следят за каждым моим шагом и доносят ей. Хотя в кабину к ней стал теперь захаживать недавно присланный на огороды мужественный туркмен с чёрными усами, несомненно более, чем я, подвластный её чарам, заведующая продолжала преследовать и травить меня. Кончилось всё это чем-то вроде общественного суда.

А.В.Тимирёва (урождённая Саронова). 1965 г. Фото из семейного архива Сафоновых

Огурцы начали созревать, и я как-то украдкой сорвал с грядки парочку юных зелёных огурчиков. Холуи Исаковой заметили, донесли ей, и она устроила общее собрание рабочих огорода, где выступила с обвинительной речью против преступника, посягнувшего на социалистическую собственность. Речь было громовая. Меня стыдили и срамили при всём честном народе, меня клеймили…

Прошло, как писали в старинных романах, много лет.

Восстанавливая после реабилитации писательские свои права, пришёл я в библиографический кабинет при нашем Союзе, чтобы получить нужную справку о печатных моих трудах. Выдали отбитый на машинке довольно длинный список и направили к заведующей библиографическим кабинетом на подпись. Вошёл в другую комнату. За письменным столом сидела подтянутая, со вкусом одетая, изящная пожилая дама, со следами, как выражались те же романы, былой красоты, с красивой серебряной прядью в тёмных волосах. Что-то знакомое было в моложавом её лице.

Вы в каком лагере были? - спросила она после того, как я объяснил, почему мне нужна подпись и передал ей список. Она смотрела на меня широко раскрытыми, вспоминающими, узнающими глазами. “Он или не он?” - прочёл я в её взгляде. Сильно, наверное, изменился я за семнадцать лет.

В Карлаге, - сказал я

Я тоже была в Карлаге, - проговорила она медленно, не спуская с меня всё того же пристального взгляда. Теперь она меня признала, я видел. И, вероятно, ждала, что сейчас произойдёт сцена взаимного узнавания с приятными улыбками и задушевными словами. Трогательная встреча людей, совместно переживших когда-то тяжёлые времена.

Но я не пожелал её узнать. Вспомнились бурминские огороды, вспомнился общественный суд надо мной. Я в первый раз видел эту представительную пожилую даму.

Всего хорошего! - сказал я безразличным тоном, когда она поставила на бумаге свою подпись, взял список, повернулся и вышел из библиографического кабинета.

Больше мы не встречались. Убеждён: реабилитированная Зоя Исакова, вдова писателя Ивана Касаткина, поняла, что я не захотел её узнать.

Касаткин тоже был реабилитирован. Посмертно.

<...> Необходимейшей и постоянной принадлежностью лагерного аборигена, с которой он никогда не расставался, был котелок. Вообще какая-нибудь посудина, иногда вида самого прихотливого. Но среди всевозможных котелков, консервных банок с проволочными дужками, металлических или глиняных мисок, часто разбитых и скреплённых кусочками жести, самой оригинальной посудиной была, несомненно, моя. Не помню уж, каким образом удалось мне её раздобыть. Был это рукомойник. Подающийся под ударами ладони медный сосок у него вынули, дырку заделали, сверху прикрепили проволочную дужку - чем не котелок?

Первое время я ходил в столовую с этой чудовищной посудиной и из неё хлебал баланду. Потом завёл знакомство с заведующим здешней ремонтной мастерской, взял у него, вспомнив журналистский свой опыт, обстоятельное интервью, написал статейку и отослал её в До"минку, административный центр Карлага. Там печаталась газетка для местного пользования.

В качестве гонорара я получил от зава мастерской, специально для меня сооружённый, роскошный, вызывающий у всех зависть котелок из пуленепробиваемого железа, с крышкой и с вставляемым сверху отделением для “второго”. Этот агрегат, ёмкостью литра в полтора, прослужил мне верой и правдой много лет, пока не проржавел насквозь.

С Анной Васильевной я познакомился в столовой. Через кухонное окошечко, у которого нетерпеливо теснилась очередь, я получил в свой умывальник черпак синей похлёбки - из здешнего чёрного ячменя - и стал искать глазами свободное место за столом. Сколоченный из голых досок, длинный, грязный, залитый супными лужицами стол весь был занят тесно сидящими обедающими лагерниками.

Тут свободное место. Пожалуйста, садитесь, - услышал приятный, женский, несомненно, интеллигентный голос. Приветливо улыбаясь, глядела на меня из-за стола сухощавая женщина, уже в годах, с умным, калёным от загара лицом. Седые волосы повязаны на манер чалмы, вылинявшей голубой тряпицей. Рваная мужская телогрейка, ветхая юбчонка. Я уселся рядом с незнакомкой на лавке, на оказавшееся свободным место и принялся за еду. Обедали и перебрасывались малозначащими словами. В том, как говорила и держалась моя соседка, в самой интонации речи чувствовалось старое, ничем не истребимое воспитание. Эти манеры женщины из общества, из культурной дореволюционной среды, резко и странно контрастировали с лохмотьями, в которые она была одета, со всей обстановкой грязной и нищей лагерной столовки, наполненной голодными, обозлёнными, рычащими друг на друга оборванцами.

Кончив обедать, она так же приветливо простилась со мной, поднялась и пошла широким мужским шагом, шаркая громадными разбитыми бутсами, с котелком в руке.

Анна Васильевна работала на огородах, где меня к тому времени определили в сторожа. Не раз мы с ней встречались. Начались беседы о лагерных порядках, о Москве, которую она хорошо знала, о литературе. Часто вместе обедали. Я нашёл в ней интересную высококультурную собеседницу, с юмором, острую на язык, с умом иронического склада.

А знаете, кто такая Анна Васильевна? - как-то спросила меня с лукавой улыбкой одна из знакомых огородниц.

Жена Колчака.

Я поглядел непонимающими глазами.

Какого Колчака?

Того самого.

Адмирала Колчака?

В своё время я собирался написать роман, одним из персонажей которого должен был стать адмирал Колчак, среди белых военачальников самая интересная фигура, и, знакомясь с материалами, узнал из воспоминаний эмигрантов романтическую историю Анны Васильевны Книппер-Тимирёвой.

Молодая, когда-то очень красивая женщина (мне довелось видеть её фотокарточку в молодости), она стала женой Колчака накануне революции, бросив первого своего мужа, морского офицера.

Адмирал в то время был командующим Черноморским флотом. Летом бурного семнадцатого года, поссорившись с Керенским, Колчак уехал в Америку. Американцы пригласили его как прославленного специалиста по минному делу, закупорившему во время войны выход турецкому флоту выход из Босфора.

Через год адмирал появился в белой, захваченной чехословаками Сибири, уже в качестве Верховного Правителя государства Российского.

Правителем, как известно, он оказался бездарным и потому недолговечным.

Зимой двадцатого года, когда деморализованная Белая армия под натиском Тухачевского всё дальше и дальше откатывалась в глубь Сибири, поезд Верховного Правителя с золотым запасом, двигаясь в потоке общего панического отступления, достиг Иркутска. Но дальнейший путь был перерезан. Иркутск был захвачен красными партизанами, действовавшими в колчаковском тылу. Командование их предложило конвою, охранявшему поезд, выдать Колчака, обещая за это беспрепятственно пропустить их во Владивосток, где они должны были грузиться на суда. Чехи выдали Колчака партизанам. Марионетка сыграла свою роль, причём сыграла неудачно, и больше уже не была нужна никому из высоких покровителей - ни Соединённым Штатам, ни Англии, ни Франции.

Случилось так, что Анна Васильевна ехала отдельно от мужа. Когда он был арестован, она сама пришла в иркутскую Чека и заявила, что она жена Верховного Правителя и желает разделить его судьбу. Её посадили в камеру смертников.

Так рассказывают о ней белые мемуаристы.

Морозной январской ночью Колчак был расстрелян на пустынном берегу Ангары, тело бросили в прорубь. И на суде, и перед казнью он держался мужественно, как солдат. Анне Васильевне расстрел был заменён тюремным заключением. В дальнейшем её то выпускали на свободу, то вновь сажали, теперь уже в лагерь. В общей сложности - забегаю вперёд - просидела она свыше двадцати лет.

Так вот, оказывается, с кем пришлось мне сидеть в столовке, за нечистым дощатым столом бок о бок и хлебать лагерную баланду, она из котелочка, я - из своего рукомойника.

Встречаясь на работе, часто мы с Анной Васильевной вместе обедали, облюбовав для этого самый живописный в лысой Бурме уголок на огородах, на берегу маленького пруда. Над прудом, бутылочно-зелёным в тени, нависали вётлы, и за спиной у нас, под белёной стеной какой-то мазанки, торчали копья жёлтых и розовых мальв.

Огороды имели собственную кухню. На грядках к тому времени поднялись зелёные стрелки лука. Они служили существенным подспорьем к скромному нашему обеду. Витамины! Мелко нарезанным луком я густо засыпал свой суп.

Беседы у нас проходили самые разнообразные. О том, что творилось в стране, Анна Васильевна отзывалась очень сдержанно, но в такой сдержанности чувствовалась спокойная ирония думающего и много претерпевшего человека.

Ассиро-вавилонская монархия, - как-то определила она сталинский режим.

Мне хотелось убедиться, правда ли то, что сообщили о ней огородницы. Спросить прямиком, в лоб, было неудобно. При ближайшей встрече с Анной Васильевной я, будто случайно, завёл речь о Колчаке, сказав, что перед войной собирался писать о нём роман.

А в каком духе вы собирались писать? - спросила она, не поднимая глаз - сразу насторожилась, я заметил. Учитывая, кто моя собеседница, и подбирая выражения, я осторожно высказал собственное мнение об этой исторической фигуре. Мне вспомнились рассказы очевидцев о вспышках бешеного гнева адмирала, когда он бил о пол стакан, ломал карандаши.

Кажется, у него был вспыльчивый характер?

Анна Васильевна улыбнулась в ответ. На сухом, бронзовом от степного солнца, обветренном лице легло мягкое задумчивое выражение - вспоминала.

Да, он был горяч, - сказала она.

Последние сомнения, какие были, исчезли. Передо мной был живой и трагический кусок русской истории.

Кроме Анны Васильевны в работе местного драматического кружка деятельное участие принимали Анна Лацис, режиссёр, коммунистка, родственница известного латышского писателя Лациса; инженер Чичко; Мэри Капнист, Фира Лейзерова и другие. Ставили мелкие одноактные пьесы, играли с увлеченьем.

Как-то руководительница кружка Анна Лацис - женщина с большими светлыми северными глазами, средних лет, очень энергичная, - вспомнила, что у себя в Риге, перед войной, она ставила комедию Гольдони “Забавный случай”, и решила поставить её на сцене бурминского театра. Замысел был более чем дерзок. Создать сложный постановочный спектакль буквально из ничего, не имея ни декораций, ни костюмов, ни реквизита и не надеясь на какое-либо содействие свыше.

И всё же Лацис сумела захватить кружковцев своей идеей. С подлинным энтузиазмом решили готовиться к спектаклю.

(Мне вспомнился арестантский спектакль, который описывает Достоевский в “Записках из Мёртвого дома”.)

Поистине, в условиях лагеря это было подвигом. На репетицию артисты приходили после тяжёлого рабочего дня, который тянулся от зари до зари. Казалось, сил у людей могло хватить лишь на то, чтобы добраться до своей койки, свалиться, как мешок, и спать, спать. Но, закончив работу, усталые, измотанные лагерники шли не к себе в барак, а в клуб репетировать пьесу. Репетиции, на которых можно было забыть всё окружающее и отдаться искусству сценического преображения, были праздником для участников.

И вот наконец состоялась премьера комедии Гольдони “Забавный случай”, - был на ней и я. Низенький тесный клубный зал полнёхонек. В первых рядах, на врытых в земляной пол скамейках, виднелись золотые и синие погоны начальства, шёлковые косынки их жён и дочек. Сзади тесной толпой стояли зеки. Стояли и в проходах. Те, что были впереди - уселись на пол.

И когда открылась маленькая сцена, общий вздох изумления и восторга пронёсся по залу. Обычно в таких случаях вместо декораций зрители видели рамы с натянутыми на них соломенными матами, чем и ограничивалось всё убранство сцены. Были раньше две деревянные колонны, но угодили в печку начальника культурно-воспитательной части в одну из зим.

Сейчас на подмостках стояла роскошная, покрытая, казалось, золочёной баро?чной резьбой мебель, по сторонам, в зелёных ящиках, возвышались круглые подстриженные апельсиновые деревца с висящими на них оранжево-красными плодами. По сцене, разговаривая, смеясь, ссорясь, влюбляясь, интригуя друг друга, расхаживали нарядные кавалеры в расшитых золотом кафтанах, в белых пудрёных завитых париках и разряженные лукавые красавицы в широких парчовых фижмах, в широкополых шляпах, украшенных перьями и цветами. Придерживая двумя пальчиками пышные юбки, они жеманно приседали в ответ на низкие поклоны размахивавших треуголками кавалеров. Манерный, галантный, фривольно-игривый XVIII век глядел на зрителей с убогой сцены. Потрясённые чудом сценического перевоплощения, они смотрели, разинув рты.

Действие развивалось, шёл весёлый спектакль, полный итальянской живости, юмора и блеска - по залу поминутно прокатывался гул смеха и рукоплесканий.

Больше всего поражало наивную и неприхотливую публику сознание, что ведь все эти неузнаваемые, нарядные, причудливо-разряженные господа и дамы - свои ребята, зеки, те самые, которых вчера гоняли под конвоем, которых привыкли видеть в грязных рваных ватниках и разбитых бутсах. Вот они. Вон Капнист, нянька из яслей (и не узнать, какая красотка!). Вон красивая учётчица Лейзерова Фира. Вон инженер Чичко из ремонтной мастерской...

И возникала наивная гордость: смотрите, на что мы, бесправные, способны. Смотрите и вы, сидящие в первых рядах, для которых каждый из нас только номер личного дела. Вы, пришедшие в свой крепостной театр.

Актёры - и хорошие, и слабые - под руководством опытного культурного режиссёра играли с громадным подъёмом, полностью отдавая себя. Спектакль получился превосходный. Долго потом вспоминала Бурма “Забавный случай”.

После Анна Васильевна говорила мне:

Как художница я бываю во всех бараках, и женских, и мужских. И я всякий раз после спектакля убеждаюсь, как важно и нужно для этих людей дело, которое мы делали с таким трудом, с таким напряженьем и радостью.

Если идея постановки комедии Гольдони принадлежала Лацис, то техническое осуществление этого дерзкого замысла целиком и полностью пало на плечи Анны Васильевны. Но сколько понадобилось энергии! Сколько вкуса, изобретательности и остроумной выдумки!

Откуда, например, можно было достать парики? Анна Васильевна вспомнила, что есть заключённая, в прошлом парикмахерша, немецкая колонистка с Волги. Пошла к ней в барак и стала уговаривать взяться за такую работу. И уговорила в конце концов; немка соблазнилась клятвенным обещаньем, что перед спектаклем со сцены будет объявлено: парики и костюмы её работы, Нины Вернер.

Даже в лагере проявляется людское честолюбие.

Достали пакли, на палках завили локоны, густо напудрили мукой. Парики получились такие, что актрисы, сначала было отказавшиеся их надевать, когда увидели, как выглядят со сцены... - охотно надели. Раздобыли байки и сшили кафтаны для мужчин. В ремонтной мастерской Анна Васильевна выспросила обрезки латуни - они превратились в золотое шитьё на кафтанах. Треуголки клеили из картона. Шляпа Констанции, которую играла Мэри Капнист, была сделана из пастушеского бриля - плели такие в Бурме из простой соломы. Анна Васильевна украсила её белой птичкой и самодельными розами. Женские костюмы, фижмы, подборы были сделаны из лиловой и розовой марли, скреплены искусственными цветами. У женщин, старавшихся даже в бараках у себя создать видимость уюта, были марлевые накидки на подушках. Анна Васильевна делала из них жабо.

Декорации? Собрали всякую рвань, выкрасили, чем бог послал, натянули на щиты. Из картона Анна Васильевна вырезала какие-то баро?чные узоры под резьбу, расписала сажей, мелом, глиной и набила на столы, табуретки и карнизы, со стороны зрительного зала - вот вам и роскошная мебель. Много труда потребовало сооружение декоративных апельсиновых деревьев. Нужно было достать прямые палки, просверлить в них дырку и вставить в дырки ветки арчи - ползучей туи, собранной на каменистых склонах сопок. Затем Анна Васильевна шарообразно подстригла ножницами изготовленные деревца и увешала “апельсинами”, вырезанными из крупной моркови.

Вообще выдумщица Анна Васильевна была необыкновенная.

Под Новый год зашёл я к ней в клуб и поразился. Посреди кабинки, упираясь в потолок, стояла большая ёлка. Анна Васильевна - седая, с гладко причёсанными волосами, стройная, в синем лыжном костюме, - развешивала на мохнатых зелёных ветвях разноцветные бонбоньерки - наверно, сама клеила. Ёлка в голом степном Казахстане, где и кустик редко увидишь!

Откуда это у вас? - изумился я. Анна Васильевна улыбнулась довольная.

А вы посмотрите внимательней.

Я посмотрел внимательней. Никакой ёлки в действительности не существовало. Подпиравший потолок деревянный столб посреди кабинки был замаскирован многочисленными, подвязанными одна под другой ветками арчи, которые превратили его в новогоднюю ёлку.

Ныне Анна Васильевна реабилитирована. Живёт она в Москве, со своей сестрой. Сейчас ей восемьдесят лет, но она бодра, подвижна, много читает, живо интересуется литературой, театром, политикой. Лето обычно проводит на даче у своих знакомых. Несколько лет работала в театре кукол художником-оформителем, сначала в Рыбинске, а затем в Москве.

Ныне она получает маленькую пенсию - в память отца, известного музыкального деятеля...

(А.В.Тимирёва умерла 31 января 1975 г., похоронена на Ваганьковском кладбище. - Ред. )

Фантастическая страна Россия.

На Карабасе, в ожидании отправки на новое место работы, познакомился я с земляком, актёром Московского железнодорожного театра Будановым. Средних лет, себе на уме, с привычкой быть всегда на людях, с хорошо подвешенным языком, нигде не теряющийся, новый знакомый не был политическим. Свои шесть лет он получил за убийство: из охотничьего ружья наповал уложил хулигана-соседа, который в пьяном виде вломился к нему на дачу и стал дебоширить. На сцене Буданов исполнял комические роли, да и в жизни не прочь был покомиковать, но что-то жёсткое, неприятное было в его простецком лице. Как земляки, решили мы, насколько это возможно, держаться вместе.

Вскоре нашёлся “покупатель” и на нас. Из ЦПО (Центрального продовольственного отделения), вместе с начальником отделения, в поисках нужных ему людей, приехал руководитель культбригады, некий Кузнецов. Принятые в культбригаду, очутились мы с Будановым на Поливном участке.

Участок представлял собой сплошную зону. Даже расконвоированные жили в бараках за колючей проволокой и на работу за зоной выходили по особым пропускам. И конторщики, и члены культбригады. Оригинален был её состав. Руководитель культбригады - вор и аферист Мишка Кузнецов. Среди членов - убийца Буданов, власовец Косинов, белый эмигрант Чернин, военнопленный гитлеровский солдат Вили Хертлейн, проститутка-хипесница Валя. И прочие, в таком же духе. Клуб, где выступала культбригада, был более приглядным и внутри оформленным лучше, чем убогий бурминский, и пользовался большой популярностью среди здешних зрителей, как вольных, так и невольных. Культбригада выступала с концертами и театральными постановками.

Наш руководитель Кузнецов был, несомненно, фигурой примечательной. Глядя на этого молодого, сухопарого, всегда серьёзного парня с приличными манерами, не верилось, что перед тобой профессиональный уголовник-блатарь. Впрочем, в том чувстве собственного достоинства, с которым он держался, чувствовался вожак-пахан.

Но этот прожжённый мошенник обладал совершенно бескорыстной, даже трогательной любовью к театру. И был талантлив, в этом нельзя было ему отказать. Он прилично играл на сцене, выступая и в драматических, и в комических ролях, у него был небольшой голос, он пел и дирижировал хором, играл на гитаре. Кроме того, был режиссёром. Конечно, весьма неопытным, даже малограмотным, требующим большой школы, но всё-таки режиссёром-самоучкой, способным даже мизансцену построить.

И тут бросалась в глаза разница между бурминским драмкружком и нашей культбригадой. Вспоминалась подготовка “Забавного случая”. Там был подлинный энтузиазм, люди отдавались театру, репетировали после тяжёлого трудового дня, позабыв усталость. Там было бескорыстное увлечение, живейший интерес, творчество. Здесь была служба. Казённая советская работа, к которой относились как ко всякой советской работе, чисто формально. Делали только то, что давало право на привилегированное положение и спасало от общих работ. Бригада имела двух опытных актёров-профессионалов, Косинова и Буданова, и полупрофессионала Сергея Сергеевича, ленинградца, связанного с театральными кругами. Но я не помню случая, чтобы они сами что-нибудь посоветовали, подсказали или показали совершенно неопытному нашему режиссёру. Молча сидели на совещаниях и слушали то, что он говорит, а на сцене выполняли положенное по пьесе. Всё им было “до лампочки”.

Попробую дать портреты наиболее интересных членов культбригады.

Косинов. Тонкий, изящный даже в одежде лагерника, лицо нервное, породистое, глаза умные, тёмные, татарские, усы подстрижены. Во власовской армии он был капитаном, до того командиром Красной армии, а ещё раньше, до войны - артистом московского Камерного театра. Однажды в разговоре, изображая что-то, он сделал руками и всем телом манерно-пластическое движение - так и пахнуло на меня Камерным времён Таирова и Алисы Коонен.

После окончания Второй мировой войны отступающие власовцы были интернированы в американской зоне. Как-то американцы приказали Косинову и его однополчанам грузиться на машины - их-де перебрасывают на новое место. Погрузились, поехали. И очутились в расположении советских войск, под дулами десятков нацеленных на них автоматов.

Это произошло к сорок пятом году, - сказал Косинов. - В сорок шестом году американцы бы уже нас не выдали.

Он был осуждён на пятнадцать лет за измену Родине, и Кузнецову всякий раз стоило большого труда добиться у администрации разрешения Косинову ходить расконвоированным в его бригаде.

Завязался как-то у нас с Косиновым разговор на политическую тему. Я поинтересовался политической программой власовцев - чего они добивались.

Россия без коммунистов и капиталистов, вот наш лозунг, - ответил Косинов.

Под владычеством Гитлера?

Гитлер был для нас временным союзником, как и для Сталина. С помощью немцев мы сбросили бы коммунистов, а потом, собравшись с силами, принялись бы и за немцев. Наша конечная цель - свободная демократическая Россия.

И вы думаете, Гитлер позволил бы вам создать такую Россию?

Косинов ничего не ответил.

В другой раз заговорили о причинах поражения и разгрома нацистской Германии. Косинов сказал:

Главную роль сыграли наши русские морозы.

Как вам не совестно повторять глупую брехню германского генерального штаба! - вознегодовал я. Косинов как будто смутился и промолчал.

И всё же, по-видимому, он испытывал ко мне некоторую симпатию. Однажды сказал:

Если бы нам теперь пришлось встретиться на фронте, я думаю, мы не стали бы стрелять друг в друга. - И тёмные недобрые глаза его потеплели.

Первые послевоенные годы власовцы, с которыми приходилось мне встречаться, были уверены, что не сегодня-завтра вспыхнет новая война - с Америкой. Один из них, знакомый по бурминской больнице, в прошлом судовой механик и член партии, говорил уверенным тоном.

Осенью мои товарищи привезут мне мой капитанский мундир.

Говорилось это весной 1946 года. Мундира с власовскими погонами он не дождался - умер в больнице от туберкулёза.

Я запамятовал фамилию Сергея Сергеевича. Был это высокий, сухого склада, молчаливый старик в сером кепи с большим козырьком, какие носили немцы, и в резиновых сапогах. Лицо розовое, кожа гладкая, молодая. Белые подкрученные усы и повисшая на подбородке маленькая белая бородка производили впечатление сделанных из ваты и приклеенных - хотелось их снять. Сергей Сергеевич не расставался, куда бы ни шёл, с серым мешочком, где хранилась половина сегодняшней пайки. Ни его внешность старого русского барина (хоть и в немецком кепи), ни суховатая манера держаться никак не располагали к расспросам. За что он сидел и что представлял собой до лагеря, мне было неизвестно, однако я догадывался, что передо мной человек, связанный с театральным миром, интеллигентный и культурный.

Ещё более замкнутым, внутренне отгороженным от окружающих был Чернин Александр Варфоломеевич. О себе он никогда ничего не говорил, неизвестно было даже, откуда его, белого эмигранта, сюда привезли - из Болгарии, из Чехословакии, из Румынии, из Югославии. Сухой смугловатый брюнет южного типа, смахивал он на грека. Как-то в разговоре я добродушно назвал его просто по отчеству “Варфоломеичем”. Ершистый тон ответа сразу же дал понять, что Чернину совершенно не по душе такое непочтительно-фамильярное обращение к нему. Хоть он и в лагере.

Двое наших иностранцев, аккордеонист Вили Хертлейн и скрипач Катрель, держались особняком ото всех, всегда вместе, что было вполне естественно. Вили - коренастый белокурый молодой немчик - выглядел типичным гитлеровским солдатом. Так и представлялись при взгляде на него: мундир болотного цвета с белым плоскокрылым орлом на груди, лихо заломленная набекрень двойная пилотка, засученные рукава, автомат в руках. За всё время пребывания в культбригаде я ни словом с ним не перемолвился. О чём было беседовать мне с фашистским солдатом? Да, наверно, и русским он плохо владел.

Хертлейн был, похоже, хоть и смекалистым, но серым парнем, чего нельзя было сказать о его товарище. Катрель выглядел западноевропейским интеллигентом. Молодой, темноволосый, с тонким, слегка насмешливым лицом, всегда спокойный и ровный, он относился ко всему окружающему с тем характерным для европейца ироническим, слегка презрительным любопытством, о котором я уже говорил. Русским языком владел свободно. Он был неплохой музыкант, интеллигент, но не знал ни Чайковского, ни Пушкина. По крайней мере, когда я ему однажды рассказал содержание оперы “Евгений Онегин”, это было для него открытием и, кажется, произвело впечатление. Выслушал с большим вниманием, призадумался, потом с искренним недоумением спросил:

Но почему же Татьяна отказала Онегину?

Для него, западного европейца, непонятна была психология русской женщины прошлого века: “я другому отдана и буду век ему верна”.

Нельзя винить Катреля в невежестве. В фашистской Венгрии, где он вырос, вряд ли была известна старая русская культура.

Валя - наша певица - была очень хороша собой. Высокая, прекрасно сложенная, длинноногая, правильные черты лица, густые волосы цвета старого мёда. Только выражение красивых глаз - сладкое и лживое - портило впечатление. Говорили про Валю, будто работала она хипесницей. Заманивала мужчин к себе на квартиру, а там её дружки обдирали их как липку. Так ли это или не так - кто знает...

У красотки Вали был роман с начальником КВЧ (культурно-воспитательной части), молодым, чёрным, смазливым лейтенантом армянского типа. Малый был он невредный, добродушный, держался с нами просто, почти что товарищески. Ходили слухи, что он бывший фронтовик, перешёл служить в ГУЛАГ из армии, чем и объяснялись его демократические замашки. Жена лейтенанта жила с ним тут же в ЦПО. Вся культурно-воспитательная работа нашего начальника заключалась в том, что он жил с заключённой певицей и присутствовал иногда на репетициях культбригады.

Как-то он вызвал меня к себе и сообщил с глазу на глаз, что пишет доклад начальству о проведённых мероприятиях, и в докладе упоминает моё имя.

Вот послушайте, что я о вас пишу.

Взяв со стула мелко исписанный лист, прочёл вслух. Оказывается, недавно им было проведено общее собрание заключённых, на котором он сделал большой доклад о подписке на государственный заём. (Где? Когда?) Ещё с большим удивлением я услышал, что, оказывается, я - з/к Фибих, выступил на этом собрании с горячей речью, в которой призывал присутствующих всех подписаться на заём. “Мы советские люди, только временно изолированные, - обращаясь к собравшимся, оказывается, говорил я, - и мы с радостью поможем нашему советскому государству”.

До сих пор я не подозревал таких ораторских способностей за собой.

Ну как? Не возражаете? - спросил лейтенант, устремив на меня ясный, открытый взор.

Не возражаю, - ответил я, сохраняя такой же честный вид. Попробовал бы я возразить!

“Вот это туфта так туфта! - думал я, возвращаясь к товарищам в клуб. - Что там наша!”

Но если этот начальник КВЧ всё-таки общался с нами и создавал видимость какой-то работы, то совершенно неизвестно, чем вообще занимался другой КВЧ, сменивший его после ликвидации культбригады. Серой бесцветной фигурой был этот малограмотный лейтенантик. Как-то он спросил меня, что значит слово “интимный”. Другой раз попросил объяснить смысл ещё какого-то слова, тоже общеупотребительного, кажется, “пессимист”.

Такие вот борцы за культуру должны были нас воспитывать. И перевоспитывать.

Выступления культбригады хорошо принимались невзыскательными зрителями.

Когда давали концерт - Катрель играл на скрипке немудрёные музыкальные вещицы. Буданов с успехом читал юмористические рассказы.

Сердцу хо-очется лас-ковой -пе-есни,
И хо-ро-шей большой любви-и -

пела со сцены своим маленьким писклявым голоском медоволосая проститутка-хипесница. Хертлейн играл на аккордеоне. Чернин - на мандолине.

Я глядел на его тёмное сухое лицо и представлял себе Чернина молодым на разгульной офицерской пирушке, в расстёгнутом френче с погонами дроздовца или марковца, и вот так же с мандолиной в загорелых нервных руках. Мог ли он предполагать, что придётся ему, много лет спустя, развлекать своей мандолиной чекистов в советском концлагере?

Программа заканчивалась хоровым пением всей культбригады.

Улыбайтесь! Все улыбайтесь! - командовал Кузнецов, выстраивая нас на подмостках в две шеренги. Мы улыбались и с воодушевлением пели дружным горластым хором:

Ро-одина моя! Си-ильная, мо-гу-чая...

Стоя в заднем ряду, подпевал и я баском.

Все пели про сильную, могучую советскую Родину, ставшую для нас жестокой мачехой. Пели воры, убийцы и проститутки. Пел власовец, который с гитлеровской армией шёл на эту Родину. Пел белый эмигрант, в своё время воевавший против неё, а затем бежавший за её пределы.

И маленький немчик, фашистский солдат, аккомпанировал этой торжественной песне на большом белом аккордеоне.

Кузнецов решил блеснуть: поставить патриотическую пьесу “Константин Заслонов”, об известном белорусском подпольщике - инженере, работавшем в оккупированном немцами Минске.

Сценическое оформление этой постановки нисколько не напоминало ту импровизированную самодеятельность, какой отличался бурминский спектакль. Декорации были настоящие, костюмы тоже. Среди заключённых нашёлся молодой художник с большим сроком, его расконвоировали, и он принялся за работу. Не все написанные им декорации оказались вполне удачными. Железнодорожное депо, например, неправдоподобно чистенькое, было рассчитано на большую сцену, а не на такую крошечную, как наша. Но остальные декорации были неплохими.

Трофейные немецкие мундиры и шапки достали в каптёрке - после войны их в большом количестве прислали в лагеря в качестве одежды для заключённых. Были специально изготовлены форменные немецкие фуражки для гестаповца, которого играл Косинов, и для советника Хирта (Сергей Сергеевич). Штатские костюмы одолжили исполнителям вольные. Главную роль, Заслонова, исполнял сам Кузнецов.

Впервые в жизни стал актёром и я. Мне досталась роль Ганса, денщика советника Хирта, тупого немецкого солдата-палача. Ирония судьбы!.. Немецкий мундир (не знаю, какой гитлеровец носил его до меня) я украсил вырезанными из картона погонами и соответствующими значками. Жжёной пробкой подрисовал себе гитлеровские усы. Получился фриц хоть куда! Маленькую свою роль я, как мог, расцветил. Когда поднимается занавес, зритель видит комнату Хирта, в которой, накрывая на стол, хлопочет Ганс. Сергей Сергеевич научил меня немецкой песенке, которую я эти минуты и напевал.

В одной из картин применял следующий трюк.

Напряжённая сцена допроса у Хирта арестованного подпольщика-коммуниста. Допрашивает гестаповец (Косинов), холодный, жестокий, изящный, в офицерской немецкой форме. Таким он, наверно, и выглядел, когда служил в армии Власова. Тут же Хирт. Я стою сзади - руки по швам, морда тупая. Хирт обращается к арестованному с увещевающей речью и тут что-то, им сказанное, кажется мне настолько смешным, что не могу удержаться, издаю короткий, совершенно дурацкий смешок, но сразу же спохватившись, опять замираю с глупой деревянной рожей.

Это, внезапно прозвучавшее среди напряжённой тишины зала, отрывистое идиотское ржанье всегда производило безошибочный эффект. В ответ зал грохотал общим смехом.

После того, как я впервые это проделал, сам для себя неожиданно, Косинов заявил, что такой смех срывает всю сцену допроса. Однако Сергей Сергеевич на это возразил: не только не срывает, а, наоборот, в силу контраста, усиливает впечатление от сцены. В конце концов, моё ржанье было санкционировано. Сергей Сергеевич даже подыгрывал мне в этот момент.

Маленькая речь Ганса сделала меня личностью популярной в ЦПО. Проходя по посёлку, нередко я слышал, как мальчишки, дети надзирателей, говорили вслед:

Смотри, Ганс идёт!

Ещё большую популярность завоевал Буданов, игравший полукомическую роль рабочего-подпольщика Кропли. Особенно понравилась публике постоянная его присказка “Лишь бы тихо”. В зоне Буданова иначе и не называли, как Кропля либо Лишьбытихо.

Даже в лагере люди тщатся сделать карьеру. Лишний раз я убедился, насколько сильно и неистребимо честолюбие человеческое.

Завоевав признание публики, Буданов стал исподволь подкатываться под Кузнецова с целью занять его место руководителя культбригады. Мишка это узнал - на одном из совещаний разгорелась бурная сцена.

Но тут я расстался с культбригадой.

Начальник КВЧ сообщил мне, что освободилось место хлебореза - хочу ли я его занять? Я задумался. Быть около хлеба - лучшей работы не придумаешь. В рассуждении сытости культбригада ничего не давала. Кроме того, было и другое обстоятельство, заставившее меня внимательно отнестись к такому предложению. “Заслонов” был уже показан здешним зрителям несколько раз, мы выезжали на гастроли с этим спектаклем не только на участки, но даже побывали и в До"линке, на большой настоящей сцене, где выступали перед высоким лагерным начальством. Требовалось уже освежить репертуар. Возник замысел поставить комедию Шкваркина “Чужой ребёнок”, в которой для меня не оказалось роли.

Я чувствовал, что Кузнецов смотрит теперь на меня, как на балласт и - мужчина решительный - воспользуется любым поводом, чтобы выдворить меня из бригады, а КВЧ это санкционирует. Не поможет и присланный мамой меховой жилет, который я, в ущерб себе, поднёс Мишке и который тот принял весьма благосклонно. Из актёра я решил превратиться в хлебореза и сделал это, как оказалось, вполне своевременно.

Вскоре наша культбригада вообще прекратила своё существование. Лагерная администрация с некоторым запозданием решила, что это излишняя роскошь для заключённых. Кузнецов вернулся, выражаясь библейским языком, на блевотину свою. После как-то я видел его в соседнем бараке. Сидел Мишка среди уркаганов свой в доску, совсем не такой, каким был он в бригаде, и азартно шлёпал по столу грязными просаленным картами. Глаза лихорадочно блестели, наверно, от анаши? - наркотика, который употребляют блатари. Меня не заметил.

Вскоре я узнал, что Кузнецов умер. От туберкулёза. А ведь талантлив был. И, видимо, искренне хотел подняться с того дна, на которое бросила его жизнь.

Косинова некоторое время спустя отправили с этапом куда-то в спецлагерь на каторжные работы. Хертлейн и Катрель досрочно были освобождены и вернулись на родину, как и все находившиеся в советских лагерях военнопленные. Судьба остальных товарищей по культбригаде мне неизвестна. <...>

Фото из семейного архива Сафоновых
публикуются впервые

Это "Днепровский" рудник - один из сталинских лагерей на Колыме. 11 июля 1929 было принято постановление «Об использовании труда уголовно-заключенных» для осужденных на срок от 3-х лет, это постановление стало отправной точкой для создания исправительно трудовых лагерей по всему Советскому Союзу. Во время поездки в Магадан я побывал в одном из наиболее доступных и хорошо сохранившихся лагере ГУЛАГа "Днепровский" в шести часах езды от Магадана. Очень тежелое место, особенно слушая рассказы о быте заключенных и представляя их работу в условиях непростого климата здесь.

В 1928 году на Колыме нашли богатейшие месторождения золота. К 1931 году власти приняли решение осваивать эти месторождения силами заключенных. Осенью 1931 года, первую группу заключенных, около 200 человек, отправили на Колыму. Наверное неправильным будет считать, что здесь были только политические заключенные, здесь были и осужденные по дргим статьям уголовного кодекса. В этом репортаже я хочу показать фотографии лагеря и дополнить их цитатами из мемуаров бывших заключенных, находившихся здесь.

2.

Название свое «Днепровский» получил по имени ключа — одного из притоков Нереги. Официально «Днепровский» назывался прииском, хотя основной процент его продукции давали рудные участки, где добывали олово. Большая зона лагеря раскинулась у подножия очень высокой сопки.

Из Магадана к Днепровскому 6 часов езды, причем по прекрасной дороге, последние 30-40 км которой выглядят примерно так:

3.

4.

5.

6.

7.

Я впервые ехал на Камазе-вахтовке, остался в абсолютнейшем восторге. Об этой машине будет отдельная статья, у нее даже есть функция подкачки колес прямо из кабины, в общем крутяк.

8.

9.

10.

Впрочем до "Камазов" в начале 20го века сюда добирались примерно вот так:

Рудник и обогатительная фабрика «Днепровский» был подчинен Береговому Лагерю (Берлаг, Особый лагерь № 5, Особлаг № 5, Особлаг Дальстроя) Упр. ИТЛ Дальстроя и ГУЛАГ

Рудник Днепровский был организован летом 1941 г., работал с перерывом до 1955 г и добывал олово. Основной рабочей силой Днепровского являлись заключенные. Осужденные по различным статьям уголовного кодекса РСФСР и других республик Советского Союза.
В числе их находились также незаконно репрессированные по так называемым политическим статьям, которые к настоящему времени реабилитированы или реабилитируются

Все годы деятельности "Днепровского" основными орудиями труда здесь являлись кирка, лопата, лом и тачка. Однако часть наиболее тяжелых производственных процессов была механизирована, в том числе и американским оборудованием фирмы "Дэнвер", поставляемым из США в годы Великой Отечественной войны по ленд лизу. Позднее его демонтировали и вывезли на другие производственные объекты, так что на "Днепровском" это не сохранилось.

" «Студебеккер» въезжает в глубокую и узкую, стиснутую очень крутыми сопками долину. У подножия одной из них мы замечаем старую штольню с надстройками, рельсами и большой насыпью — отвалом. Внизу бульдозер уже начал уродовать землю, переворачивая всю зелень, корни, каменные глыбы и оставляя за собой широкую черную полосу. Вскоре перед нами возникает городок из палаток и нескольких больших деревянных домов, но туда мы не едем, а сворачиваем вправо и поднимаемся к вахте лагеря.
Вахта старенькая, ворота открыты настежь, заграждение из жидкой колючей проволоки на шатких покосившихся обветренных столбах. Только вышка с пулеметом выглядит новой — столбы белые и пахнут хвоей. Мы высаживаемся и без всяких церемоний заходим в лагерь." (П. Демант)

11.

Обратите внимание на сопку - вся ее поверхность исчерчена геологоразведочными бороздами, откуда заключенные катили тачки с породой. Норма - 80 тачек в день. Вверх и вниз. В любую погоду - и жарким летом и в -50 зимой.

12.

13.

14.

Это парогенератор, который использовали для разморозки грунта, ведь тут вечная мерзлота и ниже уровня земли на несколько метров просто так уже копать не получится. Это 30е годы, никакой механизации тогда еще не было, все работы выполнялись вручную.

15.

Все предметы мебели и быта, все изделия из металла производились на месте руками заключенных:

16.

17.

Плотники делали бункер, эстакаду, лотки, а наша бригада устанавливала моторы, механизмы, транспортеры. Всего мы запустили шесть таких промприборов. По мере пуска каждого на нем оставались работать наши слесари — на главном моторе, на насосе. Я был оставлен на последнем приборе мотористом. (В. Пепеляев)

18.

Работали в две смены, по 12 часов без выходных. Обед приносили на работу. Обед — это 0,5 литров супа (воды с черной капустой), 200 граммов каши-овсянки и 300 граммов хлеба. Моя работа — включи барабан, ленту и сиди смотри, чтобы все крутилось да по ленте шла порода, и все. Но, бывает, что-то ломается — может порваться лента, застрять камень в бункере, отказать насос или еще что. Тогда давай, давай! 10 дней днем, десять — ночью. Днем, конечно же, легче. С ночной смены пока дойдешь в зону, пока позавтракаешь, и только уснешь — уже обед, ляжешь — проверка, а тут и ужин, и — на работу. (В. Пепеляев)

19.

20.

21.

Во втором периоде работы лагеря в послевоенное время здесь было электричество:

22.

23.

24.

"Название свое «Днепровский» получил по имени ключа — одного из притоков Нереги. Официально «Днепровский» называется прииском, хотя основной процент его продукции дают рудные участки, где добывают олово. Большая зона лагеря раскинулась у подножия очень высокой сопки. Между немногими старыми бараками стоят длинные зеленые палатки, чуть повыше белеют срубы новых строений. За санчастью несколько зеков в синих спецовках копают внушительные ямы под изолятор. Столовая же разместилась в полусгнившем, ушедшем в землю бараке. Нас поселили во втором бараке, расположенном над другими, недалеко от старой вышки. Я устраиваюсь на сквозных верхних нарах, против окна. За вид отсюда на горы со скалистыми вершинами, зеленую долину и речку с водопадиком пришлось бы втридорога платить где-нибудь в Швейцарии. Но здесь мы получаем это удовольствие бесплатно, так нам, по крайней мере, представляется. Мы еще не ведаем, что, вопреки общепринятому лагерному правилу, вознаграждением за наш труд будут баланда да черпак каши — все заработанное нами отберет управление Береговых лагерей" (П. Демант)

25.

В зоне все бараки старые, чуть-чуть подремонтированы, но уже есть санчасть, БУР. Бригада плотников строит новый большой барак, столовую и новые вышки вокруг зоны. На второй день меня уже вывели на работу. Нас, трех человек, бригадир поставил на шурф. Это яма, над ней ворот как на колодцах. Двое работают на вороте, вытаскивают и разгружают бадью — большое ведро из толстого железа (она весит килограммов 60), третий внизу грузит то, что взорвали. До обеда я работал на вороте, и мы полностью зачистили дно шурфа. Пришли с обеда, а тут уже произвели взрыв — надо опять вытаскивать. Я сам вызвался грузить, сел на бадью и меня ребята потихоньку спустили вниз метров на 6—8. Нагрузил камнями бадью, ребята ее подняли, а мне вдруг стало плохо, голова закружилась, слабость, лопата падает из рук. И я сел в бадью и кое-как крикнул: «Давай!» К счастью, вовремя понял, что отравился газами, оставшимися после взрыва в грунте, под камнями. Отдохнув на чистом колымском воздухе, сказал себе: «Больше не полезу!» Начал думать, как в условиях Крайнего Севера, при резко ограниченном питании и полном отсутствии свободы выжить и остаться человеком? Даже в это самое трудное для меня голодное время (уже прошло больше года постоянного недоедания) я был уверен, что выживу, только надо хорошо изучить обстановку, взвесить свои возможности, продумать действия. Вспомнились слова Конфуция: «У человека есть три пути: размышление, подражание и опыт. Первый — самый благородный, но и трудный. Второй — легкий, а третий — горький».

Мне подражать некому, опыта — нет, значит, надо размышлять, надеясь при этом только на себя. Решил тут же начать искать людей, у которых можно получить умный совет. Вечером встретил молодого японца, знакомого по магаданской пересылке. Он мне сказал, что работает слесарем в бригаде механизаторов (в мехцехе), и что там набирают слесарей — предстоит много работы по постройке промприборов. Обещал поговорить обо мне с бригадиром. (В. Пепеляев)

26.

Ночи здесь почти нет. Солнце только зайдет и через несколько минут уже вылезет почти рядом, а комары и мошка — что-то ужасное. Пока пьешь чай или суп, в миску обязательно залетит несколько штук. Выдали накомарники — это мешки с сеткой спереди, натягиваемые на голову. Но они мало помогают. (В. Пепеляев)

27.

Вы только представьте себе - все эти холмы породы в центре кадра образованы заключенными в процессе работы. Почти все делалось вручную!

Вся сопка напротив конторы была покрыта извлеченной из недр пустой породой. Гору будто вывернули наизнанку, изнутри она была бурой, из острого щебня, отвалы никак не вписывались в окружающую зелень стланика, которая тысячелетиями покрывала склоны и была уничтожена одним махом ради добычи серого, тяжелого металла, без которого не крутится ни одно колесо, — олова. Повсюду на отвалах, возле рельс, протянутых вдоль склона, у компрессорной копошились маленькие фигурки в синих рабочих спецовках с номерами на спине, над правым коленом и на фуражке. Все, кто мог, старались выбраться из холодной штольни, солнце грело сегодня особенно хорошо — было начало июня, самое светлое лето. (П. Демант)

28.

В 50е годы механизация труда уже была на достаточно высоком уровне. Это остатки железной дороги, по которой руда на вагонетках опускалась вниз с сопки. Конструкция называется "Бремсберг":

29.

30.

31.

А эта конструкция - "лифт" для спуска-подъема руды, которая впоследствии выгружалась на самосвалы и отвозилась на перерабатывающие фабрики:

32.

33.

В долине работало восемь промывочных приборов. Смонтировали их быстро, только последний, восьмой, стал действовать лишь перед концом сезона. На вскрытом полигоне бульдозер толкал «пески» в глубокий бункер, оттуда по транспортерной ленте они поднимались к скрубберу — большой железной вращающейся бочке со множеством дыр и толстыми штырями внутри для измельчения поступающей смеси из камней, грязи, воды и металла. Крупные камни вылетали в отвал — нарастающую горку отмытой гальки, а мелкие частицы с потоком воды, которую подавал насос, попадали в длинную наклонную колодку, мощенную колосниками, под которыми лежали полосы сукна. Оловянный камень и песок оседали на сукне, а земля и камушки вылетали сзади из колодки. Потом осевшие шлихи собирали и снова промывали — добыча касситерита происходила по схеме золотодобычи, но, естественно, по количеству олова попадалось несоизмеримо больше. (П. Демант)

34.

35.

Вышки охраны располагались на вершинах сопок. Каково там было персоналу, охранявшему лагерь в пятидесятиградусный мороз и пронизывающий ветер?!

36.

Кабина легендарной "Полуторки":

37.

38.

39.

40.

41.

Пришел март 1953 года. Траурный всесоюзный гудок застал меня на работе. Я вышел из помещения, снял шапку и молился Богу, благодарил за избавление Родины от тирана. Говорят, что кто-то переживал, плакал. У нас такого не было, я не видел. Если до смерти Сталина наказывали тех, у кого оторвался номер, то теперь стало наоборот — у кого не сняты номера, тех не пускали в лагерь с работы.

Начались перемены. Сняли решетки с окон, ночью не стали запирать бараки: ходи по зоне куда хочешь. В столовой хлеб стали давать без нормы, сколько на столах нарезано — столько бери. Там же поставили большую бочку с красной рыбой — кетой, кухня начала выпекать пончики (за деньги), в ларьке появились сливочное масло, сахар.

Пошел слух, что наш лагерь будут консервировать, закрывать. И, действительно, вскоре началось сокращение производства, а потом — по небольшим спискам — этапы. Много наших, и я в том числе, попали в Челбанью. Это совсем близко от большого центра — Сусумана. (В. Пепеляев)

И чтобы представить масштабы все этого - видео Димы

Становление сетей Гулага началось ещё в 1917 году. Известно, что Сталин был большим поклонником лагерей этого типа. Система Гулаг была не просто зона, где заключённые отбывали положенное наказание, она являлась главным двигателем экономики той эпохи. Все грандиозные стройки 30-40-х годов велись руками заключённых. За время существования Гулаг там побывало множество категорий населения: от убийц и бандитов, до учёных и бывших членов правительства, которых Сталин заподозрил в измене родины.

Как появился Гулаг

Большинство информации про Гулаг относится к концу двадцатых началу 30-х годов двадцатого века. На самом деле эта система стала зарождаться сразу после прихода к власти большевиков. Программа «красного террора» предусматривала изоляцию неугодных классов общества в специальных лагерях. Первыми обитателями лагерей стали бывшие помещики, фабриканты и представители богатой буржуазии. Поначалу лагерями руководил вовсе не Сталин, как принято думать, а Ленин и Троцкий.

Когда лагеря заполнились заключёнными, они были переданы ВЧК , под руководство Дзержинского, который ввёл практику использования труда заключённых для восстановления разрушенной экономики страны. К концу революции стараниями «железного» Феликса число лагерей возросло с 21 до 122.

В 1919 году уже сложилась система, которой суждено было стать основой Гулага. Военные годы привели к полному беззаконию, которое творилось на территориях лагерей. В том же году были созданы Северные лагеря в Архангельской губернии.

Создание Соловецкого Гулага

В 1923 году были созданы знаменитые «Соловки». Чтобы не строить бараки для заключённых, в их территорию был включён древний монастырь. Знаменитый Соловецкий лагерь особого назначения был главным символом системы Гулаг в 20-е годы. Проект этого лагеря предложил Уншлихтом (один из руководителей ГПУ), которого расстреляли в 1938 году.

Вскоре число заключённых на Соловках расширилось до 12 000 человек. Условия содержания были настолько суровые, что за всё время существования лагеря только по официальной статистике умерло более 7 000 человек. Во время голода 1933 года погибло более половины от этого числа.

Несмотря на царящую жестокость и смертность в Соловецких лагерях, информацию об этом старались скрывать от общественности. Когда в 1929 на архипелаг приехал знаменитый советский писатель Горький, который считался честным и идейным революционером, руководство лагеря постаралось скрыть все неприглядные стороны жизни заключённых. Надежды обитателей лагеря на то, что известный писатель расскажет общественности об нечеловеческих условиях их содержания, не оправдались. Начальство пригрозило всем проговорившимся суровой карой.

Горький был поражён тем, как труд превращает преступников в законопослушных граждан. Только в детской колонии один мальчик рассказал писателю всю правду о режиме лагерей. После отъезда писателя этого мальчика расстреляли.

За какую провинность могли отправить в Гулаг

Для новых глобальных строек требовались всё больше рабочих рук. Следователи получали задание, обвинить как можно больше невинных людей. Доносы в этом деле были панацеей. Множество необразованных пролетариев воспользовались случаем избавиться от неугодных соседей. Существовали стандартные обвинения, которые могли быть применены практически к любому:

• Сталин был личностью неприкосновенной, поэтому за любые слова, дискредитирующие вождя, полагалась строгая кара;
• Отрицательное отношение к колхозам;
• Отрицательное отношение к банковским государственным ценным бумагам (займам);
• Симпатия к контрреволюционерам (особенно к Троцкому);
• Восхищение западом, особенно США.

Кроме этого, любое использование советских газет, особенно с портретами руководителей каралось сроком в 10 лет. Достаточно было завернуть в газету с изображением вождя завтрак, и любой бдительный товарищ по работе мог сдать «врага народа».

Развитие лагерей в 30-е годы 20 века

Лагерная система Гулаг достигла пика своего развития в 30 годы. Посетив музей истории Гулага, можно убедиться, какие ужасы творились в лагерях в эти годы. В исправительно-трудовом кодексе РСФС был законодательно утверждён труд в лагерях. Сталин постоянно заставлял проводить мощные агитационные компании, чтобы убедить граждан СССР в том, что в лагерях содержатся только враги народа, и Гулаг это единственный гуманный способ реабилитировать их.

В 1931 году началась самая масштабная стройка времён СССР – строительство Беломорканала. Общественности эта стройка была преподнесена как великое достижение советского народа. Интересен факт, что пресса положительно отзывалась о преступниках, занятых на строительстве БАМА. При этом заслуги десятков тысяч политических заключённых умалчивались.

Часто уголовники сотрудничали с администрацией лагерей, представляя собой ещё один рычаг для деморализации политических заключённых. Хвалебные оды ворам и бандитам, которые делали на стройке «стахановские» нормы, постоянно звучали в советской прессе. На самом деле уголовники заставляли трудиться за себя простых политических заключённых, жестоко и показательно расправляясь с непокорными. Попытки бывших кадровых военных навести порядки в лагерной среде пресекались администрацией лагерей. Появлявшихся лидеров расстреливали или натравливали на них матёрых уголовников (для них была разработана целая система поощрений за расправу с политическими).

Единственным доступным способом протеста для политических заключённых были голодовки. Если одиночные акты не приводили ни к чему хорошему, кроме новой волны издевательств, то массовые голодовки считались контрреволюционной деятельностью. Зачинщики быстро вычислялись и расстреливались.

Квалифицированный труд в лагере

Главной проблемой Гулагов была огромная нехватка квалифицированных рабочих и инженеров. Сложные строительные задачи должны были решать специалисты высокого уровня. В 30 годы вся техническая прослойка состояла из людей, учившихся и работающих ещё при царской власти. Естественно, обвинить их в антисоветской деятельности не составляло труда. Администрации лагерей отправляла списки следователям, какие именно специалисты требовались для масштабных строек.

Положение технической интеллигенции в лагерях практически ничем не отличалось от положения других заключённых. За честный и ударный труд они могли только надеяться на то, что их не будут подвергать издевательствам.

Больше всего повезло специалистам, которые работали в закрытых секретных лабораториях на территории лагерей. Уголовников там не было и условия содержания таких заключённых сильно отличались от общепринятых. Самый известный учёный, прошедший через Гулаг, – это Сергей Королёв, который стал у истоков советской эпохи покорения космоса. За свои заслуги был реабилитирован и выпущен на свободу вместе со своей командой учёных.

Все масштабные довоенные стройки были завершены при помощи рабского труда зеков. После войны потребность в этой рабочей силе только увеличилась, так как для восстановления промышленности требовалось множество рабочих рук.

Ещё до войны Сталин отменил систему условно-досрочного освобождения за ударный труд, что привело к лишению мотивации заключённых. Раньше за ударный труд и примерное поведение они могли надеяться на сокращение срока заключения. После отмены системы, рентабельность лагерей резко упала. Несмотря на все зверства. Администрация не могла заставить людей качественно выполнять работы, тем более, что скудные рационы и антисанитария в лагерях подрывала здоровье людей.

Женщины в Гулаге

Жёны изменников родины содержались в «АЛЖИРЕ» — Акмолинском лагере Гулага. За отказ от «дружбы» с представителями администрации легко можно было получить «прибавку» к сроку или, что ещё хуже, «путёвку» в мужскую колонию, откуда редко возвращались.

АЛЖИР был основан в 1938 году. Первыми женщинами, которые туда попали, были жёны троцкистов. Часто вместе с жёнами в лагеря попадали и другие члены семьи заключённых, их сёстры, дети и другие родственники.

Единственным методом протеста женщин были постоянные прошения и жалобы, которые они писали в различные инстанции. Большинство жалоб не доходило до адресата, зато начальство безжалостно расправлялось с жалобщицами.

Дети в сталинских лагерях

В 30-е годы всех бездомных детей поместили в лагеря Гулага. Хотя первые детские трудовые лагеря появились ещё в 1918 году, после 7 апреля 1935 года, когда было подписано постановление о мерах борьбы с подростковой преступностью, это приняло массовый характер. Обычно дети должны были содержаться отдельно, часто они оказывались вместе с взрослыми преступниками.

К подросткам применялись все меры наказаний, включая расстрел. Часто 14-16летних подростков расстреливали только за то, что они были детьми репрессированных и «прониклись контрреволюционными идеями».

Музей истории Гулага

Музей истории гулага – уникальный комплекс, не имеющий аналогов в мире. В нём представлены реконструкции отдельных фрагментов лагеря, а так же огромная коллекция художественных и литературных произведений, созданных бывшими заключёнными лагерей.

Огромный архив фотографий, документов и вещей обитателей лагеря даёт возможность посетителям оценить все ужасы, которые творились на территории лагерей.

Ликвидация Гулага

После смерти Сталина в 1953 началась постепенная ликвидация системы Гулаг. Через несколько месяцев была объявлена амнистия, после чего население лагерей сократилось в два раза. Почувствовав послабление системы, заключённые начали массовые бунты, добиваясь дальнейших амнистий. Огромную роль в ликвидации системы сыграл Хрущёв, который резко осудил культ личности Сталина.

Последний начальник главного управления трудовых лагерей Холодов был уволен в запас в 1960 году. Его уход ознаменовал завершение эпохи Гулаг.

Если у вас возникли вопросы - оставляйте их в комментариях под статьей. Мы или наши посетители с радостью ответим на них

Увлекаюсь единоборствами с оружием, историческим фехтованием. Пишу про оружие и военную технику, потому что это мне интересно и хорошо знакомо. Часто узнаю много нового и хочу делиться этими фактами с людьми, неравнодушными к военной тематике.

Лагеря для заключенных в Советской России стали создаваться с 1919 года.В них содержались,осужденные за уголовные,так и политические преступления.Это учреждение подчинялось напрямую ВЧК и располагалось в большей части в Архангельской области и с 1921 года носила название "Северные лагеря особого назначения ",аббревиатура "Слон ". С ростом пятой колонны(которая активно подпитывалась из за рубежа,так же как и в наше время) в молодой Советской республике были приняты ряд мер в результате которых было создано в 1930 году "Главное управление исправительно-трудовых лагерей ". На протяжении своего относительно небольшого существования в 26 лет в этих лагерях отбывало наказание 8 млн человек.Огромное количество которых сидело,по политическим статьям(хотя большинство из них сидело за дело).
Если сравнивать самые ужасные Сталинские времена и современную американскую демократию,то окажется,что в американских тюрьмах сидят гораздо больше людей,чем в самые лютые годы репрессий .Однако почему то это никого не волнует.

Заключенные исправительно-трудовых лагерей принимали активное участие в строительстве мостов,шахт,каналов,дорог,огромных промышленных предприятий и даже целых городов.

Наиболее известные стройки в которых принимали участие заключенные:

• Город Находка
• Город Воркута
• Город Комсомольск-на-Амуре
• Цимлянская ГЭС
• Тоннель на остров Сахалин (не достроен)
• Нижнетагильский металлургический комбинат
• Волго-Донской канал
• Беломорско-Балтийский канал
• Город Джезказган
• Город Ухта
• Город Советская Гавань
• Жигулёвская ГЭС
• Волжская ГЭС (расшифровка Гидроэлектростанция)
• Железнодорожные пути на севере СССР
• Норильский горно-металлургический комбинат
• Канал имени Москвы

Самые крупные объедения ГУЛАГА

• Ухтижемлаг
• Устьвымлаг
• Соловецкий Лагерь Особого Назначения (СЛОН)
• Севжелдорлаг
• СВИТЛ
• Прорвлаг
• Пермские лагеря (Усольлаг, Вишералаг, Чердыньлаг, Ныроблаг и др.), Печорлаг
• Норильсклаг (Норильский ИТЛ)
• Краслаг
• Кизеллаг
• Инталаг
• Дмитровлаг (Волголаг)
• Джезказганлаг
• Вятлаг
• Белбалтлаг
• Берлаг
• Бамлаг
• АЛЖИР (расшифровка: Акмолинский лагерь жён изменников Родины)
• Хабарлаг
• Ухтпечлаг
• Таежлаг
• Сиблаг
• Свирьлаг
• Печжелдорлаг
• Озерлаг
• Локчимлаг
• Котласский ИТЛ
• Карагандинский ИТЛ (Карлаг)
• Дубравлаг
• Джугджурлаг
• Дальлаг
• Воркутлаг (Воркутинский ИТЛ)
• Безымянлаг

Если заглянуть в Википедию,то там можно прочитать интересные факты.Например в ГУЛАГе было 2000 спец комендатур,425 колоний,429 лагерей.Больше всего заключенных было в 1950 году,тогда там содержалось под стражей 2 млн 561 тысяча человек(для сравнения в США в 2011 году находились в заключении 2 млн 261 тысяча человек). Самым печальным годом ГУЛАГА был 1941 ,когда в местах не столь отдаленных погибло 352 тысячи человек,что являлось по сути около четверти всех осужденных.Впервые численность заключенных в ГУЛАГе перевалила за миллион человек в 1939 году,а это значит,что в "ужасном" 1937 году сидело меньше миллиона человек,для сравнения можно еще раз взглянуть на цифры о количестве заключенных в "Империи Добра" за 2011 год и немного удивиться,а так же начать задавать либералам неудобные для них вопросы. В систему лагерей входили учреждения для несовершеннолетних,куда могли отправить малолетних преступников начиная с 12 лет.

В 1956 году ГУЛАГ был переименован в "Главное управление исправительно-трудовых колоний ",а через непродолжительное время в 1959 году был еще раз переименован в "Главное управление мест заключения ".

Документальный фильм о ГУЛАГе