Энциклопедия. Установление республики Испанская революция 1931 1939

ИСПАНСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ 1931-39

Особенности И. р. были в значит. мере обусловлены нек-рыми отличит. чертами ист. развития Испании (прежде всего исключит. живучестью феод. пережитков, носители к-рых - помещики - закрепили в годы фаш. режима тесный союз с финанс.-пром. олигархией). С 1808, в непосредств. связи с войной против наполеоновской Франции, за нац. независимость, в Испании начался период бурж. революций. Этот период завершился в последней четв. 19 в. компромиссом буржуазии с феод. аристократией. Политич. система, обеспечивавшая господство аристократии, сохранялась до 1923, когда при диктатуре ген. Примо де Риверы в экономич. и политич. жизни Испании на передний план стала выдвигаться развивавшаяся в годы 1-й мировой войны монополистич. олигархия. Одновременно рос революц. пролетариат.

Установленная в 1923 в Испании воен. диктатура, с помощью к-рой правящие классы страны надеялись задержать подъем рабочего и демократич. движения, получившего особенно бурное развитие после Окт. социалистич. революции в России, длилась в течение 7 лет. В период диктатуры складывалось мощное движение оппозиции, к-рое, несмотря на разобщенность и различные цели его участников, принадлежавших к разным классам и социальным группам, охватило большинство населения страны.

В нач. 1930 стало уже невозможно закрывать глаза на приближавшуюся бурю, предвестниками к-рой были выступления рабочих и крестьян, студенч. волнения, возмущение диктатурой со стороны выдающихся представителей интеллигенции. В стране распространялись заговоры и восстания. Встревоженный положением король Альфонс XIII был вынужден отказаться от услуг диктатора Примо де Риверы, вышедшего в отставку 28 янв. Король поручил ген. Дамасо Беренгеру сформировать пр-во, к-рое выправило бы курс гос-ва, угрожающе сползавшего в пропасть. Ген. Беренгер, стремясь спасти монархию, пытался как-то исправить методы правления своего предшественника, но было уже поздно.

Экономич. кризис, охвативший Испанию в сер. 1930, обострил до предела противоречия господствовавшей в стране социальной и политич, системы. Осью политич. борьбы, развернувшейся накануне революц. взрыва, было противоречие между блоком землевладельческой аристократии и финансовой олигархии (его господство олицетворяла монархия) и испанским народом в целом. В надвигавшейся бур.-демократич. революции были объективно заинтересованы пролетариат и крестьянство, мелкая гор. буржуазия, прогрессивная интеллигенция, участники нац. движения Каталонии, Басконии и Галисии, а также вся немонополистич. буржуазия. Глубокие революц. преобразования, к-рые были поставлены на очередь дня (ликвидация монархии, агр. реформа, решение нац. вопроса, демократизация экономики и гос. аппарата и др.), могли быть полностью осуществлены только под руководством пролетариата. Но накануне революции большинство рабочего класса еще находилось под влиянием социалистич. и анархо-синдикалистских лидеров, считавших, что в бурж. революции руководящая роль должна принадлежать буржуазии. Эту точку зрения разделяли и социалисты, вошедшие в т. н. Революц. комитет, созданный лидерами бурж.-респ. движения на основе Сан-Севастьянского пакта 1930. Между тем именно в эти дни выступления исп. пролетариата (особенно мощные политич. забастовки, прокатившиеся по всей стране) еще раз показали, что рабочий класс является самой активной, самой боеспособной революц. силой. Под воздействием этих массовых выступлений Революц. к-т принял решение о воен. перевороте, дата осуществления к-рого неск. раз переносилась. Нерешительность комитета, страшившегося размаха революц. борьбы масс, привела к неудаче героич. восстания гарнизона г. Хака (12 дек. 1930) и попытки переворота, поддержанного всеобщей стачкой, к-рый был намечен на 15 дек. Но, несмотря на неудачу, революционизирующее воздействие этих выступлений было огромно.

Установление республики. Коалиция республиканцев и социалистов у власти (1931-33). Стремясь предотвратить крушение монархии, правительство Беренгера издало декрет о проведении 19 марта выборов в кортесы. Этот маневр не принес успеха его инициаторам, ибо в условиях революционного подъема оппозиционные силы отказались участвовать в выборах и вынудили Беренгера подать в отставку (14 февр. 1931). Король назначил вместо ген. Беренгера адм. Аснара, к-рый, пытаясь, как и его предшественник, прощупать обществ. мнение страны, назначил на 12 апр. выборы в муниципалитеты. Но эти выборы, значение к-рых король и его министры стремились ограничить адм. рамками, вылились в решит. антимонархич. плебисцит. На другой день после выборов президент каталонского авт. пр-ва Масиа провозгласил создание Каталонской республики. Одновременно в ряде исп. городов взвились респ. знамена. 14 апр. 1931 Революц. к-т собрался в здании Мин-ва внутр. дел и сформировал врем. пр-во, к-рое возглавил Алькала Самора (лидер Демократич. либеральной партии). В этот день король отрекся от престола. Королев. семья бежала за границу. Адм. Аснар, уходя с поста председателя последнего пр-ва Альфонса XIII, изрек с философским смирением: "Испания уснула монархической, а проснулась республиканской". В сущности говоря, Испания стала республикой уже 12 апр., когда народ столь решительно высказался против монархии. 27 июля 1931 собрались Учредительные кортесы, к-рые 9 дек. 1931 приняли респ. конституцию (см. Испанская конституция 1931). Отстаивая свои демократич. права, массы добились изменения политич. структуры страны. Ни армия, ни т. н. гражданская гвардия, известная своей преданностью монархии, даже не предприняли попытки защитить разложившийся режим.

Эта мирная революция лишила власти блок помещичьей аристократии и крупной буржуазии, к-рый уступил место новому блоку, представлявшему всю буржуазию, за исключением нек-рых групп монополистич. капитала; стремясь обеспечить себе опору в массах, буржуазия привлекла к участию в пр-ве Социалистич. партию. В дек. 1931 давление масс привело к отстранению от власти двух самых правых политич. партий: Консервативной (лидер - М. Маура) и Радикальной (лидер - А. Леррус).

Руководство пр-вом оказалось в руках мелкобурж. республиканцев. В те дни нар. энтузиазма респ. пр-во могло бы относительно легко ослабить экономич. власть реакции, лишить ее позиций в гос. аппарате, в армии и в гос. институтах. Но оно этого не сделало. Ответственность за это упущение, имевшее роковые последствия, лежит на Социалистич. партии, к-рая плелась в хвосте у буржуазии. У руководителей республики (наиболее значит. фигурой среди них был лидер Левореспубликанской партии д-р Мануэль Асанья), цитировавших в своих многочисл. и противоречивых выступлениях Робеспьера, Дантона и Сен-Жюста, не было революц. решимости якобинцев. Они не провели агр. реформы, в к-рой так нуждалась Испания - "страна земли без людей и людей без земли" и к-рую требовали миллионы бедных крестьян и с.-х. рабочих. И при новом, бурж.-демократич., строе сохранялись сеньориальные владения, натур. рента, издольщина, барщина. В Исп. республике герцог Мединасели по-прежнему владел 79 147 га зарегистрированной земли, герцог Пеньяранда - 51 016 га, герцог Вильяэрмоса - 47 203 га, герцог Альба - 34 455 га, маркиз Романа - 29 095 га и маркиз Комильяс - 23 720 га. Т. к. респ. пр-во не провело агр. реформы, наступило неизбежное: началась борьба крестьян за землю, к-рую власти подавляли с исключит. жестокостью. В 1932 в Касас-Вьехас (пров. Кадис) 14 крестьян, оборонявшихся от карателей в одном из домов, были заживо сожжены. Все это дало основание Мартинесу Баррио, одному из видных деятелей республики, сказать о политике первых респ. пр-в (за к-рую он сам нес ответственность), что она была слеплена "из грязи, крови и слез".

Вместо того чтобы с помощью демократич. политики заручиться поддержкой масс, республиканские и социалистич. министры старались не ссориться с группами, оттесненными от власти. Этим они отталкивали массы от республики и подрывали свой престиж. Подобной политикой заигрывания с реакцией и насилий по отношению к рабочему классу и крестьянству они расчистили путь для контрреволюции, к-рая уже с первых шагов нового строя начала готовиться к восстановлению прежних порядков. Так стал возможным воен. мятеж 10 авг. 1932, возглавлявшийся ген. Санхурхо, подавленный лишь благодаря немедл. ответному выступлению масс (Санхурхо, приговоренный вначале к смертной казни, а затем - к 30 годам тюрьмы, был в 1934 освобожден пр-вом Лерруса).

Наступление реакции и борьба трудящихся под руководством Коммунистич. партии против фашизма, за победу Нар. фронта (1933-36). В сент. 1933 социалисты были выведены из пр-ва. Раскол респ.-соц. блока вызвал политич. кризис в республике. Респ. партии под давлением правых сил раскололись на мелкие группы. Парламент был распущен. Новые выборы (19 нояб. 1933) принесли большинство реакц. и полуфаш. силам. Социалистич. партия потеряла половину своих мест в парламенте.

Одержав в 1933 победу на выборах, реакция получила широкие возможности для захвата власти легальным путем и подрыва республики изнутри. С этой целью силы реакции объединились в Конфедерацию автономных правых (СЭДА) - организацию клерикально-фаш. толка с Хилем Роблесом во главе. В нач. окт. 1934 СЭДА после ряда подготовит. маневров вошла в состав пр-ва. Новый успех реакции был облегчен разложением Радикальной партии, руководимой возглавлявшим серию правительств демагогом и авантюристом А. Леррусом.

Вхождение СЭДА в пр-во было решающим шагом на пути осуществления правыми своих планов. Однако выполнить эти планы оказалось не так легко, как они себе представляли. Правда, разочарование масс в республике было крайне глубоким, но не менее сильной была их ненависть к поднимавшей голову реакции.

Руководителем и организатором масс, объединявшихся в борьбе с силами контрреволюции, становилась Коммунистич. партия. К сожалению, в первые годы республики Коммунистич. партия Испании (КПИ), численно небольшая и пользовавшаяся незначит. влиянием в стране, не могла коренным образом изменить нац. политику. Сразу же после своего возникновения в 1920 партии пришлось уйти в подполье и переносить постоянные преследования. Только в первые годы диктатуры Примо де Риверы один за другим были арестованы 5 составов Центр. к-та КПИ. Это обстоятельство, так же как и неопытность большинства коммунистов, способствовало распространению в ее рядах левацких тенденций, к-рые были особенно заметны в деятельности группы, руководившей партией после свержения монархии.

Несмотря на допущенные ошибки сектантского и догматич. характера, помешавшие вначале коммунистам создать широкую массовую базу (ошибки, исправлявшиеся в ходе борьбы), Коммунистич. партия была единств. партией, ясно представлявшей себе всю совокупность изменений, к-рые нужно было совершить, чтобы демократизировать Испанию.

На первое место партия выдвигала агр. реформу, проведение к-рой было абсолютно необходимо для того, чтобы разорвать феод. путы, сдерживавшие экономич. развитие страны, и удовлетворить чаяния крест. масс. Коммунисты требовали мер, ограничивающих господство крупных нац. и иностр. банков и монополий над экономич. и социальной жизнью страны. Коммунистич. партия считала необходимым провозгласить право на самоопределение Каталонии, Страны басков и Галисии, предоставить полную независимость Марокко и вывести исп. войска из Сев. Африки. По мнению коммунистов, республика должна была осуществить демократич. обновление гос. аппарата и в первую очередь командного состава исп. армии. Элементарной мерой самозащиты республики было бы удаление с руководящих постов наиболее явных ее противников, особенно т. н. "африканцев" - генералов и военачальников, сделавших стремит. карьеру в ходе колониальной войны в Марокко, - заклятых врагов республики и демократии.

Если бы были достигнуты эти демократич. цели, материальная база олигархии, а вместе с тем и ее возможности выступить против народа были бы значительно подорваны, а от Испании была бы отведена угроза гражд. войны, к к-рой готовились реакц. силы.

Коммунистич. партии, как она об этом заявила еще на своем III съезде в 1929, было абсолютно ясно, что для последоват. осуществления демократизации страны необходимо, чтобы рабочий класс выполнил роль руководителя масс. Важнейшим условием успешного выполнения этой роли было объединение всех сил рабочего класса. Поэтому решение проблемы единства рабочего класса компартия сделала осью своей политики. Достижение такого единства требовало энергичных и настойчивых усилий, к-рые в 1933-34 начали приносить свои плоды. Политика единства прокладывала себе дорогу в массах; она находила сочувственный отклик и в рядах Социалистич. партии, к-рая, после того как социалисты были вытеснены из пр-ва, переживала серьезный кризис. Если нек-рых социалистич. лидеров поражение и провал их политики подтолкнули к открытому переходу в стан бурж. либерализма и отказу от клас. позиций, то другая, более близкая пролетариату часть руководства во главе с Ларго Кабальеро активно включилась в антифаш. борьбу. Это позволило в течение 1934 добиться первых весьма важных, хотя и непрочных еще успехов на пути установления единства между Коммунистич. и Социалистич. партиями.

Когда клерикально-фаш. партия СЭДА, решив, что обстановка назрела, 4 окт. 1934 вошла в состав пр-ва, массы под руководством Социалистич. и Коммунистич. партий дали немедленный ответ. В Испании была объявлена всеобщая забастовка, к-рая в Астурии, в Стране басков, Каталонии и Мадриде переросла в вооруж. восстание. Особенно широким размахом и наибольшей остротой отличалась борьба в Астурии (см. Октябрьские бои 1934 в Испании).

Пр-во бросило против трудящихся подразделения иностр. легиона и марокканские части, к-рые с особой жестокостью расправлялись с астурийскими горняками.

Репрессиями против повстанч. движения в окт. 1934 руководил ген. Франко, уже тогда готовивший заговор против республики. Св. 2 тыс. убитых и 30 тыс. арестованных во время октябрьских схваток 1934 - эти цифры свидетельствуют об упорном характере боев и о жестокости правительств. репрессий. Участие марокканских частей в кровавой расправе с повстанцами в окт. 1934 было новым уроком, показавшим, что означала для исп. народа колониалистская политика республики, следовавшей в этом отношении по пути, проложенному монархией. Респ. пр-ва, осуществляя свою "имперскую" политику, отказывались признать право марокканцев на нац. независимость и в своей неразумной слепоте способствовали тому, что на марокканской терр. под команд. контрреволюц. генералов собирались ударные силы ультрареакционеров, приобретавшие в борьбе против марокканского народа боевой опыт и проходившие практич. подготовку для последующей борьбы против исп. народа.

Хотя октябрьское восстание 1934 и потерпело поражение из-за отсутствия организованности и координации действий, все же оно задержало осуществление планов реакции и пробудило во всей стране широкое движение солидарности, ненависть к реакции и подготовило условия для образования Нар. фронта.

Спустя два месяца после окончания борьбы в Астурии, по инициативе компартии, в условиях подполья был создан комитет по связи между руководством Социалистич. и Коммунистич. партий. В мае 1935 КПИ, опираясь на уже действовавший в течение неск. месяцев Антифаш. блок, предложила Социалистич. партии образовать Нар. фронт. Однако Социалистич. партия под предлогом нежелания сотрудничать с бурж. респ. партиями, изгнавшими ее из пр-ва, ответила отказом. Хотя в общенац. масштабе предложение коммунистов не было принято, тем не менее на местах возникли многочисл. к-ты Нар. фронта и к-ты по связи между социалистами и коммунистами, практически осуществлявшие политику единства. Опираясь на решения VII конгресса Коминтерна (выработке к-рых в большой мере помог исп. опыт), Коммунистич. партия развивала достигнутые успехи в деле создания Нар. фронта. В дек. 1935 в результате слияния Всеобщей унитарной конфедерации труда (находившейся под влиянием коммунистов) и Всеобщего союза трудящихся (руководимого социалистами) было осуществлено профсоюзное единство.

В дек. 1935 под давлением масс реакционное пр-во было вынуждено подать в отставку. Было сформировано пр-во во главе с бурж. демократом Портела Вальядаресом, к-рый распустил парламент и назначил новые выборы. Это была победа демократич. сил, ускорившая создание Нар. фронта. 15 янв. 1936 был подписан пакт об образовании Нар. фронта, в к-рый вошли Социалистич. партия, Коммунистич. партия, Леворесп. партия, Респ. союз, Всеобщий союз трудящихся и ряд мелких политич. групп, не имевших серьезного влияния в стране. Вне рядов Нар. фронта оставалась анархистская Нац. конфедерация труда (НКТ), хотя рядовые рабочие-анархисты активно сотрудничали с рабочими др. политич. направлений вопреки сектантской тактике лидеров НКТ.

На состоявшихся 16 февр. выборах демократич. силы одержали блистательную победу. Из 480 мест в парламенте партии Нар. фронта завоевали 268.

Победа Нар. фронта воодушевила прогрессивные силы Испании на борьбу за осуществление глубоких демократич. преобразований. Грандиозные уличные демонстрации, состоявшиеся в Мадриде и др. городах, свидетельствовали о решимости масс упрочить и развить одержанную победу. Народ требовал освобождения политич. заключенных, и это требование было выполнено без промедлений.

Быстро росло влияние Коммунистич. партии, численность к-рой в февр. 1936 составляла 30 тыс., в марте - 50 тыс., в апр. - 60 тыс., в июне - 84 тыс., в июле - 100 т. ч. Еще больше укрепился Нар. фронт, ведущей силой к-рого был рабочий класс. Слияние орг-ций социалистич. и коммунистич. молодежи в Союз объединенной социалистич. молодежи (апр. 1936) подготовило основу для единства молодежного движения. В Каталонии в результате слияния 4 рабочих партий (июль 1936) была создана Объединенная социалистич. партия Каталонии.

Успехи Нар. фронта вновь открыли перед Испанией перспективу развития демократич. революции мирным, парламентским путем. В результате победы Нар. фронта было создано респ. пр-во, без социалистов и коммунистов. КПИ была сторонницей создания пр-ва Нар. фронта, однако против этого возражала Социалистич. партия. И не потому, что социалисты хранили верность данной в сент. 1933 клятве - не сотрудничать с респ. партиями, а потому что надеялись на переход власти в их руки после провала республиканцев, в рядах к-рых не было необходимого единства. Однако события развернулись не так, как ожидали лидеры социалистов. Образовавшиеся после победы Нар. фронта пр-ва Асаньи (19 февр. 1936 - 12 мая 1936) и Касареса Кироги (12 мая 1936 - 18 июля 1936) проводили политику уступок реакции. Не учитывая суровых уроков, полученных в первые годы республики, они не приняли необходимых мер для защиты демократич. строя и оставили на прежних постах в армии большинство генералов, к-рые плели заговор против республики. Чувствовалось, что кто-то в самом пр-ве был кровно заинтересован в развитии заговора, ибо ген. Франко назначили воен. комендантом Канарских о-вов, ген. Мола - комендантом Памплоны (гл. города пров. Наварра - одного из давних центров реакции, в прошлом оплота карлистов (см. Карлистские войны)), ген. Годеда назначили комендантом Балеарских о-вов. В заговоре против республики участвовали также ген. Кейпо де Льяно, ген. директор карабинеров, полк. Аренда, командующий войсками в Астурии, ген. Кабанельяс из Сарагосы. В Марокко в распоряжении ген. Ягуэ и его сообщников по заговору были марокканские части и иностр. легион.

В тесном контакте с такими реакц. политич. группами, как основанная в 1933 Исп. фаланга и организация "Обновление Испании", во главе к-рой стоял Кальво Сотело, б. соратник диктатора Примо де Риверы, эти генералы завершали последние приготовления к мятежу. За генералами стояла помещичье-финанс. олигархия, стремившаяся установить фаш. диктатуру и тем самым упрочить свои позиции в стране. Подготавливая агрессию против республики, исп. реакция действовала рука об руку с Гитлером и Муссолини. Еще в 1934 в Риме было заключено соглашение с Муссолини, к-рый обещал предоставить вооружение и ден. средства крайне правым исп. силам. В марте 1936, после победы Нар. фронта, ген. Санхурхо и вождь Фаланги Хосе Антонио Примо де Ривера отправились в Берлин, чтобы окончательно уточнить детали участия Германии в борьбе против исп, народа.

Нац.-революц. война исп. народа (1936-1939). В сер. июля 1936 механизм воен.-фаш. мятежа был поставлен на боевой взвод. 16 июля ген. Мола оповестил всех участвовавших в заговоре генералов о том, что мятеж вспыхнет и будет развиваться последовательно 18, 19 и 20 июля. Военные, действовавшие в Марокко, выступили раньше установленного срока. Утром 17 июля 1936 они вывели войска на улицы. Мятеж начался. Первые части, использованные мятежниками, в большинстве состояли из солдат иностр. легиона и марокканских солдат. 18 июля заговорщики, восставшие на п-ове, захватили Кадис и Севилью.

Воен.-фаш. мятеж оставил республику без армии. В тот момент, когда здание республики катастрофически рушилось, оставался единственный спасительный выход: вооружить народ - единственную в ту пору силу, способную оказать сопротивление мятежникам и отстоять республику. Вокруг этого вопроса разгорелась не менее острая и драматическая борьба, чем та, что шла на улицах между фашистами и демократами. В обстановке, к-рая требовала энергичных и безотлагательных действий, виднейшие респ. лидеры обнаружили слабость и нерешительность. Глава пр-ва Касарес Кирога (Леворесп. партия) и президент республики (с мая 1936) Асанья до последнего момента противились передаче оружия в руки народа и пытались добиться соглашения с мятежниками. Но рабочий класс, нар. массы не соглашались на капитуляцию, к-рую им предлагало пр-во. Как только в Мадриде узнали о мятеже в Марокко, все предприятия прекратили работу и народ устремился на улицу, требуя у правительства оружия для защиты республики. Делегация Коммунистической партии явилась к главе правительства и поддержала требование масс. 18 июля комиссия представителей Народного фронта вновь посетила Касареса Кирогу и потребовала вооружить народ.

Грозная нар. волна поднялась, чтобы дать отпор реакц. мятежу. Касарес Кирога, оказавшийся не в состоянии нести ответственность за свои собственные поступки и за все пр-во, подал в отставку. Президент Асанья поручил Диего Мартинесу Баррио (лидеру партии Респ. союз) сформировать пр-во, к-рое должно было достичь соглашения с мятежниками, что на деле означало бы капитуляцию. Однако энергичный протест народа сорвал эту попытку. 19 июля приступило к своим обязанностям новое пр-во, возглавляемое одним из лидеров Леворесп. партии Хосе Хиралем. Но в спорах о том, вооружать или не вооружать народ, было потеряно три дня, и эти три дня колебаний заговорщики использовали, чтобы захватить 23 города. За колебания респ. лидеров народ расплачивался своей кровью.

Генералы-"африканцы", введенные в заблуждение колебаниями и снисходительностью респ. лидеров, допустили ту же ошибку, что и Наполеон в 1808, решив, что перед ними слабый, не проявляющий воли к сопротивлению народ, к-рый легко победить. Они могли убедиться в решимости нар. масс преградить дорогу фашизму. В Барселоне и Мадриде мятеж был быстро подавлен. Во всей Испании рабочие, крестьяне, ремесленники, интеллигенция поднялись на защиту республики, дав легионы безымянных героев - борцов за свободу.

Пытаясь объяснить поражения мятежников в начале выступления, гитлеровский посол телеграфировал 23 июля 1936 своему пр-ву: "Фашизм в Испании не пользуется поддержкой. Испанскому фашизму не хватает программы, не хватает вождя. Он не смог превратиться в национальное движение".

В начале авг. 1936 преимущество еще сохранялось за республикой. В руках республиканцев остались Мадрид, Валенсия, Каталония, Астурия, Страна басков, Эстремадура, Новая Кастилия, Мурсия. Республика сохраняла контроль над гл. пром. и горнорудными центрами, портами (Барселона, Бильбао, Сантандер, Малага, Альмерия, Картахена и др.) и наиболее богатыми с.-х. зонами (см. карту). Мятеж в осн. был подавлен. Народ спас республику от первого фаш. натиска.

Исп. трудящиеся сумели разгромить фаш. мятеж благодаря настойчивой деятельности коммунистов, направленной на достижение единства действий рабочих и всех антифашистов, взаимопонимания и соглашения между Коммунистич. и Социалистич. партиями.

После первых ударов, нанесенных мятежникам, война могла бы кончиться, если бы она велась в нац. рамках. Но на помощь мятежникам пришли Гитлер и Муссолини, к-рые послали в Испанию герм. и итал. войска, оснащенные по последнему слову техники того времени. Это изменило характер войны, развернувшейся в Испании. С точки зрения национальной, она не была уже гражд. войной. В результате иностр. интервенции война для исп. народа превратилась в национально- революционную: национальную - потому что в ней отстаивалась целостность Испании, поставленная реакцией на карту как плата за иностр. помощь; революционную - потому что была войной за свободу и демократию, против фашизма.

Война в Испании затрагивала все страны, все народы, все пр-ва. Здесь шла упорная борьба демократич. сил против сил междунар. реакции. В Испании решалась судьба крупного сражения, от исхода к-рого в немалой степени зависели судьбы мира и безопасности во всем мире. Героич. борьба исп. народа стала серьезной преградой на пути развязывания империалистами 2-й мировой войны.

Для осуществления своих агрессивных планов, направленных против Европы и всего мира, Гитлер нуждался в стратегич. базе, к-рую представлял собой Пиренейский полуостров, чтобы оказаться в тылу у Франции, оседлать пути в Африку и на Восток, использовать близость п-ова от амер. континента. Англ., франц. и амер. пр-ва не только позволили Гитлеру осуществить открытую интервенцию в Испании, испытать здесь свое оружие, но и помогли его агрессивным планам, объявив по отношению к республике и исп. народу преступную политику "невмешательства", к-рая оказала решающее влияние на исход войны в Испании и ускорила развязывание 2-й мировой войны (см. Комитет по невмешательству в испанские дела).

Итало-герм. интервенция сыграла решающую роль на первом этапе войны в Испании и по мере роста сопротивления республиканцев приобретала все больший размах. Муссолини направил в Испанию 150 000 солдат, в т. ч. неск. дивизий, имевших опыт войны против Эфиопии. Итал. воен.-мор. флот, включавший подводные лодки, оперировал в Средиземном м. Итал. авиация, дислоцировавшаяся в Испании, совершила 86 420 вылетов (во время войны в Эфиопии она совершила 3949 вылетов), 5319 бомбардировок, во время к-рых на исп. насел. пункты было сброшено 11 585 тонн взрывчатых веществ.

Гитлер, со своей стороны, направил Франко значит. количество самолетов, танков, артиллерии, средств связи и тысячи офицеров, к-рые должны были обучить и организовать франкистскую армию. (В частности, он послал легион "Кондор" под командованием ген. Шперле, а позднее - ген. Рихтгофена и Фолькмана). Тот факт, что 26 113 немецких военных были награждены Гитлером за заслуги в войне в Испании, свидетельствует о размахе германской интервенции в пользу Франко.

Однако Италия и Германия не могли поставить исп. мятежникам горючее, без наличия к-рого совр. воен. машина была бы парализована. Но то, чем не могли снабдить Франко его фаш. союзники, дали крупные монополии США (Стандард ойл и др.). По данным Х. Фейца (экономич. советника посольства США в Мадриде во время 2-й мировой войны), Франко получил от компаний США в 1936 344 тыс. т, 1937 - 420 тыс. т, 1938 - 478 тыс. т, 1939 - 624 тыс. т горючего. Оно было поставлено в кредит, что означало по существу финансирование франкистского мятежа с помощью многомиллионного амер. займа.

Не меньшее значение для мятежников имели поставки амер. грузовиков. В то время как Франко получил 1200 грузовиков из Италии и 1800 из Германии, из США, от компаний Форд, Студебеккер и Дженерал моторс, он получил 12 000 грузовиков. В то же время США запретили продавать оружие, самолеты и горючее Исп. республике.

Говоря о Соедин. Штатах, Франции и Англии, амер. историк Ф. Дж. Тейлор не без основания отмечает, что "демократические страны были сообщниками "держав оси" в их войне, направленной на уничтожение демократии испанского народа", и тем самым совершили "одно из самых черных преступлений против свободы, к-рые имели место в наше время".

В то время как западные "демократии" стремились удушить республику с помощью политики "невмешательства", СССР, решительно вставший на защиту исп. демократии, снабжал республиканцев оружием, несмотря на всякого рода трудности. Советские добровольцы, гл. обр. танкисты и летчики, участвовали в обороне республики. В поддержку ее борьбы развернулось широкое движение солидарности, высшим выражением к-рого явились интернациональные бригады, организованные гл. обр. коммунистическими партиями.

Борьба исп. народа и его первые победы служили лучшим доказательством того, что против фашизма можно бороться и что фашизм можно победить. Тем не менее т. н. Социалистич. рабочий интернационал, отклонявший неоднократные предложения Коминтерна об объединении усилий междунар. рабочего движения в помощь исп. народу, по существу поддерживал политику "невмешательства".

32 с половиной месяца, с 17 июля 1936 по 1 апр. 1939, в необычайно трудных условиях исп. народ оказывал сопротивление фаш. агрессии. На первом этапе, до весны 1937, осн. вопросами были борьба за создание нар. армии и оборона столицы, к-рой угрожала армия мятежников и интервентов. 8 авг. 1936 фашисты захватили Бадахос, а 3 сент. Талаверу-де-ла-Рейна, расположенные примерно в 100 километрах от Мадрида.

Для борьбы с возросшей угрозой 4 сент. было сформировано новое респ. пр-во во главе с лидером социалистов Ларго Кабальеро, в к-рое вошли все партии Нар. фронта, в т. ч. Коммунистич. партия. Нек-рое время спустя в пр-во Ларго Кабальеро вошла Баскская националистич. партия. 1 окт. 1936 респ. кортесы одобрили Статут Страны басков, а 7 окт. в Бильбао было создано автономное пр-во во главе с католиком Агирре. В то время как иерархия исп. церкви стояла на стороне Франко и провозглашала войну "крестовым походом", в Стране басков католич. баскские войска вместе со своими полевыми священниками, бок о бок с коммунистич. и социалистич. частями сражались против кровавой фаш. агрессии.

4 нояб. 1936 в пр-во Ларго Кабальеро были включены представители Нац. конфедерации труда, виднейшие лидеры к-рой, захваченные мощным революционным подъемом, должны были в значительной мере отказаться от опровергнутых жизнью анархистских догм. Участие Коммунистич. партии в деятельности нового пр-ва явилось политич. фактором огромного положит. значения. Впервые в истории Испании Коммунистич. партия вошла в коалиц. пр-во вместе с др. политич. силами, частью - рабочими, частью - бурж.-демократическими, чтобы сообща вести борьбу против внутр. реакции и иностр. интервенции. Участие КПИ в пр-ве позволило вопреки сопротивлению и непониманию социалистов, анархистов и республиканцев начать создание нар. армии, способной дать отпор врагу. К 7 нояб. франкистские войска приблизились к предместьям Мадрида. Агентства печати уже возвестили миру о его переходе в руки фашистов. Вожди социалистов и республиканцев считали Мадрид потерянным. Только Коммунистич. партия утверждала, что Мадрид можно отстоять и приняла для этого меры. На весь мир прозвучал ист. лозунг: "Они не пройдут!". Фаш. войска разбились о стальную преграду, воздвигнутую героизмом респ. бойцов, бойцов интернац. бригад и всего населения Мадрида, поднявшихся на защиту каждой улицы и каждого дома. В февр. 1937 попытки фашистов окружить Мадрид потерпели крах в результате битвы под Харамой (см. Харамская операция 1937). 8-20 марта 1937 нар. армия одержала славную победу под Гвадалахарой (см. Гвадалахарская операция 1937), где было разбито неск. регулярных дивизий армии Муссолини. Франко пришлось отказаться от своего плана взятия Мадрида. Исполняя желание немцев, весьма заинтересованных в баскской жел. руде, он переместил центр тяжести войны на С. Испании.

Героич. оборона Мадрида продемонст- рировала правильность политики КПИ, осуществлявшейся вопреки сопротивлению Ларго Кабальеро. Ларго Кабальеро все более подпадал под влияние анархистов и контрреволюц. профессиональных военных. Его пособничество анархистским авантюристам обусловило переход Малаги 8 февр. 1937 в руки фашистов. Попустительство Ларго Кабальеро позволило анархо-троцкистским группам, в к-рых орудовали агенты врага, поднять в. Барселоне 3 мая 1937 путч против респ. пр-ва, к-рый был подавлен каталонскими трудящимися под руководством Объедин. социалистич. партии Каталонии.

Серьезность положения диктовала настоят. необходимость радикальным образом изменить политику. 17 мая 1937 было создано новое пр-во Нар. фронта во главе с социалистом Негриным.

На 2-м этапе войны (с весны 1937 до весны 1938), несмотря на то, что Всеобщий союз трудящихся, руководимый Ларго Кабальеро и его друзьями, и Нац. конфедерация труда отказались поддержать новое правительство, были достигнуты серьезные успехи в деле создания армии, к-рая смогла предпринять наступат. операции под Брунете (в июле 1937) и Бельчите (в авг.-сент. 1937). Но Ларго Кабальеро оставил после себя тяжелое наследство. Положение на севере было крайне трудным, и не было возможности задержать там наступление фашистов, к-рому благоприятствовала бурж.-националистич. политика пр-ва Страны басков. Это пр-во, учитывая антинац. интересы баскской буржуазии, предпочло отдать фашистам невредимыми предприятия Бильбао и не организовало последоват. сопротивления. 20 июня фашисты вошли в Бильбао, 26 авг. пал Сантандер. Астурия сопротивлялась до кон. окт. 1937.

Чтобы сорвать новое наступление Франко на Мадрид, 15 дек. респ. армия сама перешла в наступление и захватила г. Теруэль. Однако, как и при Гвадалахаре, этот успех не был использован.

Серьезным отрицат. моментом этого этапа войны была деятельность мин. обороны социалиста Индалесио Прието. Одержимый антикоммунизмом и не веривший в парод, он тормозил укрепление нар. армии, стремясь заменить ее армией профессиональной. Факты очень скоро показали, что эта политика вела к поражению.

Укрепив свои силы за счет новой помощи от немцев и итальянцев, враг 9 марта 1938 прорвал Арагонский фронт. 15 апр. фаш. войска вышли к Средиземному м., разрезав надвое терр. республики. Сложилась тяжелейшая воен. обстановка, осложнявшаяся к тому же политикой прямого пособничества фаш. агрессорам, проводившейся зап. странами. Не встречая сопротивления со стороны Англии, США и Франции, Гитлер в марте 1938 захватил Австрию. Чемберлен подписал 16 апр. 1938 соглашение с Муссолини, означавшее молчаливое согласие англичан на участие итал. войск в борьбе на стороне Франко.

Под влиянием такой внутр. и междунар. обстановки в правящих кругах Исп. республики начало выкристаллизовываться капитулянтское течение, в к-ром активную роль играли социалистич. лидеры, вроде Бестейро и Прието, респ. руководители, вроде Асаньи и главари Федерации анархистов Иберии.

Коммунистич. партия заявила об опасности. Мощный патриотич. подъем охватил исп. народ, к-рый на многолюдных демонстрациях, таких, как демонстрация 16 марта 1938 в Барселоне, потребовал вывести из состава пр-ва министров-капитулянтов.

С образованием 8 апр. второго пр-ва Негрина, в к-ром, кроме прежних партий, приняли участие оба профсоюзных центра (Всеобщий союз трудящихся и Нац. конфедерация труда), война вступила в новый период. КПП выступила за осуществление политики широкого нац. союза, направленной на достижение взаимопонимания между всеми патриотич. силами и разрешение воен. конфликта на основе гарантий нац. независимости, суверенитета и уважения демократич. прав испанцев. Выражением этой политики были т. н. 13 пунктов, опубликованные 1 мая 1938. Эти пункты предусматривали объявление после окончания войны всеобщей амнистии и проведение плебисцита, в ходе к-рого исп. народ без иностр. вмешательства должен был избрать форму правления.

Для того чтобы политика Нац. союза могла проложить себе дорогу, нужно было усилить сопротивление и нанести мощные удары по фашистам. К маю 1938 положение на фронте стабилизировалось. 25 июля 1938 армия, стоявшая на Эбро и руководимая в большинстве своем военачальниками-коммунистами, внезапно перешла в наступление и прорвала укрепления врага, продемонстрировав свою зрелость и боеспособность, несмотря на тяжелейшие условия, в к-рых ей пришлось воевать (см. Эбро операция 1938). Исп. народ вновь проявил чудеса героизма. Но мюнхенцы в Испании и вне ее усилили свою деятельность, чтобы покончить с сопротивлением испанцев. Капитулянты, окопавшиеся в штабах и на др. командных постах, парализовали действия других фронтов, в то время как части армии Эбро истощали свои силы, отражая атаки осн. сил франкистов. Пр-ва Парижа и Лондона еще туже затягивали петлю "невмешательства".

23 дек. 1938, имея в авангарде итал. войска и пользуясь безусловным превосходством в снаряжении, Франко начал наступление в Каталонии. 26 янв. 1939 он овладел Барселоной, а к сер. февраля вся Каталония была оккупирована фашистами. 9 февр. англ. эскадра, подойдя к Менорке, заставила этот остров капитулировать перед Франко.

Несмотря на утрату Каталонии, республика еще имела возможность продолжать сопротивление в центр.-южной зоне. Когда Коммунистич. партия напрягла все силы, чтобы усилить сопротивление, капитулянты, подстрекаемые Англией и ободренные колебаниями Негрина на последней фазе войны, восстали 5 марта 1939 против законного пр-ва. Они создали в Мадриде хунту во главе с полк. Касадо, в к-рую вошли лидеры социалистов и анархистов. Под предлогом переговоров о "почетном мире" хунта нанесла народу удар в спину и открыла ворота Мадрида (28 марта 1939) ордам фаш. убийц.

В великой схватке, в к-рой столкнулись две Испании - Испания реакционная и Испания прогресса и демократии, - подверглись проверке революц. характер и политич. зрелость рабочих орг-ций, левых политич. партий, их социальные и политич. концепции. В эти дни тяжелой борьбы политич. роль парт. руководителей определялась прежде всего их отношением к единству. Те лидеры социалистов, анархистов и республиканцев, к-рые по настоящему укрепляли союз демократич. сил, внесли неоценимый вклад в дело борьбы с фашизмом. В ходе войны выявилась несостоятельность идеи анархистов о безвластии. Они, хотя и не без ожесточ. сопротивления, были вынуждены согласиться с необходимостью гос-ва, армии, власти и дисциплины. Действительность и требования борьбы обратили в прах все их концепции. Потерпел поражение с.-д. реформизм. Сила массового движения и политика Нар. фронта побудили значит. слои исп. мелкой и даже средней буржуазии к борьбе с фашизмом. Респ. политики, несмотря на серьезные колебания и даже сомнит. махинации, направленные на то, чтобы вытеснить представителей рабочих из пр-ва, проявили солидарность с теми мощными усилиями, к-рые предпринял народ для спасения республики.

Единств. партией в Испании, политика к-рой опиралась на прочную марксистскую идеологич. базу, была Коммунистич. партия. И если в многогранной деятельности коммунистов во время войны, выдвигавшей трудные и сложные проблемы, были ошибки и промахи (а их не могло не быть), то они касались не основного, а второстепенного.

Уже в ходе восстания 1934 проявились политич. зрелость коммунистов и их чувство глубокой ответственности за судьбы страны и революции. После 1934 КПИ выступала как самый настойчивый борец за создание Нар. фронта. Без усилий Коммунистич. партии, без ее гибкости Нар. фронт не был бы создан. КПИ была душой Нар. фронта, движущей силой сопротивления агрессии. Коммунистич. партии принадлежит заслуга создания Пятого полка - основы нар. армии. В противовес безрас- судной анархистской политике принудит. коллективизации министры-коммунисты выдви- нули программу передачи земли крестьянам и, войдя в пр-во, провели в жизнь эту программу, впервые в Испании осуществив коренную агр. реформу. Нац. политика Коммунистич. партии решит. образом способствовала принятию Статута Страны басков. По инициативе коммунистов ин-ты и ун-ты были открыты для рабочих и крестьян, к-рым гарантировался их прежний заработок. Женщины стали получать заработную плату наравне с мужчинами.

Не только крупные помещики, но и монополисты были лишены на терр. республики своего имущества. Значит. часть крупных банков и предприятий перешла под контроль демократич. гос-ва. Во время войны республика коренным образом изменила свой характер. Руководящую роль в ней играли рабочие и крестьяне. Значит. частью Новой армии командовали революц. рабочие. Во время войны в Испании сложилась демократич. республика нового типа, созданная ценой усилий и крови нар. масс, первая республика, воплотившая нек-рые из осн. черт нар. демократии.

Исп. нар.-демократич. республика живет в памяти народа, к-рый продолжает борьбу за освобождение от гнета фашизма.

Лит.: Диас Х., Под знаменем Нар. фронта. Речи и статьи. 1935-1937, пер. с исп., М., 1937; его же, Об уроках войны исп. народа (1936-1939), пер. с исп., "Большевик", 1940, No 4; Díaz J., Tres años de lucha, Barcelona, 1939; Ибаррури Д., Речи и статьи. 1936-1938, пер. с исп., М., 1938; ее же, Окт. социалистич. революция и исп. рабочий класс, пер. с исп., М., 1960; ее же, Единственный путь, пер. с исп., М., 1962; ее же, Нац.-революц. война исп. парода против итало-герм. интервентов и фаш. мятежников (1936-1939), "ВИ", 1953, No 11; История Коммунистич. партии Испании. Краткий курс, пер. с исп., М., 1961; El Partido comunista por la libertad y la independencie de España, Valencia, 1937; Lister E., La defensa de Madrid, batalla de unidad, P., 1947; Лонго Л., Интернац. бригады в Испании, пер. с итал., М., 1960; Дело Испании не частное дело испанцев, М., 1937; Гарсиа Х., Испания Нар. фронта, М., 1957; Минлос Б. Р., Агр. вопрос в Испании, М., 1934; Майданик К. Л., Исп. пролетариат в нац.-революц. войне 1936-1937 гг., М., 1960; Овинников Р. С., За кулисами политики "невмешательства", М., 1959; Документы мин-ва иностр. дел Германии. Герм. политика в Испании 1936-1943 гг., в. 3, М., 1946; Epopée d"Espagne. Brigades internationales 1936-1939, P., 1957; Alvarez del Vayo J., Freedom"s battle, N. Y., 1940; Catell D., Communism and the Spanish civil war, Berkeley, 1955; Norden A., Die spanische Tragödie, В., 1956; Taylor L., The United States and the Spanish civil war, N. Y., 1956. - Испанская революция 1931‒39, революция, в ходе которой сложилась в Испании демократическая республика нового типа, воплотившая некоторые из основных черт народной демократии. Особенности И. р. были в значительной мере обусловлены некоторыми… … Большая советская энциклопедия

ИСПАНСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ 1931 36, началась в апреле 1931 муниципальными выборами, вылившимися в антимонархический плебисцит (12 апреля), отречением короля Альфонса XIII (14 апреля), выборами в Учредительные кортесы (27 июня 1931) и принятием… … Энциклопедический словарь

Революция, в ходе которой сложилась в Испании демократическая республика нового типа, воплотившая некоторые из основных черт народной демократии. Особенности И. р. были в значительной мере обусловлены некоторыми отличительными чертами… … Большая советская энциклопедия Советская историческая энциклопедия

Бурж. революция, гл. задачей к рой являлась ликвидация феод. отношений в Испании. Была следствием общего социально экономич. кризиса, усугубленного войной и франц. оккупацией 1808 13, отпадением амер. колоний, а также на редкость коррумпированным … Советская историческая энциклопедия

Вторая Испанская республика La Segunda República Española Республика ← … Википедия

За время своего 2000 летнего существования претерпела разнообразные изменения. Стоик Сенека является первым представителем исп. философии. К концу периода античности ее представляет отец церкви Исидор из Севильи (560 636). Затем наступает 500… … Философская энциклопедия

Эта статья о гражданской войне в Испании 1936 1939 годов. См. также Гражданская война в Испании 1820 1823, Гражданская война в Испании 1840 1843 Гражданская война в Испании Смерть солдата республиканца (фотограф Роберт Капа). Дата … Википедия

Хотя со времени начала Испанской революции прошло уже 80 лет, и за это время, казалось бы, страсти должны были в значительной мере утихнуть, уступив место более спокойному и взвешенному анализу тех давних событий, временами не покидает ощущение, будто война в Испании происходила только вчера. По крайней мере, если судить по тем спорам, которые ведутся вокруг этой темы в научных и околонаучных кругах в самой Испании или, скажем, в России. Конечно же, это нельзя считать случайным. Испанская революция была, в социальном отношении, одной из самых глубоких в ХХ столетии, пусть даже и потерпела сокрушительное поражение. Однако слишком многие общественно-политические течения и сторонники самых различных взглядов до сих пор, в той или иной степени, воспринимают историю гражданской войны в Испании как подтверждение собственных социальных воззрений и концепций.

Неудивительно, что такая предельная политизация способствовала возникновению множества мифов об Испанской гражданской войне, которые были подхвачены, растиражированы и до сих пор повторяются многими историками. Особенно не повезло в этом отношении "проигравшим истории" - испанскому анархо-синдикалистскому движению. За него почти некому заступиться, если не считать самих его активистов да всего нескольких профессиональных историков, которых можно почти что пересчитать по пальцам. Между тем, мифы об испанских анархистах и их роли в революции и войне весьма распространены и живучи. Они простираются от обвинений в радикальном авантюризме, насилиях, массовых репрессиях, принудительной коллективизации, заговорах и подрыве "антифашистского фронта" до, напротив, утверждений, будто анархизм в Испании доказал несостоятельность своих идей и чуть ли не предал революцию.

В небольшом сообщении нет места для разбора всех этих и подобных им мифов и ложных представлений. К сожалению, историки нередко предпочитают следовать устоявшимся представлениям или чересчур безоговорочно верить мемуарам (одни из которых могут быть сомнительными, а к другим, как, например, к воспоминаниям Гарсиа Оливера, следует относиться осторожно-критически). И это вместо того, чтобы обратиться к архивным документам, которые позволяют с легкостью опровергнуть неверные оценки и показывают нам, что многие обстоятельства выглядели совершенно иначе, а события происходили совсем не так, как это принято утверждать.

Я остановлюсь всего на двух проблемах в истории Испанской революции и гражданской войны и попытаюсь показать, как обращение к архивным источникам может существенно изменить наши представления.

Первая тема: какое именно решение было принято испанскими анархо-синдикалистами после подавления военного мятежа в Барселоне 19-20 июля 1936 года? Практически все без исключения историки утверждают, что в ходе ряда конференций и встреч барселонского и каталонского актива Национальной конфедерации труда (НКТ) и Иберийской анархистской федерации (ФАИ) было почти единодушно решено отказаться от провозглашения либертарного коммунизма и, таким образом, от выполнения решений Сарагосского конгресса НКТ в мае 1936 года в пользу прочного сотрудничества с другими так называемыми "антифашистскими силами". Правда, историки расходятся в датах этих совещаний, и не вполне понятно, что именно говорилось на каждом из них. Тем не менее, исследователи сходятся во мнении, будто большинство анархо-синдикалистов и анархистов одобрили отказ от провозглашения либертарного коммунизма, то есть, от совершения собственно анархистской социальной революции, хотя, например, ряд очевидцев и участников событий (к примеру, Абель Пас или Либерто Кальехас) признавали, что позиция "рядовых" участников движения была иной.

Дело осложняется тем, что протоколы этих встреч до нас не дошли (хотя уже упоминавшийся Гарсиа Оливер утверждает в воспоминаниях, что таковые велись). Зато в архивах НКТ, хранящихся в амстердамском Институте социальной истории сохранился другой, весьма любопытный документ, проливающий совершенно иной свет на события. Это протокол расширенного заседания 29 июля Национального комитета НКТ - первого, на котором обсуждалась ситуация в масштабе страны после начала мятежа. В нем, в частности, говорится: "Делегат Каталонской региональной конфедерации описывает борьбу, поддержанную нашей организацией в Каталонии. Из этого сообщения делается вывод, что триумф был достигнут только и исключительно благодаря участию членов НКТ и ФАИ. В настоящее время и как следствие этого триумфа, именно они имеют гегемонию во всех порядках в Каталонии. В населенных пунктах товарищи упорядочивают жизнь во всех отношениях... Далее он формулирует, что большинство членов, как кажется, настроена, вследствие преобладания Организации, идти к установлению Либертарного Коммунизма во всей Каталонии. Он заявляет, что если колонны товарищей, отправившихся в Сарагосу, возьмут этот город, меньшинство уже не будет иметь возможность, как было до сих пор, выносить вес основной массы Организации [то есть, противостоять основной массе членов]. Они, повторяет он, пойдут на установление нашего идеала, не считаясь с тем, в каких условиях находятся остальные региональные конфедерации".

Данный документ являет собой самое лучшее свидетельство того, как анархо-синдикалисты в действительности оценивали ситуацию, сложившуюся после барселонской победы, и того, как они намеревались действовать. Из него следует не только то, что большинство каталонских анархо-синдикалистов выступали за немедленное провозглашение либертарного коммунизма, но и то, что июльские пленумы в Каталонии на самом деле вообще отнюдь не принимали решения об отказе от его провозглашения. Каталонская региональная организация НКТ решила лишь отложить этот шаг до освобождения Сарагосы анархистскими "милициями"! Иными словами, решено было пока ничего не решать. Выбор делался в надежде на то, что положение будет меняться к лучшему.

Однако тем самым НКТ и ФАИ сами себя загнали в ловушку. Поставив все на один-единственный фактор и связав будущее всей социальной революции с возможностью освободить один город (каким бы важным он ни был), анархо-синдикалисты вступили на путь, который, как вскоре выяснилось, лавинообразно вел к цугцвангу. Им предстояло испытать настоящие потрясение и растерянность, когда обнаружилось, что взять Сарагосу не удаётся. Необходимо было срочно определять свой курс в новой, непредвиденной ситуации. Следовало решать, провозгласить ли все-таки либертарный коммунизм, пойдя на анархистскую революцию, несмотря на неудачу прежних планов, или превратить переходное решение об "антифашистском сотрудничестве" в постоянное до самого окончания войны.

Согласно еще одному мифу, большинство членов НКТ и ФАИ отныне поддерживало курс на "антифашистское единство", и против этого возражала лишь небольшая кучка радикалов. Но протоколы пленумов, конференций и регионального каталонского конгресса НКТ (февраль - март 1937 г.) из архивов НКТ и ФАИ в Амстердаме показывают иную картину. Влияние "радикальной позиции" постепенно нарастало в начале 1937 г., по мере того, как анархо-синдикалистов все более явно загоняли в угол, урезая коллективизацию и разоружая трудящихся. На чрезвычайном региональном конгрессе каталонской НКТ делегаты с мест жаловались, что при принятии политически значимых решений с их синдикатами никто не консультируется. При голосовании за "радикальных" кандидатов, сторонников прекращения уступок партнерам по "антифашизму" и выхода из правительства, было подано более 40% голосов.

Делегаты от многих синдикатов в самых резких выражениях критиковали действия правительства Испанской республики, обвинив его в отказе выделять средства Каталонии и саботаже снабжения Арагонского фронта. Министров от НКТ упрекали за невыполнение решений организации. Так, представитель профсоюза свободных профессий заявил, что если Национальный комитет считает сотрудничество необходимым, то оно должно быть честным и искренним. До сих пор оно идет на пользу только ВСТ в ущерб НКТ, что наносит вред курсу революции, подчеркнул делегат профсоюза работников металлургии Барселоны. Он отметил, что министры от НКТ находятся под влиянием "марксистов", а каталонский региональный комитет Конфедерации, и выразил мнение, что анархо-синдикалистам не нужно представительство в центральном правительстве, а антифашистское сотрудничество должно быть прямым, без посредничества. Для рабочего класса триумф фашизма и марксизма приведет к одинаково гибельным последствиям, заявил металлург, ссылаясь на пример России. В поддержку этой позиции выступили синдикаты железнодорожников Лериды, работников сферы распределения Барселоны, работников общественных служб Барселоны (оба последних также обвинили Национальный комитет НКТ в нарушении федералистских норм и недоведении информации до синдикатов), сапожников Ситжеса. Строители Барселоны объявили, что если сотрудничество не будет честным, его следует прекратить. Представитель работников общественных служб Барселоны призвал к скорейшему проведению национального пленума НКТ, на котором министры должны будут отчитаться о своих действиях и будет принято решение о том, что делать дальше. Делегат профсоюза работников свободных профессий Барселоны отметил, что от образованных после 19 июля революционных органов отказались ради правительственных структур, потребовал отзыва министров от НКТ, если революции по-прежнему будут чиниться препятствия, и поставил вопрос так: "Мы должны спросить себя. находимся ли мы в состоянии революции. Если да, то необходимо перейти к созданию адекватных органов".

Радикальное крыло движения призывало не откладывать революцию до победы, а одновременно вести войну и продолжать углублять революцию. О дальнейшей радикализации настроений анархо-синдикалистской массы свидетельствуют и опубликованные историком Агустином Гильямоном протоколы пленума анархистских групп Барселоны, с участием представителей "Либертарной молодежи" и квартальных "комитетов защиты", который заседал 11 и 12 апреля. Он потребовал выхода анархистов из всех правительственных органов, заявил, что "всякая форма правительства реакционна по своей сущности и потому противоречит любой социальной революции" и потребовал созыва 1 мая в Валенсии полуостровного пленум ФАИ для выработки конкретных предложений и координации сил по осуществлению данных решений.

Стоит отметить, что и противники анархистов в "республиканском лагере" готовились к решающему столкновению. Российский историк Алексей Мастерков обнаружил в Российском государственном военном архиве (РГВА) донесение советского военного специалиста полковника Терёхина, который докладывал в Москву о том, что к началу мая 1937 г. республиканский генеральный штаб разместил бронетанковые войска в Валенсии и на пути к Барселоне, опираясь на якобы имевшиеся сведения "о подготовленном большом мятеже в районах Барселона - Валенсия и в промежуточных городах между ними".

Все эти документы заставляют пересмотреть представления о якобы прочном "антифашистском фронте", который подрывался "радикалами". На самом деле, подобный союз воспринимался как противоестественный, как анархо-синдикалистскими массами, так и руководством коммунистов и республиканцев. В этом смысле майские события 1937 г. следует рассматривать не как "сбой", а как логический и неизбежный результат все более нараставших противоречий между несовместимыми взглядами и позициями сил и течений, которые к этому времени уже вели между собой настоящую "гражданскую войну в гражданской войне", с тысячами убитых и раненых.

Примечания:

Acta de la reunión del Comité Nacional celebrada el dia 29 de julio de 1936. P.1 // Internationaal Instituut voor Sociale Geschiedenis (IISG, Amsterdam). CNT (España) Archives. 79B. Actas y resoluciones, plenos y reuniones. 1936. No.1. Acta de la reunión del Comité Nacional. 29-7-1936.

12a. Sesión del Congreso regional de sindicatos de Cataluña. P.4-5 // IISG (Amsterdam). CNT (España) Archives. Archivo de la Confederación Regional del Trabajo de Cataluña. 34A. Actas, dictámenes e informes. 1936-1938. No.2. Actas de congresos y plenos regionales. 1936-1938).

Acta de la octava sesión del Congreso regional de sindicatos de Cataluña. P.3-11 // IISG (Amsterdam). CNT (España) Archives. Archivo de la Confederación Regional del Trabajo de Cataluña. 34A. Actas, dictámenes e informes. 1936-1938. No.2. Actas de congresos y plenos regionales. 1936-1938.

Материалы пленума см.: Guillamón A. Los Comités de Defensa de la CNT en Barcelona (1933 - 1938). De los Cuadros de defensa a los Comités revolucionarios de barriada, las Partullas de control y las Milicias populares. Barcelona: Aldarull Edicions, 2011. P.181-207.

Российский государственный военный архив (РГВА). Ф.35082. Оп.1. Д.73. Л.162-160 (нумерация страниц обратная). Автор благодарит военного историка Алексея Мастеркова за предоставленную копию документа.

Последствия Первой мировой войны для Испании. Испания в 1920-е.

В годы мировой войны сохраняла нейтралитет. После войны – кризис (заказы из-за границы прекратились, спад производства, безработица и т.д.). Доля спасения монархии высшее духовенство, верхушка буржуазии и помещиков сочли единственным способом установление военной диктатуры. 13 сентября 1923 г. командующий каталонским военным округом генерал Мигель Примо де Ривера совершил, с их согласия, государственный переворот. Король Альфонс XIII поддержал. С 1923 по 1930 гг. – режим военно-монархической диктатуры. Вместо правительства – военная директория из генералов и адмиралов. В 1925 г. военная директория была заменена гражданским правительством (было очень непопулярна), но по-прежнему неограниченная власть была в руках диктатора. Конституция отменена, кортесы (парламент) и муниципалитеты распущены, на местах власть в руках военных губернаторов.

Диктатура генерала Примо де Риверы (1923-1930 гг.) – постепенно росла оппозиция режиму. Ухудшение экономического положения в связи с начавшимся мировым экономическим кризисом окончательно добило диктатуру. До предела обострились все противоречия, так что де Ривера сам был вынужден уйти в отставку.

Но после ухода диктатора Примо де Риверы в январе 1930 г. коренного изменения курса не произошло, росли антимонархические настроения, назревала революция.

В августе 1930 г. лидеры 7 республиканских партий + социалисты подписали «Сан-Себастьянский пакт» о единстве действий в борьбе за республику (готовилось свержение монархии в форме государственного переворота).

12 апреля 1931 г. состоялись муниципальные выборы (правительство объявило о их проведении – успокоить народ), в ходе которых победу одержали республиканские партии (выступали за свержение монархии) – в 45 из 49 провинциальных центров. Ликующий народ вышел на улицы с лозунгами «Долой короля». Ни армия, ни полиция не рискнули использовать оружия.

14 апреля король Альфонс XIII, опасаясь за свою жизнь, тайно покинул страну (во Францию бежал). В тот же день Испания была провозглашена республикой . Это стало началом длительного периода демократической революции и гражданской войны – до 1939 г.

Этапы революции :

1) апрель 1931 г. – ноябрь 1933 г. – коалиция буржуазных республиканцев и социалистов

Перед молодой республикой стояли сложнейшие проблемы:

Испания – отсталая аграрная страна, безземелье большинства крестьян (арендаторы), произвол помещиков = необходимость радикальной аграрной реформы

- национальный вопрос остро стоял: сложилось исторически 4 нации – испанская, каталонская, баскская, галисийская, три последних требовали для себя автономии

- церковная проблема: церковь - опора монархии, огромные богатства (67 тыс. церквей, 4,5 тыс. монастырей, 200 тыс. священнослужителей) + огромные субсидии от государства

В экономике – засилье иностранного капитала, одна из самых низких зарплат рабочих в Европе

- армия – раздутый офицерский корпус (на 10 солдат – 1 офицер), слабая техническая оснащенность

Как решало правительство эти задачи?

Ряд демократических преобразований : принятие Конституции, политическая амнистия, демократические свободы, легализация профсоюзов, отделение церкви от государства, роспуск религиозных орденов, 8-ми часовой рабочий день, улучшение условий труда для женщин и детей, введение некоторых видов социального страхования, пособия по безработице, отмена дворянских привилегий, автономия Каталонии, весьма умеренная аграрная реформа (изъятие за выкуп части земли у помещиков, передача этих земель крестьянам).

В целом – слабость и нерешительность правительства. Итог – победа правых сил на выборах в кортесы в конце 1933 г.

Правые силы сумели сорганизоваться и прийти к власти. Сын Примо де Риверы Хосе-Антонио (юрист, журналист) в октябре 1933 г. создал профашистскую партию «Испанская фаланга», выступавшую за ниспровержение республики.

Жесткий политический режим, преследование прогрессивных организаций, отмена многих завоеваний революции, возвращение церкви ее прав, прекращение аграрной реформы и т.д. Как следствие – мощные забастовки, вплоть до восстания в октябре 1934 г. в области Астурия, консолидация демократических сил, переговоры с 1935 г. о совместных действиях, инициаторы – коммунисты (Долорес Ибаррури, Хосе Диас).

Январь 1936 г. – коммунисты + социалисты + левые республиканцы + другие демократические силы = Народный фронт . Его программа: амнистия политзаключенных, защита свободы и законности, снижение налогов и арендной платы, поддержка мелкой промышленности и торговли, аграрная реформа, предоставление автономии Басконии и Галисии, реформа образования.

16 февраля 1936 г. победа НФ на выборах в кортесы, формируется левореспубликанское правительство. Но программа НФ осуществлялась очень медленно, правительство призывало массы к «спокойствию и умеренности», определяло свою политику как политику «мира и всеобщего согласия» - стремилось к компромиссу. Медлительность правительства в осуществлении демократических реформ была на руку реакционным, правым силам.

Реакционные силы готовят мятеж, заручившись поддержкой Германии и Италии.

Конспираторы времен первой республики 1873–1874 годов называли свой идеал - республику - «Прекрасной девочкой» (La Nina Bonita). Возникшая весной 1931 года вторая испанская республика, казалось, как нельзя лучше соответствовала этому поэтическому определению. Все виделось возможным, люди со дня на день ожидали, что самые смелые социальные утопии станут явью.

Но внимательный наблюдатель мог бы увидеть уже в самом наступлении республики предчувствие гражданской войны. Во-первых, победа республиканцев на муниципальных выборах вовсе не была победой или, по крайней мере, убедительной победой. Всего в муниципальные органы власти было избрано 39248 сторонников республики (в т. ч. 34368 буржуазных республиканцев, 4813 социалистов, 67 коммунистов) и 41224 монархиста. Да, за республикой шли почти все крупные города. Но деревня и многие города в традиционно консервативной местности (Леон, Эстремадура) голосовали за монархистов (Кадис, Бургос, Памплона и др.). Это разделение Испании на левые и правые регионы практически полностью повторились в годы гражданской войны.

Враги республики были раздавлены морально, но их основные бастионы: армия, церковь, касикизм, помещики и крупный капитал пережили уже не одну революцию. Не складывая оружия, они ждали первых ошибок и разногласий среди победивших революционеров.

В то время, как низложенный Альфонс XIII находился на пути в эмиграцию, было сформировано первое временное правительство республики. Главой кабинета стал бывший монархист и добрый католик Алкала Самора (его имя должно было успокоить боявшуюся социального переворота буржуазию). Властитель умов и «отец республики» Мануэль Асанья стал военным министром, его основной недоброжелатель - лидер радикалов - Алехандро Леррус возглавил МИД (Асанья не хотел, чтобы этот человек имел какое-бы то ни было влияние на внутреннюю политику). Впервые в истории министерские портфели получили социалисты: Ларго Кабальеро стал министром труда, Прието - министром финансов, Фернандо де лос Риос - министром юстиции.

На этом месте хотелось бы исправить одну историческую несправедливость. В советской историографии не принято было много писать о Мануэле Асанье. Его не ругали, но и превозносить кабинетного политика и буржуазного республиканца, «скованного своим классовым происхождением», было как-то не принято. Между тем в истории любой страны редко встречаются политики, совмещающие блестящий ум, сострадание к своему народу и высокие принципы собственного поведения.

Именно таким человеком был Асанья, без которого нельзя себе представить все важнейшие социальные завоевания второй и последней испанской республики. В августе 1936 года один из главарей путчистов генерал Мола скажет в радиообращении, что Асанью породила не женщина. Это-де своего рода Франкенштейн, мозг которого подлежит изучению. Мола не смог скрыть за бранью невольного уважения к тогдашнему президенту Испанской республики.

Асанья родился в 1880 году на родине Сервантеса в маленьком городке Алкала де Энарес в 30 километрах от Мадрида. Рано лишился матери, что не помешало ему получить отличное образование: он учился и в Париже. Он много писал о литературе Испании и изучал историю французской Третьей республики. Асанья долго находился в тени большой политики и не старался делать карьеру. Во время диктатуры Примо де Риверы он сделал себе имя как блестящий оратор в одном из либерально-республиканских клубов Мадрида. После поражения республиканского восстания в декабре 1930 года Асанья скрылся в доме своего тестя, чтобы заняться любимым делом - писать очередной роман. Волна революции 1931 года вынесла этого известного своими пламенными речами интеллектуала в руководство республики. И тут выяснилось, что профессор не зря прожил в тишине большую часть жизни. В его голове давно сложился четкий, проработанный до деталей, план реформ всех сторон испанской действительности. И еще оказалось, что профессор жестко и энергично проводит свои планы в жизнь, защищая республику от угроз справа и слева. Он, не колеблясь, послал войска на подавление анархистского восстания в Льобрегате в январе 1932 года, но отказался утвердить смертные приговоры его организаторам. «У меня нет желания кого-то расстреливать. Кто-то должен прекратить расстреливать людей справа и слева. И это начнется с меня». Ему неоднократно предлагали установить диктатуру, но он был против чрезмерного закручивания гаек, хотя в отчаянии писал в дневнике, что испанцы ничего не хотят делать без принуждения.

Будучи и премьером, и президентом, Асанья тяготился официальными церемониями и протокольными мероприятиями. Его оставляла равнодушным коррида и нисколько не увлекали модные в то время среди «сливок общества» скачки. Этот человек всецело принадлежал политике, считая ее делом не только увлекательным, но и сугубо нравственным, если только политика эта была в интересах большинства населения.

Асанья тяжело переживал начало гражданской войны, которую он всеми силами хотел предотвратить. Его мечта о стабильной, просвещенной и социальной республике рухнула под ударами мятежников и анархистов. Но до последнего часа неравной борьбы Асанья не предал республику, хотя и утратил веру в ее победу.

Но мы, пожалуй, забежали вперед. Весной 1931 года еще никто не видел на горизонте кровавой зари будущих потрясений.

Республика стремилась придать себе легитимность и на 28 июня 1931 года были назначены выборы в Учредительные кортесы (возрастной ценз был понижен с 25 до 23 лет, а женщины впервые получили право избираться, хотя не избирать). Как и ожидалось, выборы стали триумфом социалистическо-республиканского блока. ИСРП впервые в истории стала крупнейшей парламентской партией, получив 116 мест (из 417). Радикалы Лерруса стали вторыми с 90 мандатами, 56 мест было у радикал-социалистов, 36 - у каталонской Эскерры, 26 - у партии «Республиканское действие». Были представлены и другие более мелкие республиканские группировки. Правая оппозиция имела 44 места, из которых только 1 (!) депутат причислял себя к монархистам. В целом, левые силы получили 263 места, центристы - 110 и правые, как уже упоминалось, 44. И опять, однако, проявились серьезные региональные различия. Республиканцы и социалисты вновь первенствовали в крупных городах, но Наварра и большая часть Кастилии шли за правыми.

В парламенте преобладали писатели, юристы, профессора, но впервые появились рабочие и две женщины. Президентом кортесов был избран правый социалист Хулиан Бестейро. Парламент сразу же взялся за выработку новой конституции, которая была принята после горячих дебатов в декабре 1931 года и сразу стала причиной первого правительственного кризиса.

Наиболее острые разногласия возникли, естественно, по церковному вопросу. Радикалы развернулись вовсю. Церковь была отделена от государства и ей было запрещено заниматься народным образованием. Орден иезуитов подлежал роспуску, остальным не разрешалось заниматься коммерческой деятельностью. Государство оставляло за собой право национализировать имущество монашеских орденов.

Церковь получила сильнейший удар. Конечно, к началу 1930-х годов она уже была не той, что 100 лет назад. Испанцы в массе своей уже не были религиозны и их общение с Богом ограничивалось крестинами, венчанием и отпеванием (правда, среди женщин религиозность все еще держалась крепко). И все же в стране было 60 тысяч церквей, 5 тысяч монастырей, 80 тысяч монахов и монахинь и 35 тысяч священнослужителей. Церкви принадлежало 11 тысяч поместий, банки, газеты и даже кинематографические компании. Но основное влияние, вплоть до установления республики, церковь осуществляла через подконтрольную ей систему образования. Половина испанского населения была неграмотна, а государственных школ было мало. И вот теперь церковь лишалась своего основного оружия.

Справедливости ради надо сказать, что церковники сразу же встретили республику в штыки. 1 мая 1931 года, когда Испания после долгого перерыва праздновала Первомай, глава испанской церкви кардинал Сегура опубликовал обращение к верующим, где сожалел о свергнутой монархии и призывал паству голосовать на выборах за правых. Протест министра юстиции против этого явного вмешательства святых отцов в мирские дела был проигнорирован, но события уже приняли неуправляемый характер. 10 мая на одной из мадридских улиц собрался монархический кружок. Музыка «Королевского гимна», доносившаяся из открытых окон, привлекала внимание прохожих, которые стали громко протестовать. Произошла драка, в ходе которой был ранен республиканец - шофер такси. По Мадриду поползли слухи о монархическом заговоре и по всей стране люди стали жечь церкви и монастыри, особенно принадлежащие иезуитам. Больше других усердствовали анархисты, но вполне вероятно - и платные агентов ы реакции. Правительство пыталось защитить церковную недвижимость. Военный министр Асанья вывел на улицы войска, но запретил им стрелять в демонстрантов, заявив, что все монастыри Испании не стоят жизни одного республиканца. Он же изрек и ставшую крылатой фразу, что Испания перестала быть католической. Правительство закрыло ряд консервативных газет, провоцировавших беспорядки. Гражданская гвардия (своего рода жандармерия, созданная в 1844 году для поддержания порядка в сельской местности и особенно ненавистная рабочим и крестьянам) несколько раз по своему обыкновению стреляла в демонстрантов. Хотя ее и не распустили, но создали ей противовес в лице штурмовой гвардии, в которую набирались преданные республике люди.

Итак, первая проба сил показала, что у республики есть запас прочности. Но эксцессы против церкви, как и раньше, безусловно помогли сплотиться реакции и начать активную клевету против нового строя, якобы неспособного защитить порядок и собственность в стране. И эта пропаганда с каждым месяцем завоевывала все новых сторонников среди средних классов и части забитого и неграмотного крестьянства.

Именно за борьбу против неграмотности (писать и читать не умело 50 % взрослого населения страны) республиканское правительство принялось с первых дней своего существования. Если в 1909–1931 годах государство построило в Испании 11128 школ (т. е. около 500 в год), то только за первый год существования республики в строй было введено 9600 школ. Всего республика намеревалась возвести 27000 школ, прежде всего в сельской местности. На 15 % была повышена заработная плата учителей, что в условиях отсутствия инфляции сделало эту профессию престижной и популярной.

Республика не забыла и о селе и впервые в испанской истории приступила к радикальному решению аграрного вопроса. Уже 29 апреля 1931 года был издан декрет, запрещавший помещику отказывать крестьянину в аренде, если последний исправно платил арендную плату, а за день до этого, 28 апреля, помещиков обязали нанимать батраков в первую очередь из их муниципального округа (эта мера была нацелена на предотвращение использования штрейкбрехеров против своих земляков-арендаторов). 21 мая создается Аграрная техническая комиссия для выработки полномасштабной реформы испанского сельского хозяйства. Временное правительство заявило, что считает аграрную реформу «осью социального, политического и промышленного преобразования Испании». И это воистину было правдой. Пока комиссия вырабатывала проект реформы, правительство не сидело без дела. 23 сентября 1931 года законом было установлено, что если помещик не обрабатывает свою землю, то муниципалитет вправе сам организовывать обработку этой земли, в т. ч. передать ее батракам. Для сельхозрабочих, так же, как и для промышленного пролетариата был установлен 8-часовой рабочий день.

9 сентября 1932 года кортесы проголосовали за аграрную реформу. Закон касался районов Испании, где преобладали крупные латифундии (Андалусия, Эстремадура, Саламанка и др.). Государство экспроприировало в этих районах земли, превышавшие определенный максимальный уровень (1/6 площади муниципального округа или приносящие доход более 20 % от суммарного дохода с земель округа). Государство обязывалось выкупить земли, частично в денежной форме, частично облигациями госзайма со сроком погашения 50 лет. Земельные владения крупного дворянства и участников путча генерала Санхурхо (о нем ниже) экспроприировались безвозмездно. Для проведения закона в жизнь создавался Институт аграрной реформы, где, правда, оказалось много реакционеров. До 31 декабря 1934 года среди 12260 крестьянских семей было распределено 117 тысяч гектаров земли, хотя, по подсчетам экономистов, для успешного завершения реформы требовалось передать 6 миллионов гектаров 930 тысячам семей.

Аграрную реформу республики, как и многие другие ее социально-экономические и политические меры, принято называть несовершенной. Но где это совершенство? Республика действовала в обстановке острого противодействия не только со стороны реакции, но и леваков-анархистов. К тому же даже самые хорошие законы должны претворять в жизнь преданные идеалам реформ люди. А таких в испанской деревне среди образованного класса было немного. Не подлежит сомнению, что аграрная реформа страшно напугала господствующие классы, так как выглядела «социалистической»: еще никогда у испанских грандов правительство не изымало собственность.

В целом экономическая политика первых лет республики была довольно консервативной и успешной, учитывая тот факт, что установление республиканского строя совпало по времени с мировым экономическим кризисом. На первом же своем заседании Временное правительство было вынуждено принять меры против утечки капитала из страны. Это было действенное оружие, с помощью которого богатые слои общества хотели показать, кто в доме хозяин. Однако с помощью административных мер (запрет на вывоз из страны крупных сумм наличными, ограничения на снятия средств с текущих счетов и т. д.) упавший в апреле 1931 года курс песеты был стабилизирован уже к середине 1932 года. Министру финансов Прието пришлось, правда, депонировать в Банке Франции 250 миллионов песет золотом для поддержания курса национальной валюты.

Принимались протекционистские меры по защите отечественного промышленного и сельскохозяйственного производства. Так, например, чтобы сделать испанский уголь пригодным для паровозных топок, за границей был закуплен битум, необходимый для брикетирования угля.

1931–1933 годы были неудачными для испанской металлургии, так как на основном рынке сбыта испанской стали (в Великобритании) царил кризис. К тому же, в отличие от времен диктатуры Примо де Риверы, республиканское правительство развивало не железные дороги (они в основном электрифицировались), а автомагистрали. Шло большое государственное строительство ирригационных сооружений и ГЭС (чем-то похожее на «новый курс» Рузвельта). И при этом бюджет республики оставался сбалансированным, чем также не мог похвастаться Примо де Ривера. В целях экономии средств Прието вел переговоры с Советским Союзом о закупке бензина (вопиющий факт в глазах испанской реакции), так как СССР был готов продавать его на 18 % дешевле англичан и американцев.

Так как почти все забастовки в 1931–1933 годах выигрывали рабочие, их зарплата и жизненный уровень росли (в то время это было невиданным явлением в Западной Европе, пораженной кризисом). На свою дневную зарплату в 16 песет испанский металлург (наиболее высоко оплачиваемая категория рабочих) мог купить три с половиной килограмма говядины или двадцать с лишним килограммов белого хлеба. Правда, рабочие семьи были многодетными, а жены, как правило, не работали. Цены в стране сильно не росли, и стоимость жизни в 1933 году была ниже, чем во времена диктатуры. И все же многомиллионные массы неквалифицированных и сельскохозяйственных рабочих были вынуждены существовать на 2–3 песеты в день.

Несмотря на то, что правительство республики использовало в своей экономической политике приемы, вполне обычные для Западной Европы того времени, крупные помещики и представители финансового капитала все равно ненавидели дорвавшихся до власти либеральных профессоров. Это были «не свои люди», которые слишком сильно заботились о благе черни.

Ненависть реакции вызвала и военная реформа, осуществленная профессором литературы Асаньей. Последний, правда, был корреспондентом во Франции в годы Первой мировой войны, и его острый ум сформировал концепцию преобразований, которая выглядит очень современной и в наши дни. Асанья хотел сделать вооруженные силы более компактными, дешевыми, технически совершенными и аполитичными.

Уже 22 апреля 1931 года появился первый «военный декрет» Асаньи, требовавший от всех офицеров принесения присяги на верность республике, включая обязательство защищать ее с оружием в руках. Если офицер отказывался дать присягу, то он должен был оставить военную службу. В требовании присяги не было ничего необычного, но правая пресса сразу же обрушилась на ненавистного ей Асанью за то, что он лишал-де принципиальных офицеров карьеры и средств к существованию. Но уже 25 апреля военный министр в новом декрете сообщал, что решившим подать в отставку офицерам будет полностью сохранено их жалованье (включая его последующее повышение, как если бы офицер продолжал служить и получать новые знания). Даже многие враги республики вынуждены были признать эту меру благородной. Противники Асаньи заговорили теперь уже о попытке «подкупа» офицеров. Из 26 тысяч офицеров (1 на 9 солдат) испанской армии 1930 года в отставку подала одна треть, из которых, в свою очередь, две трети были полковниками, потерявшими всякую надежду стать генералами. К сожалению, из армии ушло много либерально настроенных офицеров, которым давно претила затхлая, пронизанная предрассудками общественная атмосфера в казармах. Генералы-»африканцы», напротив, остались, а именно они ненавидели республику больше всего.

Асанья сократил численность дивизий испанской армии вдвое (с 16 до 8) и ликвидировал должности военных генерал-капитанов (т. е. генерал-губернаторов) провинций, к которым переходила в случае объявления осадного положения и гражданская власть. Высшей армейской должностью стал дивизионный генерал. Всего новая испанская армия должна была состоять из 80 генералов (вместо прежних 195) 7600 офицеров (в 1930 году майоров и капитанов было больше, чем сержантов) и 105 тысяч солдат в самой Испании и 1700 офицеров и 42 тысяч солдат в Марокко.

3 июля Асанья объявил о пересмотре всех военных назначений, сделанных во времена диктатуры, а 14 июля была закрыта единственная общая для всех родов войск военная академия в Сарагосе. Ее начальником был генерал Франсиско Франко. Слушателям академии генерал запомнился призывами к безусловному патриотизму и борьбой за нравственность и здоровье курсантов, которым было предписано всегда иметь с собой презерватив, чтобы не заразиться венерическими болезнями.

Франко не принял республику внутренне, но будучи очень осторожным человеком, демонстрировал внешнюю лояльность новым властям, которые, впрочем, не обманывались насчет его действительных настроений. Приказ о расформировании академии застал Франко на маневрах в Пиренеях. Он решил, что Асанья мстит ему за блестящую карьеру в Марокко. Хотя на самом деле военный министр считал, что преподавание в академии устарело: там не уделяли никакого внимания современным методам ведения боя, а увлекались шагистикой и воспитанием весьма спорных моральных качеств (офицерам внушали чувство кастовости, превосходства над гражданскими людьми, мессианизма). 14 июля 1931 года в своей прощальной речи перед слушателями академии Франко почти открыто критиковал действия правительства. Но когда Асанья сделал ему замечание, будущий диктатор поспешил оправдаться. 21 августа 1931 года в военном министерстве произошла встреча двух будущих врагов. Франко пришлось еще раз выслушать выговор за речь в Сарагосе, и он повторно заверил Асанью в своей лояльности, хотя и с улыбкой намекнул военному министру, что знает об установленном за ним полицейским наблюдением (это было правдой). Асанья смутился и распорядился снять слежку, хотя по-прежнему считал Франко врагом республики.

Помимо закрытия академии в Сарагосе Асанья обязал всех офицеров, желавших обучаться в академиях родов войск, пройти перед этим действительную военную службу и прослушать курс лекций по общественным наукам в гражданских университетах. Кроме того, Асанья расширил возможности сержантского состава получать офицерские звания, чтобы создать новое поколение командиров. Наконец, многие вспомогательные посты в армии были переданы гражданским лицам, на которых было распространено трудовое законодательство республики. Ударом для военных была и отмена пресловутого закона о юрисдикциях 1906 года. Наоборот, теперь все дела военных подлежали рассмотрению обычными гражданскими судами, которым придавались специалисты по военным вопросам.

В целом, военная реформа Асаньи не только сэкономила государству 200 миллионов песет, но и представляла собой первый в истории Испании шаг по превращению вооруженных сил в один из институтов гражданского общества. Асанья просчитался, как мы уже говорили, в одном: наиболее решительные и реакционно настроенные офицеры предпочли остаться в рядах армии. Генерал Франко, назначенный командиром пехотной бригады в своей родной Галисии, рекомендовал своим единомышленникам поступать именно так.

С самого момента провозглашения республики в казармах стали задумываться о государственном перевороте. Уже летом 1931 года правительство раскрыло заговор генерала Оргаса, в котором участвовали монархисты. Республика, правда, ограничилась высылкой генерала на Канарские острова.

Год спустя, в августе 1932 года армия сделала уже более серьезную попытку свергнуть правительство. Во главе мятежа стоял 60-летний популярный в войсках генерал Санхурхо. Будучи командующим гражданской гвардией в апреле 1931 года, он фактически отказался поддержать короля, которому не мог простить «сдачу» Примо де Риверы годом раньше. Республиканское правительство перевело Санхурхо на должность командующего корпусом карабинеров (пограничная стража). Летом 1932 года планы мятежа стали приобретать конкретную форму. По традиции планировалось поднять несколько военных гарнизонов (в Севилье, Мадриде, Гранаде, Кадисе и Вальядолиде) и заставить правительство уйти в отставку. Карлисты (называвшие себя теперь традиционалистами) обещали предоставить в распоряжение мятежников 6 тысяч бойцов своей милиции «рекете». Помощь обещала и фашистская Италия. Санхурхо пытался привлечь к путчу Франко, но тот отказался, намекнув генералу на его собственное поведение в дни крушения монархии. К тому же осторожный Франко считал, что выступление плохо подготовлено. И в этом он оказался прав. Асанья был начеку. К зданию его военного министерства были стянуты части республиканский штурмовой гвардии под командованием начальника военной разведки Менендеса. Штаб заговорщиков находился на соседней улице всего в нескольких метрах от резиденции военного министра.

В ночь на 9-ое августа 1932 года путчисты напали на здание военного министерства, но их не поддержали, как предполагалось, кавалерийские части, 31-й пехотный полк и гражданская гвардия. В результате двухчасового боя мятежники были разгромлены. Было убито 2 офицера и 7 солдат, генералы смогли скрыться.

Утром 10 августа Асанья уже докладывал находящемуся на отдыхе президенту Алкала Саморе о провале мятежа. Но победный рапорт был еще преждевременным. 10 августа под руководством Санхурхо восстал севильский гарнизон. В своем манифесте Санхурхо называл Учредительные кортесы нелигитимными, так как они были избраны в «обстановке террора». Однако генерал был достаточно умен и ничего не говорил о восстановлении монархии, обещая лишь новые свободные выборы парламента, который и определит форму правления. Путчисты арестовали не оказавшего сопротивления гражданского губернатора Севильи и заняли основные стратегические точки города. Затем Санхурхо выехал на расположенный неподалеку от Севильи военный аэродром Таблада с целью побудить летчиков присоединиться к нему, но натолкнулся на отказ солдат и механиков. Когда генерал вернулся в город, он уже видел на улицах листовки КПИ и НКТ, призывавшие рабочих к всеобщей забастовке, которая не замедлила начаться. После этого подчиненные Санхурхо полковник Поланко и подполковник Тассара заявили «вождю», что гарнизон Севильи не готов к дальнейшим действиям против правительства. Санхурхо пытался на автомобиле бежать в Португалию, но был арестован по дороге к границе.

Между тем Севилья уже находилась в руках бастующих, были подожжены клубы помещиков, предпринимателей и торговцев.

Правительство произвело многочисленные аресты и закрыло несколько правых газет. 17 августа 1932 года Асанья зачитал в Кортесах законопроект о безвозмездной конфискации земель всех участников мятежа и на следующий день за этот закон проголосовало 262 депутата (против - 14).

24 августа суд приговорил Санхурхо к смертной казни. Но правительство, несмотря на протесты рабочих организаций, заменило высшую меру наказания тюремным заключением. Интересно, что мексиканский президент Плутарко Кальес в специальной телеграмме рекомендовал Асанье все же расстрелять Санхурхо, предрекая в противном случае большие беды для республики. Но Асанья остался непреклонен. Профессор литературы был не только решительным, но и гуманным человеком.

Итак, первый раунд в борьбе республики с военщиной остался за «прекрасной девочкой», но путч Санхурхо ясно показал, что новая власть в опасности и должна уметь себя защитить.

Республиканский режим подвергался и атакам слева, в основном со стороны анархистов, которых не устраивала медлительность с осуществлением всеобщей революции и установлением в Испании так называемого «либертарного (т. е. свободного) коммунизма» без власти, денег и эксплуатации.

Между тем социалист и министр труда в 1931–1933 годах Ларго Кабальеро сделал для улучшения положения рабочих действительно много. 1 мая был впервые в истории объявлен праздничным днем и в этот праздник в 1931 году правительство ратифицировало конвенцию Международной организации труда (МОТ) о введении 8-часового рабочего дня в промышленности. На сельскохозяйственных рабочих было распространено законодательство о компенсациях при несчастных случаях. Конституция Испании под давлением социалистов провозгласила страну «республикой трудящихся всех классов». Статья 44 основного закона предусматривала возможность экспроприации собственности «ради социальной пользы за справедливое вознаграждение». 27 ноября 1931 года кортесы приняли специальный закон о смешанных судах (в составе рабочих и предпринимателей), которые должны были определять на предприятиях условия труда, уровень зарплаты, содержание индивидуальных и коллективных договоров. Правда, было запрещено начинать «дикие» забастовки до использования процедуры арбитража.

Вводя эту систему, Кабальеро много заимствовал из корпоративной системы времен Примо де Риверы, приглашая со стороны государства в состав смешанных судов прогрессивных людей, которые обычно становились в спорах на сторону рабочих. Пытался Кабальеро бороться и с безработицей путем регулирования занятости и организации масштабных общественных работ.

Чрезвычайный конгресс НКТ, проходивший в Мадриде 10–14 июня 1931 года, представлял 800 тысяч человек. Анархисты отвергли выборы в Учредительные кортесы, настаивая на немедленной социальной революции. Через пару месяцев в НКТ стало преобладающим влияние таких экстремистски настроенных деятелей, как Х. Гарсиа Оливер, Ф. Монтсени, Ф. Аскасо. Они всячески поощряли забастовки, число которых в 1931 году достигло 734 (в среднем, по две в день). Впереди шла анархо-синдикалистская Барселона. Введение Кабальеро системы обязательного арбитража было воспринято НКТ как объявление войны, так как изымало у анархистов их основное оружие - тактику прямых спонтанных действий. Анархисты стали попросту бойкотировать арбитраж, стараясь вызвать правительство на репрессивные меры. Последствия такой тактики не заставили себя ждать.

31 декабря 1931 года в местечке Кастильбланко бастующие батраки убили 4 гражданских гвардейцев. В ответ последние (привыкшие стрелять по рабочим в упор и без особых приказов) убили 6 человек во время митинга в Логроньо. Здесь следует отметить, что еще в октябре 1931 года был принят Закон о защите республики, направленный как против монархистов (запрещалось использование монархических эмблем), так и против «подстрекательства к неповиновению закону» (в частности, под это определение подпадали «дикие» стачки). После кровавых событий на переломе 1931 и 1932 годов НКТ и КПИ стали настойчиво требовать отмены закона. Им фактически вторили правые, со своей стороны обвиняя правительство в неспособности поддерживать общественный порядок и защищать собственность.

21 января 1932 года НКТ подняла настоящее восстание в Каталонии (долина реки Льобрегат). Часть городов была захвачена анархистами, которые объявили об уничтожении частной собственности, денег и установлении «свободного коммунизма». Армейские части, к которым было вынуждено прибегнуть правительство, быстро подавили восстание. Асанья не стал запрещать НКТ, но выслал видных анархо-синдикалистов в Испанскую Гвинею. Тем не менее, популярность «революционной» НКТ росла, и в 1932 году в ней состоял уже 1 миллион человек.

Следует отметить, что республика первоначально была встречена в штыки и коммунистами как «буржуазная». Руководство КПИ механически повторяло лозунги Коминтерна о Советской власти и рабоче-крестьянском правительстве. Перелом произошел после IV съезда партии в Севилье в марте 1932 года, когда генеральным секретарем КПИ стал видный рабочий вожак и бывший анархист Хосе Диас. Тогда в партии было около 12 тысяч членов. Летом 1932 года коммунисты образовали и собственный профцентр - Унитарную всеобщую конфедерацию труда (УВКТ), в которую вошли некоторые местные профсоюзы общей численностью 150–200 тысяч человек.

В социалистическом профцентре ВСТ в 1932 году было около 1 миллиона человек и его руководство старалось внушить рабочим умеренность в своих требованиях, призывая не бастовать против собственного министра. Однако, к тому времени настроения в испанском рабочем движении были столь радикальными, что отдельные профсоюзы ВСТ просто не могли не участвовать в стачечном движении, так как в противном случае им грозил переход собственных членов в НКТ или УВКТ.

В январе 1933 года анархисты подняли новое восстание: 8 января была атакована без всякого успеха штаб-квартира полиции в Барселоне. Зачинщиков быстро арестовали. В некоторых деревнях Леванта (восточное побережье Испании с центром в Валенсии) крестьяне все же захватили власть, провозгласив «либертарный коммунизм». В Мадриде дело ограничилось небольшими перестрелками. Но по-настоящему повстанческое движение разгорелось в сельской Андалусии 8-12 января. Одна из деревень провинции Кадис - Касас Бьехас («Старые дома») - также объявила у себя «коммунизм». Гражданская и штурмовая гвардии вошли в деревню и обнаружили, что один старый крестьянин-анархист забаррикадировался в своем доме вместе с родственниками и соседями. Осада продолжалась всю ночь. Затем гвардейцы подожгли дом. Хозяин погиб в огне, а те кто попытался выбраться, были хладнокровно расстреляны из пулеметов. Командир гвардейцев капитан Рохас на этом не успокоился и приказал расстрелять еще одиннадцать крестьян.

Бойня в Касас Бьехос всколыхнула всю страну. Асанья сначала неосмотрительно взял под защиту действие сил правопорядка и его правительству был высказан вотум доверия. Но когда раскрылись все факты, Рохас был арестован и приговорен к 21 году тюрьмы. Раньше в испанской истории еще не бывало такого, чтобы находящееся у власти правительство судило гвардейцев. И все же по престижу республики был нанесен огромный удар. «Прекрасная девочка» заплакала кровавыми слезами. С этого момента правительство Асаньи уже не работало как раньше, а только отбивалось от нападок со всех сторон.

Правда, кризис республиканско-социалистической коалиции начался раньше. Еще в октябре 1931 года бывшие монархисты Алкала Самора и Маура покинули кабинет в знак несогласия с антицерковной статьей конституции. Новое, более однородное правительство республики, состоящее из левых республиканцев и социалистов проработало активно весь 1932 год. после событий в Касас Бьехас Асанье (который стал премьером после ухода Алкала Саморы и сохранил за собой портфель военного министра) предлагали установить диктатуру и объявить осадное положение. Но премьер на это пойти отказался.

23 апреля 1933 года в Испании состоялись частичные муниципальные выборы (переизбирались те муниципальные советники, которые были объявлены победителями в апреле 1931 года ввиду отсутствия конкурентов). Победили кандидаты правых, правительственные партии получили лишь 25 % голосов.

Правительство вновь попыталось завладеть инициативой на проверенном временем антирелигиозном фронте. 17 мая 1933 года был принят закон о религиозных конгрегациях, запрещавший уже с 1 октября 1933 года функционирование всех церковных образовательных учреждений, кроме начальных школ. Все храмы и церкви были объявлены национальным достоянием. В течение года со дня издания закона церковные организации должны были прекратить любую коммерческую деятельность. Была полностью прекращена урезанная ранее выплата государственных субсидий духовенству.

8 июня 1933 года ставший президентом республики Алкала Самора отклонил ряд кадровых перемещений в правительстве Асаньи и вызвал тем самым отставку кабинета. Формирование нового правительства было поручено социалистам (формально имевшим самую большую фракцию в кортесах; на деле Алкала Самора хотел дать почувствовать ИСРП ее полную изоляцию). В конце концов, новым премьером опять стал Асанья, сохранивший партийный состав своего кабинета. Но кризис усиливался. В 1933 году было зафиксировано 1127 стачек. Все чаще забастовки стали сопровождаться перестрелками боевиков анархистов и нарождавшегося фашистского движения (подробнее о нем в следующей главе).

4 сентября 1933 года состоялись выборы в конституционный суд - Трибунал конституционных гарантий. Правительственным партиям досталось 5 мест, правоцентристской оппозиции - 12. Причем в состав высшего суда республики от коллегии адвокатов вошел находившийся в эмиграции ярый монархист и «экономический гений» времен диктатуры Примо де Риверы Кальво Сотело (этот человек впоследствии станет своеобразным поводом к гражданской войне). Асанья подал в отставку.

Испа"нская револю"ция 1931-39, революция, в ходе которой сложилась в Испании демократическая республика нового типа, воплотившая некоторые из основных черт народной демократии. Особенности И. р. были в значительной мере обусловлены некоторыми отличительными чертами исторического развития Испании (прежде всего исключительной живучестью феодальных пережитков, носители которых - помещики - закрепили в годы фашистского режима тесный союз с финансово-промышленной олигархией). Осью политической борьбы, развернувшейся накануне революционного взрыва, был антагонизм между блоком землевладельческой аристократии и финансовой олигархии (его господство олицетворяла монархия) и испанским народом в целом. Противоречия господствовавшей в стране социальной и политической системы были обострены экономическим кризисом, охватившим Испанию в середине 1930.

Стремясь предотвратить крушение монархии, правительство Беренгера, пришедшее в январе 1930 на смену диктатуре генерала Примо де Риверы, издало декрет о проведении 19 марта выборов в кортесы. Этот маневр не принёс успеха его инициаторам, ибо в условиях революционного подъёма оппозиционные силы отказались участвовать в выборах и вынудили Беренгера подать в отставку (14 февраля 1931). Король Альфонс XIII (правил в 1902-31) назначил главой правительства вместо генерала Беренгера адмирала Аснара. Новое правительство сразу объявило о проведении 12 апреля выборов в муниципалитеты. Но эти выборы вылились в решительный антимонархический плебисцит. Во всех городах Испании в выборах в муниципальные советы победили республиканцы. За республику высказалось подавляющее большинство населения Испании. На другой день после выборов лидер каталонского национального движения Масиа провозгласил создание Каталонской республики. 14 апреля 1931 Революционный комитет (созданный лидерами буржуазно-республиканского движения на основе Сан-Себастьянского пакта 1930 ) собрался в здании Министерства внутренних дел и сформировал временное правительство, которое возглавил Алькала Самора (лидер Демократической либеральной партии). В этот день король отрекся от престола. 27 июня 1931 собрались Учредительные кортесы, которые 9 декабря 1931 приняли республиканскую конституцию.

Эта мирная революция лишила власти блок помещичьей аристократии и крупной буржуазии, который уступил место новому блоку, представлявшему всю буржуазию, за исключением некоторых групп монополистического капитала; стремясь обеспечить себе опору в массах, буржуазия привлекла к участию в правительстве Социалистическую партию. В декабре 1931 давление масс привело к отстранению от власти двух самых правых политических партий правительственного блока: Консервативной (лидер М. Маура) и Радикальной (лидер А. Леррус ). Руководство правительством оказалось в руках мелкобуржуазных республиканцев, которые не пошли по пути коренных социально-экономических преобразований. При новом, буржуазно-демократическом строе сохранялись латифундии, натуральная рента, издольщина, не была проведена в жизнь аграрная реформа, в которой так нуждалась Испания - «страна земли без людей и людей без земли» и которую требовали миллионы обездоленных крестьян и с.-х. рабочих. Республиканские и социалистические министры оттолкнули массы от республики, проводя политику заигрывания с реакцией и насилия по отношению к рабочему классу и крестьянству, чем расчистили путь для контрреволюции, которая начала готовиться к восстановлению прежних порядков. Так стал возможным военный мятеж 10 августа 1932, возглавлявшийся генералом Санхурхо , быстро подавленный благодаря ответному выступлению масс (Санхурхо, приговорённый вначале к смертной казни, а затем к 30 годам тюрьмы, был в 1934 освобожден правительством Лерруса). В сентябре 1933 вследствие наступления реакции, социалисты были выведены из правительства. Раскол республиканско-социалистического блока, явившийся результатом противоречивой и непоследовательной внутренней политики правительства, вызвал политический кризис в республике. Республиканская партии под давлением правых сил раскололись на мелкие группы. Парламент был распущен. Новые выборы (19 ноября 1933) принесли победу Радикальной партии и правым профашистским силам. Социалистическая партия потеряла почти половину своих мест в парламенте.

Одержав в 1933 победу на выборах, реакция получила широкие возможности для захвата власти легальным путём и подрыва республики изнутри. С этой целью силы реакции объединились в Конфедерацию автономных правых (СЭДА) с Хилем Роблесом во главе. В начале октября 1934 СЭДА после ряда подготовительных манёвров вошла в состав правительства.

В этот период руководителем и организатором масс, объединявшихся в борьбе с силами контрреволюции, становилась Коммунистическая партия Испании (КПИ; создана в 1920). Среди мер, направленных на демократизацию страны, Коммунистическая партия в первую очередь выдвигала аграрную реформу. Коммунисты требовали ограничения господства крупных национальных и иностранных банков и монополий над экономической и социальной жизнью страны. Коммунистическая партия считала необходимым провозгласить право на самоопределение Каталонии, Страны Басков и Галисии, предоставить полную независимость Марокко и вывести испанские войска из Северной Африки. По мнению коммунистов, республика должна была осуществить демократическое обновление государственного аппарата и в первую очередь командного состава испанской армии. Коммунистическая партия считала, что для последовательного осуществления демократизации страны необходимо, чтобы рабочий класс выполнил роль руководителя народных масс, важнейшим условием чего должно было стать объединение всех сил рабочего класса. Поэтому борьбу за единство рабочего класса компартия сделала осью своей политики. Политика единства прокладывала себе дорогу в массах; она находила сочувственный отклик и в рядах Социалистической партии, которая, после того как социалисты были вытеснены из правительства, переживала острый кризис. Если некоторых социалистических лидеров поражение и провал их политики подтолкнули к открытому переходу вправо - в направлении либерализма и отказу от классовых позиций, то другая, более близкая к пролетариату часть руководства во главе с Ф. Ларго Кабальеро активно включилась в антифашистскую борьбу. Это позволило в течение 1934 добиться первых успехов на пути установления единства действий между Коммунистической и Социалистической партиями.

Когда СЭДА 4 октября 1934 вошла в состав правительства, массы, руководимые Социалистической и Коммунистической партиями, выразили немедленно своё отрицательное отношение к этому факту. В Испании была объявлена всеобщая забастовка, которая в Астурии, в Стране Басков, Каталонии и Мадриде переросла в вооруженное восстание. Особенно широким размахом и наибольшей остротой отличалась борьба в Астурии (см. Октябрьские бои 1934 в Испании). Правительство бросило против трудящихся подразделения иностранного легиона и марокканские части, которые с особой жестокостью расправились с астурийскими горняками. Репрессиями против повстанческого движения в октябре 1934 руководил генерал Франко, уже тогда готовивший заговор против республики. Хотя Октябрьское восстание 1934 и потерпело поражение из-за отсутствия подготовки и координации действий, всё же оно задержало осуществление планов реакции и вызвало по всей стране массовое движение солидарности с восставшими, ненависть к реакции и подготовило условия для образования Народного фронта.

Спустя два месяца после окончания борьбы в Астурии по инициативе компартии в условиях подполья был создан комитет по связи между руководством Социалистической и Коммунистической партиями. В мае 1935 КПИ, опираясь на уже действовавший в течение нескольких месяцев Антифашистский блок, предложила Социалистической партии образовать Народный фронт. Однако Социалистическая партия под предлогом нежелания сотрудничать с буржуазно-республиканскими партиями, изгнавшими её из правительства, ответила отказом. Хотя в общенациональном масштабе предложение коммунистов не было принято, тем не менее на местах возникли многочисленные комитеты Народного фронта и комитеты по связи между социалистами и коммунистами, практически осуществлявшие политику единства. Опираясь на решения 7-го конгресса Коминтерна (25 июля - 20 августа 1935, Москва), Коммунистическая партия развивала успехи, достигнутые в деле создания Народного фронта. В декабре 1935 Всеобщая унитарная конфедерация труда, находившаяся под влиянием коммунистов, вошла во Всеобщий союз трудящихся (ВСТ), руководимый социалистами. В результате был сделан важный шаг на пути к профсоюзному единству.

В декабре 1935 под давлением масс реакционное правительство было вынуждено подать в отставку. Было сформировано правительство во главе с буржуазным демократом Портела Вальядаресом, который распустил парламент и назначил новые выборы. Это была победа демократических сил, ускорившая создание Народного фронта. 15 января 1936 был подписан пакт об образовании Народного фронта, в который вошли Социалистическая партия, Коммунистическая партия, Левореспубликанская партия, Республиканский союз, Всеобщий союз трудящихся и ряд мелких политических групп. Вне рядов Народного фронта оставалась анархистская Национальная конфедерация труда (НКТ), хотя рядовые рабочие, входившие в неё, активно сотрудничали с рабочими других политических направлений, вопреки сектантской тактике лидеров НКТ. На состоявшихся 16 февраля выборах демократические силы одержали убедительную победу. Из 480 мест в парламенте партии Народного фронта завоевали 268.

Победа Народного фронта воодушевила прогрессивные силы Испании на борьбу за осуществление глубоких демократических преобразований. Грандиозные уличные демонстрации, состоявшиеся в Мадриде и других городах, свидетельствовали о решимости масс упрочить и развить одержанную победу. Народ требовал освобождения политических заключённых, и это требование было выполнено без промедления. Быстро росло влияние Коммунистической партии, численность которой в феврале 1936 составляла 30 тыс., в марте - 50 тыс., в апреле - 60 тыс., в июне - 84 тыс., в июле - 100 тыс. чел. Укрепился Народный фронт, ведущей силой которого был рабочий класс. Слияние организаций социалистической и коммунистической молодёжи в Союз объединённой социалистической молодёжи (апрель 1936) подготовило основу для единства молодёжного движения. В Каталонии в результате слияния 4 рабочих партий (июль 1936) была создана Объединённая социалистическая партия Каталонии. Успехи Народного фронта вновь открыли перед Испанией перспективу развития демократической революции мирным, парламентским путём. В результате победы Народного фронта было создано республиканское правительство, поддержанное социалистами и коммунистами, не входившими в него. КПИ была сторонницей создания правительства Народного фронта, однако против этого возражала Социалистическая партия.

Образовавшиеся после победы Народного фронта правительства Асаньи (19 февраля 1936 - 12 мая 1936) и Касареса Кироги (12 мая 1936 - 18 июля 1936) не учли суровых уроков, полученных в первые годы республики, не приняли необходимых мер для защиты демократического строя. На прежних местах в армии оставалось большинство генералов-реакционеров (в том числе Франко, Мола, Годеда, Кейпо де Льяно, Аранда, Кабанельяс, Ягуэ и др.), которые готовили заговор против республики. В тесном контакте с такими реакционными политическими группами, как основанная в 1933 Испанская фаланга (фашистская партия) и организация «Обновление Испании», во главе которой стоял Кальво Сотело, бывший соратник диктатора Примо де Риверы (с 13 сентября 1923 по 28 января 1930), эти генералы завершили последние приготовления к мятежу. За генералами стояла помещичье-финансовая олигархия, стремившаяся установить фашистскую диктатуру и тем самым упрочить свои позиции в стране.

Подготавливая мятеж против республики, испанская реакция опиралась на поддержку Гитлера и Муссолини. Ещё в 1934 в Риме представителями испанской реакции было заключено соглашение с Муссолини, который обещал предоставить вооружение и денежные средства крайне правым испанским силам. В марте 1936, после победы Народного фронта, генерал Санхурхо (он должен был возглавить мятеж; после его гибели 20 июля 1936 в авиационной катастрофе главным руководителем мятежа стал генерал Франко) и вождь фаланги Хосе Антонио Примо де Ривера отправились в Берлин, чтобы окончательно уточнить детали участия фашистской Германии в борьбе против испанского народа. 16 июля генерал Мола оповестил всех участвовавших в заговоре генералов о том, что мятеж вспыхнет и будет развиваться последовательно 18, 19 и 20 июля. Военные, действовавшие в Марокко, выступили раньше установленного срока (утром 17 июля). Первые части, использованные мятежниками, в большинстве состояли из солдат иностранного легиона (11 тыс. чел.) и марокканских солдат (14 тыс. чел.). Военщина, жестоко подавив отдельные попытки сопротивления, овладела городами Мелилья, Сеута и Тетуан. 18 июля заговорщики, восставшие на Пиренейском полуострове, захватили Кадис и Севилью.

Военно-фашистский мятеж оставил республику без армии. В обстановке, которая требовала энергичных и безотлагательных действий, виднейшие республиканские лидеры обнаружили слабость и нерешительность. Глава правительства Касарес Кирога (Левореспубликанская партия) и президент республики (с мая 1936) Асанья до последнего момента противились передаче оружия в руки народа и пытались добиться соглашения с мятежниками. Но рабочий класс, народные массы не соглашались на капитуляцию, которую им предлагало правительство. Как только в Мадриде узнали о мятеже в Марокко, все предприятия прекратили работу и народ устремился на улицу, требуя у правительства оружия для защиты республики. Делегация Коммунистической партии явилась к главе правительства и поддержала требования масс. 18 июля комиссия представителей Народного фронта вновь посетила Касареса Кирогу и потребовала вооружить народ.

Грозная народная волна поднялась, чтобы дать отпор реакционному мятежу. Касарес Кирога, оказавшийся не в состоянии нести ответственность за действия своего правительства, подал в отставку. Президент Асанья поручил Д. Мартинесу Баррио (лидеру партии Республиканский союз) сформировать правительство, которое должно было достичь соглашения с мятежниками, что на деле означало бы капитуляцию. Однако энергичный протест народа сорвал эту попытку. 19 июля приступило к своим обязанностям новое правительство, возглавленное одним из лидеров Левореспубликанской партии Хосе Хиралем. Но в спорах о том, вооружать или не вооружать народ, было потеряно три дня, и эти три дня колебаний заговорщики использовали, захватив 23 города. За колебания республиканских лидеров народ расплачивался своей кровью.

Тем не менее мятежники вскоре смогли убедиться в решимости народных масс преградить дорогу фашизму. В Барселоне и Мадриде мятеж был быстро подавлен. По всей Испании рабочие, крестьяне, ремесленники, интеллигенция поднялись на защиту республики.

В начале августа 1936 преимущество ещё сохранялось за республикой. В руках республиканцев оставались Мадрид, Валенсия, Каталония, Астурия, Страна Басков, большая часть Эстремадуры, Новая Кастилия, Мурсия. Республика осуществляла контроль над главными промышленными и горнорудными центрами, портами (Барселона, Бильбао, Сантандер, Малага, Альмерия, Картахена и др.) и наиболее богатыми с.-х. районами (см.карту ). Мятеж в основном был подавлен. Республика была спасена от первого фашистского натиска.

Испанские трудящиеся сумели разгромить фашистский мятеж благодаря настойчивой деятельности коммунистов, направленной на достижение единства действий рабочих и всех антифашистов, взаимопонимания и соглашения между Коммунистической и Социалистической партиями.

После первых ударов, нанесённых мятежникам, война могла бы кончиться, если бы она велась в национальных рамках. Но на помощь реакции пришли Гитлер и Муссолини, которые послали в Испанию германские и итальянские войска, оснащенные по последнему слову техники. Это изменило характер войны, развернувшейся в Испании. Она не была уже гражданской войной. В результате иностранной интервенции война для испанского народа превратилась в национально-революционную: национальную - потому что в ней отстаивалась целостность и национальная независимость Испании, революционную - потому что была войной за свободу и демократию, против фашизма.

Война в Испании в той или иной степени затрагивала все страны, все народы, все правительства. Для осуществления своих агрессивных планов, направленных против Европы и всего мира, Гитлер нуждался в стратегической базе (которую представлял собой Пиренейский полуостров), чтобы оказаться в тылу у Франции, поставить под контроль пути в Африку и на Восток, использовать близость полуострова к американскому континенту. Английское, французское и американское правительства не только позволили Гитлеру осуществить открытую интервенцию в Испанию, но и помогли его агрессивным планам, объявив по отношению к республике и испанскому народу преступную политику «невмешательства», которая оказала весьма важное влияние на исход войны в Испании и ускорила развязывание 2-й мировой войны 1939-1945 (см. Комитет по невмешательству в испанские дела ).

Итало-германская интервенция сыграла решающую роль на первом этапе войны в Испании и по мере роста сопротивления республиканцев приобретала всё больший размах. Муссолини направил в Испанию 150 тыс. солдат, в том числе несколько дивизий, имевших опыт войны против Эфиопии. Итальянский военно-морской флот, включавший подводные лодки, оперировал в Средиземном море. Итальянская авиация, дислоцировавшаяся в Испании, совершила 86420 вылетов (во время войны в Эфиопии она совершила 3949 вылетов), 5319 бомбардировок, во время которых на испанские населённые пункты было сброшено 11585 т взрывчатых веществ.

Гитлер, со своей стороны, направил Франко значительное количество самолётов, танков, артиллерии, средств связи и тысячи офицеров, которые должны были обучить и организовать франкистскую армию (в частности, он послал в Испанию легион «Кондор» под командованием генерала Шперле, а позднее - генерала Рихтгофена и Фолькмана). Тот факт, что 26113 немецких военнослужащих были награждены Гитлером за заслуги в войне в Испании, свидетельствует о размахе германской интервенции.

Крупные монополии США внесли свою лепту в поддержку мятежников: Франко получил в 1936 от компаний США («Стандард ойл компани» и др.) 344 тыс. т , в 1937 - 420 тыс. т , в 1938 - 478 тыс. т , в 1939 - 624 тыс. т горючего (по данным Х. Фейца - экономического советника посольства США в Мадриде). Не меньшее значение имели для мятежников поставки американских грузовиков (12 тыс. от компаний «Форд», «Студебеккер» и «Дженерал моторс»). В то же время США запретили продавать оружие, самолёты и горючее Испанской республике. СССР, решительно вставший на защиту испанской демократии, снабжал республиканцев оружием, несмотря на всякого рода трудности. Советские добровольцы, главным образом танкисты и лётчики, участвовали в обороне республики. В поддержку её борьбы развернулось широкое движение солидарности, высшим выражением которого явились Интернациональные бригады , организованные главным образом коммунистическими партиями.

Героическая борьба испанского народа и его первые победы служили лучшим доказательством того, что против фашизма можно бороться и что фашизм можно победить. Тем не менее Социалистический рабочий интернационал, отклонявший неоднократные предложения Коминтерна об объединении усилий международного рабочего движения в защиту испанского народа, по существу поддерживал политику «невмешательства».

32 с половиной месяца, с 17 июля 1936 по 1 апреля 1939, в необычайно трудных условиях испанский народ оказывал сопротивление фашистской агрессии. На первом этапе, до весны 1937, главной задачей были борьба за создание народной армии и оборона столицы, которой угрожала армия мятежников и интервентов. 8 августа 1936 фашисты захватили Бадахос, а 3 сентября Талаверу-де-ла-Рейна, расположенную примерно в 100 километрах от Мадрида.

Для борьбы с возросшей угрозой 4 сентября было сформировано новое республиканское правительство во главе с лидером социалистов Ф. Ларго Кабальеро, в которое вошли все партии Народного фронта, в том числе Коммунистическая партия. Некоторое время спустя в правительство вошла Баскская националистическая партия. 1 октября 1936 республиканские кортесы одобрили Статут Страны Басков, а 7 октября в Бильбао было создано автономное правительство во главе с католиком Агирре. 4 ноября 1936 в правительство Ларго Кабальеро были включены представители Национальной конфедерации труда.

К 6 ноября франкистские войска приблизились к предместьям Мадрида. В этот период на весь мир прозвучал исторический лозунг защитников Мадрида: «Они не пройдут!». Фашистские войска разбились о стальную преграду, воздвигнутую героизмом республиканских бойцов, бойцов Интернациональных бригад и всего населения Мадрида, поднявшихся на защиту каждой улицы, каждого дома. В феврале 1937 попытки фашистов окружить Мадрид потерпели крах в результате проведённой республиканской армией Харамской операции. 8-20 марта 1937 народная армия одержала победу под Гвадалахарой, где было разбито несколько регулярных дивизий армии Муссолини. Франко пришлось отказаться от своего плана взятия Мадрида. Центр тяжести военных действий был перемещен на Север Испании, в район баскских железных рудников.

Героическая оборона Мадрида продемонстрировала правильность политики КПИ, направленной на создание народной армии, способной дать отпор врагу и осуществлявшейся вопреки сопротивлению Ларго Кабальеро. Последний всё более подпадал под влияние анархистов и профессиональных военных, которые не верили в победу народа. Его пособничество анархистским авантюристам обусловило переход Малаги 14 февраля 1937 в руки фашистов. Попустительство Ларго Кабальеро позволило анархо-троцкистским группам, в которых орудовали агенты врага, поднять в Барселоне 3 мая 1937 путч против республиканского правительства, который был подавлен каталонскими трудящимися под руководством Объединённой социалистической партии Каталонии. Серьёзность положения диктовала настоятельную необходимость радикальным образом изменить политику республиканского правительства. 17 мая 1937 было создано новое правительство Народного фронта. Правительство возглавил социалист Х. Негрин.

На 2-м этапе войны (с весны 1937 до весны 1938), несмотря на то, что значительная часть членов Всеобщего союза трудящихся, руководимого Ларго Кабальеро, и Национальная конфедерация труда отказались поддержать новое правительство, были достигнуты успехи в деле создания армии, которая смогла предпринять наступательные операции под Брунете (в июле 1937) и Бельчите (в августе - сентябре 1937). Но Ларго Кабальеро оставил после себя тяжёлое наследие. Положение на Севере Испании было крайне трудным и не было возможности задержать там наступление фашистов, которому благоприятствовала буржуазно-националистическая политика правительства Страны Басков. Это правительство предпочло отдать фашистам невредимыми предприятия Бильбао и не организовало последовательного сопротивления. 20 июня фашисты вошли в Бильбао, 26 августа пал Сантандер. Астурия сопротивлялась до конца октября 1937.

Чтобы сорвать новое наступление Франко на Мадрид, 15 декабря республиканская армия сама перешла в наступление и захватила г. Теруэль. Однако, как и при Гвадалахаре, этот успех не был использован правительством. Отрицательным моментом этого этапа войны была деятельность министра обороны социалиста И. Прието. Одержимый антикоммунизмом и не веривший в народ, он тормозил укрепление народной армии, стремясь заменить её армией профессиональной. Факты очень скоро показали, что эта политика вела к поражению.

Упрочив свои силы за счёт новой помощи от немцев и итальянцев, враг 9 марта 1938 прорвал Арагонский фронт. 15 апреля фашистские войска вышли к Средиземному морю, разрезав надвое территорию республики. Тяжёлая военная обстановка осложнилась к тому же политикой прямого пособничества фашистским агрессорам, проводившейся западными странами. Не встречая сопротивления со стороны Великобритании, США, Франции, Гитлер в марте 1938 захватил Австрию. Чемберлен подписал 16 апреля 1938 соглашение с Муссолини, означавшее молчаливое согласие англичан на участие итальянских войск в борьбе на стороне Франко. В этих условиях в правящих кругах Испанской республики начало выкристаллизовываться капитулянтское течение, в котором активную роль играли социалистические лидеры вроде Х. Бестейро и Прието, некоторые республиканские руководители и главари Федерации анархистов Иберии.

Коммунистическая партия предупредила нацию о смертельной опасности. Мощный патриотический подъём охватил испанский народ, который на многолюдных демонстрациях, таких, как демонстрация 16 марта 1938 в Барселоне, потребовал вывести из состава правительства министров-капитулянтов. С образованием 8 апреля второго правительства Негрина, в котором, кроме прежних партий, приняли участие оба профсоюзных центра (Всеобщий союз трудящихся и Национальная конфедерация труда), война вступила в новый период. КПИ повела борьбу за осуществление политики широкого национального союза, направленной на достижение взаимопонимания между всеми патриотическими силами и разрешение военного конфликта на основе гарантий национальной независимости, суверенитета и уважения демократических прав испанского народа. Выражением этой политики были так называемые 13 пунктов, опубликованные 1 мая 1938. Эти пункты предусматривали объявление после окончания войны всеобщей амнистии и проведение плебисцита, в ходе которого испанский народ без иностранного вмешательства должен был избрать форму правления.

Для того чтобы политика национального союза могла проложить себе дорогу, нужно было усилить сопротивление и нанести мощные удары по фашистам. К маю 1938 положение на фронте стабилизировалось. 25 июля 1938 республиканская армия, стоявшая на р. Эбро и руководимая в большинстве своём военачальниками-коммунистами, внезапно перешла в наступление и прорвала укрепления врага, продемонстрировав свою зрелость и высокую боеспособность. Испанский народ вновь проявил чудеса героизма. Но капитулянты, окопавшиеся в штабах и на других командных постах, парализовали действия других фронтов, в то время как части армии на Эбро истощали свои силы, отражая атаки основных сил франкистов. Правительства Парижа и Лондона всё туже затягивали петлю «невмешательства».

23 декабря 1938, имея в авангарде итальянские войска и пользуясь огромным превосходством в снаряжении, Франко начал наступление в Каталонии. 26 января 1939 он овладел Барселоной, а к середине февраля вся Каталония была оккупирована фашистами. 9 февраля английская эскадра, подойдя к Менорке, заставила этот остров капитулировать перед Франко.

Несмотря на утрату Каталонии, республика ещё имела возможность продолжать сопротивление в центрально-южной зоне. Когда Коммунистическая партия напрягала все силы в борьбе с фашизмом, капитулянты, подстрекаемые Великобританией и ободрённые колебаниями Негрина на последней фазе войны, 5 марта 1939 восстали против законного правительства. Они создали в Мадриде хунту во главе с полковником Касадо, в которую вошли лидеры социалистов и анархистов. Под предлогом переговоров о «почётном мире» хунта нанесла народу удар в спину, открыв ворота Мадрида (28 марта 1939) ордам фашистских убийц.

В Национально-революционной войне 1936-39 столкнулись две Испании - Испания реакции и Испания прогресса и демократии, подверглись проверке революционный характер и политическая зрелость рабочих организаций, левых политических партий, их социальные и политические концепции. В эти дни тяжёлой борьбы политическая роль партийных руководителей определялась прежде всего их отношением к единству. Те лидеры социалистов, анархистов и республиканцев, которые по-настоящему укрепляли союз демократических сил, внесли неоценимый вклад в дело борьбы с фашизмом. КПИ была душой Народного фронта, движущей силой сопротивления агрессии. Коммунистической партии принадлежит заслуга создания «Пятого полка» - основы народной армии. В противовес безрассудной анархистской политике принудительной коллективизации, коммунисты выдвинули программу передачи земли крестьянам и, войдя в правительство, провели в жизнь эту программу, впервые в Испании осуществив коренную аграрную реформу. Национальная политика Коммунистической партии способствовала принятию Статута Страны Басков. По инициативе коммунистов институты и университеты были открыты для рабочих и крестьян, которым гарантировался их прежний заработок. Женщины стали получать заработную плату наравне с мужчинами.

Не только крупные помещики были лишены своего имущества, но и крупные банки и предприятия перешли под контроль демократического государства. Во время войны республика коренным образом изменила свою классовую сущность. Руководящую роль в ней играли рабочие и крестьяне. Значительной частью новой армии командовали революционные рабочие. Во время войны в Испании сложилась демократическая республика нового типа, созданная ценой усилий и крови народных масс, первая республика, воплотившая некоторые из основных черт народной демократии.

Испанская народно-демократическая республика живёт в памяти испанского народа, который продолжает борьбу за освобождение от гнёта фашизма.

Лит.: Диас Х., Под знаменем Народного Фронта, Речи и статьи. 1935-1937, пер. с исп., М., 1937; его же, Об уроках войны испанского народа (1936-1939), пер. с исп., «Большевик» 1940 № 4; Diaz J., Tres anos de lucha, Barcelona, 1939; Ибаррури Д., В борьбе. Избр. статьи и выступления 1936-1939, пер. с исп., М., 1968; её же, Октябрьская социалистическая революция и испанский рабочий класс, пер. с исп., М., 1960; её же, Единственный путь, пер. с исп., М., 1962; её же, Национально-революционная война испанского народа против итало-германских интервентов и фашистских мятежников (1936-1939), «Вопросы истории» 1953, № 11; История Коммунистической партии Испании. Краткий курс, пер. с исп. М., 1961; Война и революция в Испании. 1936-1939, т. 1 пер. с исп., М., 1968; El Partido comunista por la libertad у la independencia de Espana, Valencia, 1937; Listeг Е., La defensa de Madrid, batalla de unidad, P., 1947; Гарсиа Х., Испания народного фронта, М., 1957; его же, Испания XX века, М., 1967; Минлос Б. Р., Аграрный вопрос в Испании, М., 1934; Майданик К. Л., Испанский пролетариат в национально-революционной войне 1936-1937 гг., М., 1960; Овинников Р. С., За кулисами политики «невмешательства», .М., 1959; Майский И. М., Испанские тетради, М., 1962; Пономарёва Л. В., Рабочее движение в Испании в годы революции. 1931-1934, М., 1965; Документы министерства иностранных дел Германии, в. 3 - Германская политика и Испания.(1936-1943 гг), М., 1946; Epopee dEspagne. Brigades internationales. 1936-1939, P., 1957; Alvarez del Vajo J., Freedom’s battle, N. Y., 1940; Cattell D., Communism and the Spanish civil war, Berk., 1955; Norden A., Die spanische Tragodie, В., 1956; Taylor F., The United States and the Spanish civil war, N. Y., 1956.

Д. Ибаррури.

Отряд республиканской армии вступает в Бриуэгу (Гвадалахарский фронт). 1937.

Народ вооружается. Июль 1936.

Долорес Ибаррури и Хосе Диас (первый справа) на Мадридском фронте 1936.

Передовой пост народной милиции обстреливает позиции мятежников. 1936.

Национально-революционная война испанского народа 1936-1939 гг.