Бывшие главы регионов получают от Кремля на выбор три варианта по возможному трудоустройству. Но есть два условия: первое - к уволенному нет претензий у правоохранительных органов, второе - нет негативного «шлейфа» по итогам управления регионом. Об этом сообщает уральский портал «URA.RU»

Материалы по теме

Такая система начала работать с февраля прошлого года, когда прошла первая волна массовых отставок губернаторов. «Нам сказали, что это личное поручение Владимира Путина, которое будет исполнять руководитель администрации президента Антон Вайно», - на условиях анонимности рассказал изданию один из уволенных в феврале этого года губернаторов. Сейчас он работает в системе российской власти, но не хочет давать публичные комментарии: «Мне кажется, это сейчас лишнее. Не хочу привлекать к себе дополнительное внимание. Мне дали возможность остаться нужным системе, и это хороший знак».

Источник, близкий к Кремлю, рассказывает, что отправленным в отставку на прошлой неделе бывшим губернаторам Нижегородской области Валерию Шанцеву и НАО Игорю Кошину также представлены возможные варианты трудоустройства. «Их обычно несколько. В последнее время получалось три, в зависимости от конкретных навыков могут предлагаться места в корпорациях, на госслужбе - в министерствах и полпредствах и в Совете Федерации», - говорит собеседник агентства. При этом под вопросом находится трудоустройство Виктора Толоконского, который объявил о своем уходе раньше появления указа президента.

Как сообщает издание, с бывшим главой Дагестана Рамазаном Абдулатиповым до его преждевременного заявления об увольнении обсуждалась возможность возвращения в Госдуму, предлагались также позиции зама в полпредстве СКФО и «Корпорации развития Северного Кавказа». После критики Абдулатиповым неназванных московских чиновников переговоры осложнились.

Но в качестве возможного варианта, по-прежнему, рассматривается Госдума - особенно с учетом того, что вице-спикер Госдумы Владимир Васильев назначен врио главы Дагестана.

Бывший глава Самарской области Николай Меркушкин, который стал спецпредставителем президента по взаимодействию со Всемирным конгрессом финно-угорских народов, сам придумал себе должность. Об этом «URA.RU» рассказали в окружении Меркушкина: на этапе согласования отставки бывший губернатор якобы обратился к руководству АП и предложил возможный фронт своей работы - ему пошли на встречу.

Еще один бывший губернатор, который также был отправлен в отставку в феврале, рассказал изданию, что ему был важен сам факт разговора с кремлевским чиновником по поводу дальнейшего трудоустройства: «У меня не было проблемы найти работу. Но, если бы не предложили, я бы начал думать, что у меня проблемы». По его словам, ему и его коллегам по губернаторскому корпусу в качестве одного из вариантов предлагали работу на госслужбе на Северном Кавказе и на Дальнем Востоке. Но почти все «отставники» февраля выбрали другие варианты.

Сейчас до сих пор не трудоустроен пока только бывший губернатор Новгородской области Сергей Митин, которому прочили пост сенатора. По информации издания, у Митина проблемы со здоровьем, поэтому трудоустройство затянулось.

Бывший губернатор Карелии Александр Худилайнен нашел место в составе совета директоров АО «Усть-Луга Ойл». Главной его просьбой было остаться в Северо-Западном федеральном округе. Бывший губернатор Пермского края Виктор Басаргин после своего увольнения стал главой Ространснадзора. Источник издания в Минтрансе говорит, что Басаргин сразу обозначил сферу своих интересов - транспорт.

Два отставленных в феврале губернатора стали сенаторами: бывший глава Рязанской области Николай Любимов и бывший глава Бурятии Вячеслав Наговицын: они также выбирали из трех предложенных вариантов.

Глава АПЭК Дмитрий Орлов говорит, что отставленные губернаторы рассматриваются федеральным центром в качестве кадрового резерва второго порядка: «Есть общая логика сохранения бывших губернаторов в системе власти. Наиболее очевидное решение - это, конечно, отправление в Совет Федерации. Но есть и другие варианты - например, министерства, в которых компетенция губернатора, связанная с региональной тематикой, может быть востребована. Но даже когда они не получают формальных назначений, то все равно, в некотором смысле, находятся в зоне притяжения».

Заместитель директора Центра политической конъюнктуры Олег Игнатов считает, что бывших губернаторов пытаются оставить в системе: «Конечно, если у него нет своих планов. Это что-то вроде новой номенклатуры. Система управления в регионах достаточно выстроена, и команду бывшего губернатора можно достаточно быстро сменить, чтобы исключить или свести к минимуму его влияние на регион».

Представитель ЭИСИ Андрей Колядин говорит, что практика трудоустройства бывших губернаторов существовала всегда: «На определенном этапе было очень распространено отправление в Совет Федерации, в Думу уходили. Но сейчас это не так широко практикуется. Если человек уходит по-доброму, то его спрашивают, чего бы он хотел. При этом он не говорит: «Давайте прогоним кого-то, и я пойду на его место».

Бывший губернатор может указать на сферу интересов или сказать, что знает, например, что в Кремле ищут советников». При этом, если губернатор отказывается от дальнейшего трудоустройства, у этого могут быть последствия.

«Если он кочевряжится, тогда его отовсюду могут убрать, а бывает, что он говорит: «Нет, спасибо, я сам». Или: «Я хочу отдохнуть, буду писать книги». Тогда его спокойно отпускают», - поясняет политолог.

С февраля прошлого года в отставку были отправлены 12 губернаторов, двое из них: бывший губернатор Марий ЭЛ Леонид Маркелов и бывший глава Удмуртии Александр Соловьев - находятся под следствием по подозрению в коррупции.

Жертвами последних губернаторских отставок оказались руководители, утратившие поддержку групп влияния, входящих неформальную руководящую структуру «Политбюро 2.0» по аналогии с советским периодом. Эта тенденция наверняка получит продолжение, но исключением могут стать «отставки с повышением» – переходом на должности федерального уровня. Об этом говорится в докладе коммуникационного холдинга «Минченко консалтинг», который представил новую аналитическую модель оценки устойчивости губернаторов.

«Красная зона» для глав регионов с перспективой отставки

Как следует из итогового рейтинга, который начал составляться накануне нынешней волны официальных отставок, в «красную зону» «на вылет» попали в общей сложности 16 глав регионов (подробнее ниже), пятеро из них уже фактически покинули свои посты.

Как пояснили авторы доклада, рейтинг устойчивости губернаторов («Госсовет 2.0») был создан путем сложения оценок, данных каждому руководителю по девяти критериям, в числе которых – наличие прямого контакта с главой государства, поддержка ближайшего окружения президента, реализация крупного федерального проекта на территории региона и экономическая привлекательность территории. Также учитывались уникальное позиционирование руководителя, срок его нахождения на посту, лидерские качества и ряд других факторов. Чем выше итоговая оценка, тем выше шансы губернатора остаться на своем посту.

По результатам рейтингования главы региона были распределены по трем группам риска: зеленой (более 13 баллов – отставка маловероятна), желтой (13 и менее баллов – есть риск отставки) и красной (8 и менее баллов – высокая вероятность отставки).

В Центральном федеральном округе в «красной зоне» оказались губернатор Ивановской области Павел Коньков (8 баллов), глава Владимирской области Светлана Орлова (8 баллов) и руководитель Воронежской области Алексей Гордеев (9 баллов). В Приволжском федеральном округе наибольший риск потерять свою должность имели главы Нижегородской области Валерий Шанцев (7 баллов) и Самарской области Николай Меркушин (4 балла), которые на этой неделе действительно были отправлены в отставку. В Южном округе – глава Калмыкии Алексей Орлов (4 балла), в Северо-Кавказском – главы Северной Осетии и Дагестана Вячеслав Битаров (8 баллов) и Рамзан Абдулатипов (4 балла). Примечательно, что последний также заявил о своем уходе с должности.

В Сибирском округе аутсайдеров пятеро: Александр Бердников (республика Алтай) – 8 баллов, Александр Карлин (Алтайский край) – 6 баллов, Виктор Назаров (Омская область) – 6 баллов, Владимир Городецкий (Новосибирская область) – 5 баллов и Виктор Толоконский (Красноярский край), который тоже сообщил о своей отставке, но пока президент не подписал соответствующий указ.

На Дальнем Востоке в зоне повышенного риска – глава Приморского края Владимир Миклушевский (7 баллов), а в Северо-Западном Федеральном округе – губернатор Мурманской области Марина Ковтун (6 баллов) и руководитель Ненецкого автономного округа Игорь Кошин (6 баллов), отправленный в отставку накануне.

Вполне вероятно, что ожидаемые в ближайшее время отставки глав регионов будут именно из этого списка, как это уже произошло с Меркушиным, Шанцевым, Кошиным, а также заявившими о своей отставке Абдулатиповым и Толоконским.

В «желтую» группу риска увольнения входит почти полсотни губернаторов, среди которых выделяются «партийные» руководители от ЛДПР Александр Островский (Смоленская область), от КПРФ Вадим Потомский (Орловская область) и Сергей Левченко (Иркутская область). В этом же списке «вечный» Аман Тулеев (Кемеровская область), «спорный» Георгий Полтавченко (Санкт-Петербург), «варяг» Дмитрий Овсянников (Севастополь), а также уральцы Евгений Куйвашев (Свердловская область) и Борис Дубровский (Челябинская область).

Кто больше всего выиграл от перестановок в губернаторском корпусе

Как считают эксперты «Минченко консалтинг», по итогам волны назначений и переназначений 2016-2017 годов можно сказать, что среди их главных бенефициаров оказались несколько элитных групп. Это коалиция, которая состоит из главы «Ростеха» Сергея Чемезова , руководителя Росгвардии Виктора Золотова , Генпрокурора Юрия Чайки , главы администрации Кремля Антона Вайно его предшественника на этом посту Сергея Иванова , а также группа премьера Дмитрия Медведева и его союзников, группа мэра Москвы Сергея Собянина и группа спикера Госдумы Вячеслава Володина .

«Преимущество этих групп имеет объективные предпосылки. Каждая из них располагает обширными кадровыми полигонами, включающими в себя федеральные государственные и общественные структуры, госкорпорации, региональные администрации. В то же время заметно снижение представительства в регионах выходцев из собственно региональной элиты, не прошедших через этап федеральной карьеры. Исключением являются члены команд губернаторов-тяжеловесов, к каковым можно отнести, помимо вышеупомянутого С.Собянина, А.Артамонова и Е.Савченко, а из молодого поколения – А.Воробьева и Д.Кобылкина», – говорится в докладе.

Вместе с тем, как отмечают эксперты, определенные бонусы при распределении губернаторских вакансий получили, в том числе, близкие к главе государства бизнесмены Аркадий Ротенберг , Геннадий Тимченко , Алишер Усманов и глава «Газпрома» Алексей Миллер. Кроме того, по мнению авторов доклада, объективно вырос региональный ресурс первого заместителя главы администрации президента РФ Сергея Кириенко , который курировал процесс отбора и обучения кандидатов в главы регионов. Его ситуативными союзниками выступали группы секретаря Совбеза РФ, бизнесмена Юрия Ковальчука и премьера Медведева.

При этом уже осенью 2017 года обнаружилось повышение интереса к региональной политике группы главы «Роснефти» Игоря Сечина , возможно, связанное с ослаблением силового ресурса и репутационными рисками в связи конфликтом с АФК «Система» и скандальным уголовным делом бывшего министра экономического развития РФ Алексея Улюкаева , который обвиняется в вымогательстве взятки.

Роль «Политбюро 2.0» растет

«Массовые ротации в губернаторском корпусе традиционно являются составной частью перегруппировки элит накануне выборов президента. Предстоящее обновление кадров на федеральном уровне мотивирует группы влияния, входящие в «Политбюро 2.0», выдвигать новые фигуры из своей среды для тестирования в регионах и последующего карьерного роста», – говорится в докладе.

При этом эксперты обращают внимание, что необходимым условием соискателя губернаторской должности является лояльность президенту РФ Владимиру Путину . Но в то же время бессрочная индульгенция не выдается даже при наличии личного контакта и истории отношений с главой государства, как, например, в случае с главой Санкт-Петербурга Георгием Полтавченко .

Вместе с тем, наряду с повышением влияния представителей «Политбюро 2.0» на кадровые решения, элитные группы тем самым повышают собственную устойчивость в среднесрочной перспективе.

«Быстрого перехода властных полномочий к новой генерации вряд ли стоит ожидать. Для их тестирования в регионах и на федеральном уровне потребуется время, в ходе которого вполне естественным будет курирование новых назначенцев со стороны групп, делегировавших их во власть. Рубежным периодом для формирования «нового поколения российских руководителей» (по китайской модели), если страна не столкнется с форсмажорными обстоятельствами, станет электоральный цикл 2021-2024 годов», – отмечается в докладе.

Москва, Анастасия Смирнова

Москва. Другие новости 28.09.17

© 2017, РИА «Новый День»

За неделю в отставку ушли главы пяти регионов. Почему они расхотели работать и «кто на новенького» - на эти вопросы «Фонтанке» отвечает политолог Николай Петров.

Дмитрий Коротаев/Коммерсантъ

В среду, 15 февраля, стало известно имя очередного губернатора, который недосидит до конца срок в должности. В отставку попросился глава Карелии Александр Худилайнен. Президент сразу прошение подписал и очень быстро назначил преемника – экс-главу Федеральной службы судебных приставов Артура Парфёнчикова. Днём раньше добровольно подал прошение об отставке глава Рязанской области Олег Ковалёв. В понедельник то же самое сделал глава Новгородской области Сергей Митин.

Предыдущая рабочая неделя ознаменовалась отставками губернатора Пермского края Виктора Басаргина, который будет начальником Ространснадзора, и главы Бурятии Вячеслава Наговицына. Что случилось с губернаторским корпусом – объясняет профессор кафедры сравнительной политологии Высшей школы экономики, руководитель Центра политико-географических исследований Николай Петров.

- Николай Владимирович, кто из губернаторов следующий «на вылет»?

– У десяти глав регионов истекает срок полномочий, из них Кремль собирался пять-шесть поменять, остальных – переназначить. Среди тех, кого называли кандидатами «на вылет», остался ещё Куйвашев в Свердловской области.

- По каким критериям их выбирают для отставок?

– В рейтинге выживаемости, который в последний раз публиковался в декабре, все эти губернаторы как раз получали самые низкие оценки. Например, в их регионах происходили открытые и публичные конфликты, а губернатор был не в состоянии консолидировать региональную элиту и контролировать ситуацию. Как, например, Басаргин в Пермском крае. В преддверье президентских выборов такое отсутствие контроля опасно. Кроме того, Кремль меняет поколение. Уходят губернаторы рождения конца 1940-х – начала 1950-х годов и приходят им на смену новые врио 1970-х годов рождения. И ещё те, кого уже сменили, входят в десятку губернаторов, чьи полномочия истекают в этом году. С одной стороны, это элемент ротации, с другой – демонстрация принципиально нового подхода.

- Подход уже не очень новый, омоложение началось ещё в прошлом году.

– Сегодня это молодые технократы, подчёркнуто гражданские, с опытом работы в федеральном правительстве. А в прошлые разы это были в основном ФСО и военные. Парфёнчикова, назначенного в Карелии, тоже не назовёшь человеком в погонах. Он в первую очередь юрист. Как мы знаем, он – однокурсник Дмитрия Медведева.

В десятке губернаторов с истекающим сроком полномочий есть, например, глава Мордовии Волков. Вдобавок ему 60 лет, это уже два фактора. Зато на последних выборах в Мордовии была явка 83 процента, и 84 процента у «Единой России». Или Белгород: губернатору Савченко 66 лет, зато – 62 процента явки и почти 55 процентов у партии власти. Такие заслуги учитываются?

– Да, конечно. Белгородская область как раз хороший пример того, что однозначных критериев нет. Если губернатор хорошо контролирует ситуацию в регионе, то Кремль предпочитает в преддверье серьёзных федеральных выборов не ворошить ничего и не брать на себя риск дестабилизации. В этом смысле и в Мордовии Волков, который унаследовал почти кладбищенские спокойствие и тишину, имеет неплохие шансы на переназначение.

Губернатору Саратовской области Радаеву всего 55 лет, и у него великолепнее результаты выборов в Думу. Но его регион был среди рекордсменов по официально зарегистрированным жалобам на нарушения во время выборов. Что перевесит?

– В этом смысле Радаев имеет определённую слабость. Но тут важно другое. Скажем, бывший пермский губернатор Басаргин считался человеком Собянина. Его сменил человек команды Собянина же, то есть сохранён баланс сил в регионе. Радаев в Саратове – человек команды Володина. И его судьба – это вопрос о том, насколько сильны позиции Володина. Перемены должны не просто означать некие изменения в регионе, но и отражать, и даже провоцировать изменения в федеральном центре. Поэтому Радаева эксперты существенно реже называют кандидатом на вылет.

- Это, стало быть, ещё один фактор: «чьих будет» губернатор…

– Условная «федеральная крыша» – самый важный фактор. И мы в последнее время видели, как три губернатора не просто ушли, а сели. Их объединяло то, что серьёзной федеральной крыши у всех не было.

- Ещё остались такие несчастные – без «крыши»?

– Вопрос не просто в её отсутствии. Например, экс-губернатор Карелии Худилайнен был связан с Нарышкиным. Пока Нарышкин был главой администрации и спикером Госдумы, его влияние на такие вещи было существенно выше, чем сегодня.

- У каких губернаторов сегодня «крыша» достаточно надёжная?

– Эта ситуация тоже не статичная. Наверное, собянинская «крыша» неплохая. Мы видели это и на примере Басаргина: мало того, что его сменил другой человек из команды Собянина, так ещё и Басаргин – пока единственный из уволенных, кто получил взамен федеральный пост.

- Кто, кроме Собянина, считается надёжной «крышей»?

– Их достаточно много. Володин – не просто влиятельный федеральный политик, он – политик, который именно расставлял губернаторов. Таких регионов, где он этим занимался непосредственно, – штук двадцать. Собянинские губернаторы – это, естественно, Тюменская область, где он, уезжая, оставлял своего человека, Ханты-Мансийский и Ямало-Ненецкий округа. Дальше есть проблема корпоративных «крыш»: Чемезов с «Ростехом», Сечин с «Роснефтью». Здесь вопрос принадлежности губернатора к тому или иному клану – это вопрос вхождения региона в зону интересов корпорации.

- Кому, а главное – зачем, нужны нынешние перемены в губернаторском корпусе?

– Ротация происходит постоянно, и отчасти она имеет под собой объективные причины: губернатор стареет, перестаёт быть, с точки зрения федерального центра, эффективным, и его меняют. Это может быть результатом конкурентной борьбы между корпорациями. Наконец, есть подспудная идея: если человек слишком долго сидит на какой-то корпорации, а Кремль в этом смысле тоже корпорация, он слишком врастает в какие-то внутрикорпоративные интересы. Там выстраиваются слишком жёсткие связи, становится труднее контролировать ситуацию. В последние два-три года мы видим интенсивные замены руководства на уровне федеральных корпораций точно так же, как на уровне регионов. То есть общая идея – чисто управленческая: время от времени надо перемешивать кадры. В том числе – для того, чтобы люди активнее демонстрировали свою эффективность, чтобы у них не было ощущения, что они навечно сели на свой регион или свою, скажем, железную дорогу.

- Неужели всё это ради блага избирателей?

– Ну, в данном случае элиты исходят из своего интереса. Но в чём-то их интересы могут совпадать с интересами рядовых граждан. Что происходит, когда глава таможенной службы долго сидит на посту? Сложилась и закрепилась прочная цепочка связей, в том числе – коррупционных, и значительная часть средств, на которые государство хотело бы в ситуации кризиса рассчитывать, уходит куда-то внутрь корпорации, родным, близким, знакомым и так далее. Государству важно такие коррупционные утечки устранить.

- Почему нельзя делать это в плановом режиме? Просто в нужный срок переизбрать губернаторов?

– Ни для кого не секрет, что тот губернатор, которого сегодня назначил Путин, завтра…

- ...будет избран всенародно.

– Будет избран всенародно.

- Тем более – зачем эти срочные перестановки?

– Кремлю так проще. Это проще, чем в условиях конкуренции, пусть даже относительной, приводить к власти удобного человека или налаживать отношения с человеком, победившим на выборах. Но даже при нынешней системе всё можно делать более... Более взвешенно. Выискивая человека из тех, кто имеет опыт работы в регионе. Как, скажем, Решетников в Перми. Это было первое назначение в серии, и оно вселяло надежду, что Кремль будет искать лояльных, но при этом хороших, эффективных людей, имеющих отношение к региону.

- Вселяло – вы говорите в прошедшем времени? Уже не вселяет?

– Мы уже видим, что это совсем не обязательно. Три следующих назначения – это люди активные и эффективные, но у них нет никаких связей с регионами, куда их назначили. Они никогда не жили в этих регионах. И, думаю, не собираются там жить в будущем.

- Вы хотите сказать, что это временщики?

– Они временщики. Их задача – за те 4 – 5 лет, что им отведены, выкачать из региона, из своего поста максимум. Поэтому они считают на очень короткую перспективу. В более долгой перспективе это опасно, и в первую очередь – для федерального центра.

- Центр это понимает?

– Думаю, что понимает, там умные люди сидят.

- Значит, они делают это сознательно?

– Просто у них у самих очень короткий горизонт планирования и, соответственно, принятия решения. Назначая губернатора, они каждый раз вынуждены выбирать между лояльностью и эффективностью. В одном человеке это редко сочетается. Когда в регион назначают постороннего, понятно, что он лоялен тем, кто его назначил.

- Нельзя ли найти кого-то в регионе, назначить его, он будет благодарен – но и к месту привязан?

– Когда вы выискиваете кого-то в регионе, у него есть свои внутренние связи, обязательства, лояльности и так далее. Такой глава совсем не обязательно будет лоялен. Он будет противоречить федеральному центру, иногда даже публично. Пример – Шаймиев в Татарстане, который был эффективным главой.

Вместо Худилайнена в Карелию назначен экс-глава Службы судебных приставов Парфёнчиков, а он – выходец из Карелии. Это уже второй случай связи с регионом.

– Он в регионе родился и работал – и это уже здорово. Конечно, его связи в Карелии не те, что были десять лет назад. Да и десять лет назад он был представителем не региональной элиты, а федеральной структуры. Тем не менее ощущение от региона у него, конечно, будет не такое, какое было бы у «варяга».

Губернатор Петербурга за год-два оказался в центре нескольких скандалов, последний связан с передачей РПЦ Исаакиевского собора. Как это повлияет на судьбу Георгия Полтавченко?

– Сложно прогнозировать. Петербург – особый регион, здесь президенту не надо читать газеты, чтобы понять, что происходит. И Полтавченко в этом смысле – особый человек. В Кремле наверняка не видят настолько прекрасной замены Полтавченко, чтобы погасить конфликты в Петербурге. На Полтавченко работает и то, что он полуофициально занимается связями с церковью. И когда Путин едет куда-то в глубинку на службу, он едет вместе с Полтавченко. То есть здесь есть какие-то связи, помимо тех, что на поверхности. Но я думаю, что и это до известного предела. Когда Кремль видит, что какой-то губернатор не столько помогает, сколько сам требует помощи, принимается решение о замене.

В Орловской области Потомский стал посмешищем из-за рассказа о путешествии Ивана Грозного в Петербург. Во Владимире очень не любят губернатора Орлову. Такого рода истории влияют на судьбу главы региона?

– Кремлю важно, чтобы скандал не выливался в публичную сферу и не принимал резких форм. Когда над губернатором начинают потешаться, когда он становится «петрушкой» – это Кремлю не нужно. А когда просто не любят – так и пусть не любят. Тем он будет лояльнее по отношению к центру. Кремлю не нужно, чтобы губернатора любили слишком сильно, но и не нужно, чтобы слишком ненавидели.

- А как узнать, что уже «слишком»?

– Здесь на помощь приходят соцопросы. Но если федеральная власть, несмотря ни на что, получает нужные результаты, губернатор остаётся. Возьмите пример Меркушкина в Самарской области: кто-то потешается, кто-то очень сильно не любит, но на выборах Самара показывает результат, как в Мордовии. И все слухи о том, что Меркушкина вот-вот поменяют, оказываются преувеличенными. Кремлю есть чем заняться и без регионов. Кстати, поэтому в подвешенном и более проблематичном состоянии оказываются именно те губернаторы, у которых заканчивается срок полномочий.

- На них внимание в этот момент фокусируется?

– У Кремля 85 регионов. Заниматься проблемами каждого не получается. А вот когда и так приходит срок замены губернатора, когда всё равно надо решать, оставить его или заменить, случается «страшный суд». А так у Кремля есть более важные проблемы. И более важные регионы, чем Орловская или Белгородская области.

- Как они делят регионы на «важные» и «не важные»?

– Есть регионы, которые играют какую-то символическую роль. Москва и Петербург – это столицы. Крым – это фокус внимания и внутри страны, и за её пределами. Пермь и Свердловск важны потому, что это огромные регионы, где и избирателей много, и любой политический скандал приобретает особое значение. А есть регионы, вроде Забайкалья или Амурской области, которые так далеко лежат от фокуса общественного интереса, что происходящее там просто не важно. Есть и ещё один фактор – наличие людей, которыми можно заменить губернатора. Если регион важен с точки зрения бизнеса, если за него борются серьёзные кланы – это одна ситуация.

- Тут замена всегда наготове?

– Да. А есть регионы вроде Курской области. В Кремле, может быть, и недовольны губернатором. Но искать ему специально замену и создавать себе проблему, когда нет двух-трёх серьёзных бизнес-групп, предлагающих кандидатов, Кремль тоже не хочет.

- А сам, без «шефствующих» бизнес-групп, Кремль не может найти кандидатов?

– Такие бизнес-группы облегчают управление людьми, поставленными во главе регионов. Так проще, чем решать проблему каждого региона индивидуально.

- Я-то думала, что для этого были придуманы полпреды.

– Посмотрите, кого полпредами назначают, – и поймёте, какого рода задачи они должны решать. Было время, когда на посты полпредов приходили губернаторы. Из этого можно было делать вывод, что Кремль хотел видеть людей, способных понимать и решать сложные задачи в регионах, способствовать экономическому развитию, устранять конфликты и так далее. Когда-то это были генералы. Из этого следовало, что они должны были передавать приказы из Москвы и контролировать исполнение. Сегодня мы видим на постах полпредов отставных и вышедших в тираж чиновников. Для чего они нужны сегодня – неизвестно.

Если всё равно нужны неформальные «крыши», почему бы не сделать их официальными? Почему бы не вернуть институту полпредства его прежнее значение?

– Полпреды – надсмотрщики. Но у них нет финансового ресурса. Это важно. Если бы вы разделили страну на семь кусков и дали бюджет каждому полпреду, тот стал бы маленьким наместником царя. Глядишь – и сам захотел бы стать царём. А так у них нет финансовых ресурсов, их задача – следить, контролировать, наушничать, давать какие-то свои заключения, но не более того.

В чём секрет непотопляемости псковского губернатора Турчака? Уж, казалось бы, какого масштаба был скандал, даже с уголовным душком…

– Отчасти и это муссируется в печати, сам по себе слух, что центр снимает того или иного чиновника, может служить ему чуть ли не защитой. В том смысле, что Кремль не хочет принимать решения, которые будут выглядеть как вынужденные.

- Так ведь время уже прошло, никто не заподозрит Кремль в том, что с Турчаком поддались давлению.

– Я бы здесь видел возможной причиной ещё и то, что Псковская область мало кого интересует с точки зрения бизнес-привлекательности. И то, что Турчак-старший и вся эта система неформальных связей и институтов достаточно крепка. В этом смысле Андрей Турчак оказался в безопасности. Мы же видим скандалы с несколькими детьми кремлевской элиты. Но до сих пор серьёзных оргмер я не видел. Тому есть рациональное объяснение. В частности, в этом есть некий механизм заложничества: если ваш сын работает на высоком посту, вы подумаете, делать ли резкие заявления и предпринимать ли радикальные шаги.

А в чём секрет выживаемости Амана Тулеева в Кемерово? Он на посту 19 лет, до окончания срока полномочий ещё 4 года, это уже будет длиннее, чем президентство Путина.

– Тулеев выстроил мощную политическую машину, он всецело контролирует ситуацию в регионе на всех уровнях. Сам регион находится достаточно далеко от Москвы, при этом он может рассматриваться как взрывоопасный. Несколько лет назад там была крупная авария, и Тулеев как представитель уже почти исчезнувшего поколения публичных политиков вышел к людям и сумел взять ситуацию под контроль. Любой, даже самый эффективный, чиновник на его месте не смог бы так себя повести. Тут как в экономике: всё время надо взвешивать издержки и выгоды.

Вот вы говорите всё это – и такое ощущение, что если в регионе никто не шумит, не бузит, не погибает в авариях и так далее, так там как будто и не живёт никто. Жители регионов вообще интересуют кого-то в Кремле?

– Обратной связи между регионами и Кремлём нет. Она существует либо в виде скандалов, привлекающих к региону повышенное внимание, либо за счёт серьёзных лоббистов, способных донести до Кремля народные чаяния, совпадающие с их, лоббистов, интересами. Если не происходит ни того, ни другого, если регион недостаточно привлекателен для бизнес-групп и если он не создаёт для Кремля проблем, это самый омут. Такой регион – самый безопасный для губернатора, который будет сидеть, не высовываясь.

Беседовала Ирина Тумакова, «Фонтанка.ру»

В России началась массовая волна увольнений глав субъектов РФ. В течение нескольких дней в отставку отправлены глава Ненецкого автономного округа Игорь Кошин, губернатор Самарской области Николай Меркушкин, губернатор Нижегородской области Валерий Шанцев, губернатор Красноярского края Виктор Толоконский. Тем временем зампред правительства РФ Дмитрий Козак заявил, что ожидает смены руководства как минимум в 12 субъектах РФ.

Сейчас эксперты предрекают отставку губернатору Приморского края Владимиру Миклушевскому, главе Калмыкии Алексею Орлову, руководителю Омской области Виктору Назарову, главе Республики Северная Осетия – Алания Вячеславу Битарову, главам Владимирской, Магаданской и Мурманской областей Светлане Орловой, Владимиру Печёному и Марине Ковтун соответственно, губернатору Алтайского края Александру Карлину, а также губернатору Санкт-Петербурга Георгию Полтавченко. Самыми же прочно сидящими в своих креслах политологи считают мэра Москвы Сергея Собянина, главу Тульской области Алексея Дюмина и руководителя Ямало-Ненецкого автономного округа Дмитрия Кобылкина.

Среди отставников и недавние новички, относящиеся к категории «молодой кадровый резерв», и знаковые фигуры, которые уже не один десяток лет находятся на политическом олимпе. Люди совершенно разного возраста, с разной политической биографией – почему же их уход состоялся сейчас и так одновременно? Стоит отметить, что в этом году это уже вторая волна. Первая прокатилась по стране в феврале. Тогда Владимир Путин снял руководителей в пяти субъектах РФ – Пермском крае, Новгородской и Рязанской областях, республиках Бурятия и Карелия.

Пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков прокомментировал ситуацию так: «Глава государства идёт по пути ротационного обновления губернаторского корпуса. Это абсолютно нормальный процесс». Однако эксперты не довольствуются столь общими фразами и пытаются найти причины массированной «зачистки». Что же могло стать причиной этой серии уже состоявшихся и ещё только грядущих увольнений?

Версия 1

Кремль беспокоится об итогах выборов президента

Эта версия находит подтверждение во многих назначениях. Например, первым в нынешней волне в отставку был отправлен 66-летний Николай Меркушкин. Впрочем, возраст оказался не единственным его минусом. Похоже, что слишком откровенно он лоббировал интересы своих мордовских бизнес-протеже, что вызвало сильный конфликт практически со всей региональной элитой, которая начала ощущать свою второсортность. А это уже сулило проблемы на выборах, столь нежелательные центру. В итоге Самарскую область возглавил местный уроженец, член Совета Федерации, бывший мэр Самары 47-летний Дмитрий Азаров.

Ещё более разительный контраст по возрасту между отставниками и назначенцами в ряде других регионов. Так, вместо 70-летнего Шанцева Нижегородскую область возглавил бывший первый замминистра промышленности и торговли РФ 40-летний Глеб Никитин. Политолог Александр Кынев отмечает: «Возрастные губернаторы говорят на другом языке. Кроме того, и Меркушкин, и Шанцев были чужими в регионах и конфликтовали с местными. А после их отставок за итоги президентской кампании там можно не беспокоиться».

Версия 2

Идёт подковёрная борьба «кремлёвских кланов»

По мнению ряда экспертов, сразу у нескольких новых назначенцев проявляются связи с одной и той же финансово-промышленной группой – госкорпорацией «Ростех», контролируемой членом «ближнего круга» Сергеем Чемезовым. Это относится и к новому нижегородскому губернатору Никитину, и к его самарскому коллеге Азарову. Близкими к той же кремлёвской группе влияния считаются назначенные в этом году губернаторами 31-летний Антон Алиханов (Калининградская область) и 37-летний Андрей Никитин (Новгородская область).

Ещё часть назначенцев – например, возглавивший нефтеносный Ненецкий АО экс-замминистра экономического развития РФ 38-летний Александр Цыбульский и губернатор Пермского края 38-летний Максим Решетников – относятся в политологических раскладах к группе влияния зампреда правительства Аркадия Дворковича и главы Центробанка Эльвиры Набиуллиной – так называемой группе системных либералов. Политолог Владимир Слатинов считает: «Автономия губернаторов заканчивается на отношениях с крупными федеральными бизнес-игроками, которые договариваются о правилах игры в центре и на параметрах бюджета. Какой-либо самостоятельности в этом главы субъектов РФ лишены, исключением можно считать только регионы-доноры». Как полагают эксперты, по итогам волны переназначений губернаторов в 2016–2017 годах бенефициарами оказались следующие группы: 1) коалиция Чемезова, главы Росгвардии Виктора Золотова, главы администрации президента Антона Вайно и его предшественника Сергея Иванова, 2) группа премьера Дмитрия Медведева, 3) группа спикера Госдумы Вячеслава Володина.

Версия 3

Нейтрализация настроений растущего федерализма

Среди отставленных губернаторов немало тех, кто возглавлял регионы с растущим социальным недовольством. Это и Дагестан, и Красноярский край, и Калининградская область, и Самарская область. Не секрет, что сегодня наблюдается молчаливое, но постоянное накопление недовольства в регионах. Денег там не хватает, и главы перекидывают расходы с одной статьи на другую – это не воровство, но нецелевое расходование средств, уголовная статья. Каждый губернатор рискует, чувствует себя неуютно. В итоге натягивается пружина недовольства, отношение регионов к федеральному центру меняется не в лучшую сторону.

В этой ситуации, разумеется, есть опасность, что какой-нибудь глава субъекта РФ попытается оседлать эту волну, переложив претензии с себя в адрес федерального центра. Особо показательно, что на место гуманитария профессора Абдулатипова прочат бывшего первого замглавы Росгвардии, командующего федеральными войсками на Северо-Кавказе Сергея Меликова, способного железной рукой навести порядок в регионе. А перед новым руководителем Ненецкого АО, по предварительной информации, будет стоять задача объединения округа с Архангельской областью, что окружной элитой всегда воспринималось очень негативно. В связи с этим политолог Слатинов называет схему губернаторской работы гибридной: «Глава региона должен ухитряться держать равновесие, стоя враскоряку: одной ногой он должен опираться на какую-никакую публичность, другой – упираться в вертикаль». Разумеется, в такой ситуации выгодно как можно чаще менять губернаторов, пока они ещё не успели возмутиться вслух подобным положением дел.

https://www.сайт/2017-02-06/kak_snimayut_i_naznachayut_gubernatorov_v_2017_godu

«Тебе звонят и говорят: есть хороший карьерный вариант, подъезжай»

Как снимают и назначают губернаторов в 2017 году

Губернатор Пермского края ушел в отставку, и следом ожидаются другие замены губернаторов. сайт поговорил с экспертами и источниками, чтобы узнать: как сегодня принимаются и обставляются решения об увольнении одних глав регионов и назначении других. Это сложная процедура, полная формальных и неформальных согласований.

Как уходят губернаторы

Решение об отставке конкретного губернатора зреет постепенно — если, конечно, речь не идет об экстремальных случаях с арестом главы региона, рассказывают сайт политологи, бывшие сотрудники администрации президента и близкие к Кремлю собеседники.

«Учитывая, что у нас есть единый день голосования в сентябре, лучшее время для плановой отставки губернатора — февраль-март. У врио в таком случае оказывается достаточно времени, чтобы вникнуть в региональные расклады и подготовиться к выборам. Второе «окно» отставок — это октябрь-ноябрь, сразу после выборов. Этот период используется, если в регионе складывается ситуация, при которой новому губернатору нужно больше времени, чтобы освоиться. Но, конечно, бывают и экстремальные ситуации, когда губернатор приезжает на встречу в администрацию президента, и ему говорят: “Пишите заявление”», — рассказывает собеседник, близкий к администрации президента.

Сообщает губернатору об отставке обычно глава администрации или первый замглавы администрации, курирующий внутриполитический блок (сейчас это Антон Вайно и Сергей Кириенко). В редчайших случаях, как, к примеру, было с экс-главой Татарстана Минтимером Шаймиевым, отставника провожает лично президент (с ним встречались глава государства Дмитрий Медведев и премьер Владимир Путин).

Решение обычно готовится довольно долго, по отдельным сложным регионам это может занять до четырех месяцев. Иногда уходящий губернатор договаривается немного потянуть этот срок, и тогда в регионе наступает неформальный переходный период, рассказывает экс-сотрудник администрации президента.

«Последней инстанцией является президент. Перед тем, как он принимает решение об отставке, ему готовят аналитические записки, мониторинги, учитывается мнение элитных групп. Далее начинается поиск преемников, и, когда согласования заканчиваются, кто-то из руководства администрации встречается с уходящим губернатором и договаривается о написании заявления об уходе по собственному желанию и дате опубликования этой информации. На такой последней встрече можно что-то попросить и решить вопрос с будущим трудоустройством. Обычно уходящему губернатору идут навстречу», — говорит собеседник издания. Если губернатор уходит по состоянию здоровья, ему могут разрешить оставить преемника.

Вариантов ухода губернатора в отставку может быть много, и каждый раз техническая сторона вопроса будет отличаться, рассказывает другой источник, близкий к администрации.

«Когда губернаторов в последние годы стали избирать, а не назначать, при принятии решения стал учитываться фактор избираемости, — пояснил источник. — Однако он не является определяющим, так как при наличии у человека серьезной поддержки его все равно отправят на выборы и изберут. Но представим: допустим, у губернатора истекает срок полномочий. В администрации президента подводят итог: смотрят социально-экономические показатели, острые и хронические элитные конфликты, громкие скандалы и аварии, результаты выборов в регионе, все это учитывается. Параллельно интересанты отставки или сохранения губернатора ведут индивидуальную работу с самыми разными персонами — от президента до клерков в администрации. Выигрывает тот, кто оказывается сильнее и ловчее. Формальные бумаги не играют тут особой роли».

По словам рассказчика, главное событие процесса — это встреча президента с главой администрации или профильным первым заместителем, на которой принимается решение.

«Бывает, что решение по сменщику принято заранее и принято лично президентом, к примеру, так решился вопрос о замене губернатора Тульской области Владимира Груздева на Алексея Дюмина, — говорит собеседник. — Тогда администрация выступает просто исполнителем воли первого лица. Если губернатор уходит на повышение, как, к примеру, Александр Хлопонин из Красноярского края, ему тоже могут разрешить поставить преемника, в данном случае — Льва Кузнецова. Если же губернатора убирают против его воли, преемничество не дозволяется», — говорит источник.

«Президент получает информацию от самых разных групп лиц, — говорит политолог Дмитрий Гусев. — Есть политический блок администрации президента, который курирует Кириенко. Они подводят итоги работы губернаторов на их постах и предлагают решения. Вторая группа — блок администрации, отвечающий за взаимодействие с силовиками. Они готовят для президента справки по губернаторам по своему направлению. Третий блок — правительство, у которого свои параметры оценки работы губернаторов. Также есть и иные группы влияния, в том числе корпоративные, которые тем или иным образом доносят до президента свое мнение. Когда решение об отставке принято, начинается процесс технического исполнения», — говорит Гусев.

«Губернаторы уходят по-разному, — делится глава Центра политической социологии Вячеслав Смирнов. — В исключительных случаях об отставке узнают из прессы. Кто-то знает, что уйдет, но не знает дату ухода. С кем-то еще при назначении оговаривается, что оно — на один срок. Умный губернатор начинает просить об отставке сам и загодя, потому что лучше честно говорить окружению, что, мол, «на новый срок не иду, нашлось новое хорошее место работы», чем потом выглядеть выгнанным с работы. Есть, впрочем, примета. Если подходит срок переназначения, а тебя вызывают не к президенту, а к главе администрации — вероятно, речь пойдет об отставке». В элитах считается, что встреча лично с президентом незадолго до окончания срока полномочий — напротив, свидетельствует о хороших позициях губернатора.

Политолог Леонид Давыдов считает, что частота встреч с первым лицом не влияет на срок выживаемости губернатора.

«Говорят, в последние годы происходит так. Вы губернатор, по поводу которого принято решение об отставке, — рассказывает он. — Сперва вас пригласит на беседу чиновник средне-высокого звена, например, начальник управления внутренней политики или даже его зам, они прозондируют почву в разговоре. Потом вас вызовет куратор внутриполитического блока — он вам скажет, что есть мнение, что вам надо уходить, что с вами будет говорить еще более высокий начальник, и учтите, что, вероятно, такая позиция будет озвучена. Более высокий начальник — это глава администрации или, в случаях отставки исключительного тяжеловеса, это будет первое лицо страны. Вы, вероятно, ответите, что согласитесь».

«Решение принимается на основе комплекса факторов, — продолжает Давыдов. — Например, есть регулярные аналитические записки, в которые человек может попадать. Есть оценка по параметрам — например, параметру избираемости, который учитывает нынешнее руководство администрации, занятое, прежде всего, подготовкой мартовской кампании», — рассказал Давыдов.

Как приходят губернаторы

Когда президент принимает решение, что тот или иной губернатор покидает свой пост, начинается процесс подбора преемника. Он может занять от пары недель до пары месяцев, за исключением случаев, когда президент принимает решение единолично.

«Администрация президента формирует шорт-лист предложений по персоналиям, обычно в нем остается две-три кандидатуры. Президент же может выбрать, а может отвергнуть все предложенные. Может предложить кого-то сам, может предложить просто еще подумать. У первого лица много каналов коммуникаций, и после того, как администрация представляет ему свои предложения, он может запросить по кандидатам из шорт-листа характеристики от других людей, которые поддержат одну из кандидатур или предложат свою. Идут собеседования, встречи с кандидатами. Это сложный процесс, и все-таки так, чтобы у человека раздался звонок и его оповестили, что он сейчас будет назначен губернатором, — так не бывает», — говорит источник сайт, близкий к администрации президента.

Другой собеседник издания, также близкий к Кремлю, говорит, что сценарий подбора нового губернатора почти всегда выглядит по-разному.

«Если сменщик заранее подобран или если губернатору разрешили выбрать преемника, то процесс уже носит технический характер, — говорит он. — В других случаях запускают процесс подбора кандидатов. В нем участвуют полпредство, управления администрации президента по внутренней политике, разные группы и структуры, включая госкорпорации и бизнес. Они все дают предложения. Далее их сперва фильтруют на уровне УВП, потом на уровне руководства АП, а потом выносят на суд президента. При этом кандидатура может быть переиграна в последний момент. В этой ситуации, если вдруг группам влияния удается вычеркнуть из списка приоритетного кандидата, выбирают из оставшихся людей в шорт-листе. Например, так произошло с назначением губернатором Волгоградской области Анатолия Бровко. Приоритетным кандидатом был Валерий Язев, но в последний момент назначение отменили под влиянием «Лукойла» и Дмитрия Медведева», — утверждает источник издания.

Экс-сотрудник администрации президента говорит, что бывают и сложные случаи, когда приоритетный кандидат отказывается, а второй по значимости претендент имеет проблемы или слишком молод. Так, к примеру, случилось в Калининградской области, где вместо Николая Цуканова врио сперва стал выходец из ФСБ Евгений Зиничев, однако через два месяца он отказался от публичного поста. Тогда вместо него главой Калининградской области стал 30-летний Антон Алиханов.

«Иногда в сложных случаях ясно, что в регион надо подбирать кандидата извне, и из шорт-листа вычеркивают всех региональных претендентов. Чаще всего кандидатов со стороны предлагают бизнес-группы или политические кланы, курирующие регион. Также кандидата в таком случае может предложить глава администрации, члены Совбеза, спикер Госдумы при личной встрече с президентом. Спикер Совета Федерации Валентина Матвиенко в этом плане неактивна. Бывают и вовсе любопытные случаи. К примеру, Никиту Белых президенту рекомендовал на пост губернатора Анатолий Чубайс», — рассказывает собеседник издания.

Он отмечает, что не стоит преувеличивать значимость аналитических записок, которые пишут политологи для администрации, особенно — региональные политологи. Собеседник издания говорит, что не знает ни единого случая, когда губернатором становился бы кто-то, кого рекомендовали политологи из региона. Мнение федеральных политологов, работающих с регионом, учитывается на уровне управления внутренней политики, добавляет он.

«Бывает, что как в «Дне выборов»: человек еще вчера не знал, что сегодня станет губернатором, — говорит Леонид Давыдов. — Более штатная ситуация, когда человеку звонит его покровитель из структур, которые могут пролоббировать своего кандидата. Поступает такой звонок: мол, есть для тебя вариант один карьерный, подъезжай. В редких внештатных ситуациях может быть и иначе: звонок идет из администрации президента, спрашивают, где, мол, находитесь, за вами сейчас приедет машина. Поедете вы, скорее всего, к начальнику УВП и потом сразу к куратору политического блока. Параллельно будет запущен процесс спецпроверки вас силовиками. А потом — встреча под телекамеры с первым лицом, но она носит ритуальный характер. Или встречи вообще может не быть. Иногда, если в процессе составления шорт-листа возможных преемников, остается пара кандидатур, то принимается во внимание, за какой группой влияния, в том числе, корпоративной, закреплен регион. Есть много примеров, когда нельзя стать губернатором некоего региона, не примыкая к некоему подклану.

И даже на последней стадии назначения нового губернатора первое лицо может посовещаться с кем-то из окружения и отменить решение о назначении и выбрать иного кандидата», — рассказывает Давыдов.

«Единого алгоритма нет, — согласен Вячеслав Смирнов. — Бывает, что с фамилией нового губернатора определяется именно первое лицо, которому кто-то мог человека рекомендовать, или же может сыграть роль личное знакомство с президентом. В таком случае люди, исполняющие это решение, могут не знать, кто или что на него повлияло. С другой стороны, например, при президентстве Дмитрия Медведева была система, когда в администрации на совещании с ее главой и заместителями фамилии тех, кто будет рекомендован президенту в шорт-листе, обсуждались под протокол, с аргументами, почему стоит включить в список того или иного человека. Как проходят такие совещания сейчас, не знаю», — рассказал он.

Дмитрий Гусев отмечает, что нельзя недооценивать мнение силовиков, которое доносится до президента на этапе спецпроверки.

«Сперва кандидаты из шорт-листа проходят собеседование в администрации, а потом силовики оценивают кандидатов. Также нельзя забывать, что ключей от кабинета губернатора на самом деле не один, а два: один — у президента, второй — у жителей региона», — добавляет Гусев.

Конечно, решение все равно в итоге принимает президент, резюмирует глава Центра политического анализа Павел Данилин. «В подготовке процедуры назначения нового главы региона ключевую роль играет администрация президента. Именно она отвечает за подготовку шорт-листа кандидатов. Еще с тех пор, как президент предлагал сам кандидатов на пост губернаторов, подготовкой занималась администрация, и эта традиция сейчас несколько модифицирована, но в целом сохранилась», — говорит Данилин.